фанфик

[consigliori]

Название: Кубик Рубика
Автор: consigliori
Бета: word-sama
Фандом: Kyou Kara Maou
Рейтинг: PG
Пэйринг: Дайкенджи/Шин-О
Примечание: Дайкенджи размышляет о том, что заставило его присоединиться к Шин-О


Великий Мудрец, как обычно это бывает, уединился в часы обеда в своем кабинете. Дайкенджи сидел за столом и вертел в руках кубик-рубика. Что-то он ему напоминал. Или же кого-то? Сококу вспоминал…

Для деятельного и пытливого ума Дайкенджи не существовало много загадок. Он понимал и знал многое. Как и то, что бесполезно противостоять Властелину. Каждый раз, располагаясь под могучим старым дубом, он обозревал панораму учиненных злодеяний Властелина с легким чувством превосходства. Ведь приход Властелина – итог деятельности людей. Зависть, злоба, ненависть, меланхолия…Сражаться с бесформенным, вдобавок с тем, что находится очень глубоко, бесполезно.
Дайкенджи с отстраненным любопытством наблюдал крушение мира. До тех пор как не встретил его…

Что же заставило умудренного жизнью сококу присоединиться к этому самоуверенному выскочке Шин-О? Cие тайна есть великая.
Дайкенджи до сих пор не может разобраться, почему он присоединился к Шин-О. Ведь он ни разу не верил словам своего сюзерена, всегда бывшего для него чересчур идеалистичными. … Дайкенджи лишь делал все, что мог и считал нужным. Координировал действия своего короля, разрабатывал стратегию, в общем, делал все, что было в его силах. И вот…неожиданно для самих себя они победили Властелина.

Забавно, но когда Дайкенджи осознал, что привязался к Шин-О, это не подействовало ему на нервы. Зависеть от другого человека…Он не против, если этим человеком будет Шин-О. Да, человек, которого он не смог разгадать…Кубик Рубика…Шин-О. Он его уже любил, но так и не понял. В этом было глубокое противоречие, вызов для острого ума Дайкенджи, того которого прозвали Великим Мудрецом.

- Как всегда уединился тут ото всех? – Король появился внезапно, впрочем, ничуть не удивив Дайкенджи.
- Как всегда пренебрег пожеланиями другого? – Сококу, прищурившись, посмотрел в упор на своего короля. В синих как море глазах лучилась дерзкая усмешка.
- Я не пренебрегаю желаниями других людей, ты же знаешь. Только моего Великого Мудреца.
Король ступал по-кошачьи мягко и грациозно. Дайкенджи всегда восхищался этим в Шин-О. Сококу мысленно сравнивал короля с благородным представителем семейства кошачьих. Он вводит вас в заблуждение своей хрупкостью, очаровывает хищной грацией, манит загадочным блеском в глазах…Всаживая когти в самое сердце.
Шин-О по-хозяйски присел на стол Великого Мудреца, прихватив кубик Рубика.
Его лицо приобрело умильно сосредоточенное выражение, как это бывало, когда он брался за какую-нибудь сложную задачку. Это лицо…
- Дайкенджи, я хочу его собрать! – Синие глаза смотрят на тебя в упор. Они не приемлют отказа. Да и как можно…когда на тебя так смотрят. Этот взгляд…

Дайкенджи вспомнил. Он согласился помочь Шин-О, увидев решительное выражение на его лице. Прочитав в его глазах огромное желание спасти страну от Властелина, желание победить во чтобы то ни стало. Фактически сококу почувствовал победу уже тогда, воплощенную в стоящем перед ним конкретном человеке. Да, все решилось именно тогда…
Великий Мудрец усмехается про себя. Кажется, он собрал свой кубик Рубика.

- Я обязательно соберу его для тебя, Шин-О.
“Я сделаю для тебя все и даже больше. Только пожелай”.

@темы: Фанфики

---

немного юрама

[Otaku4U]

Немного арта, мной потыренного, с разных сайтов. Если было, просьба модераторов удалить пост )

@темы: Фанарт, Рисунки

---

просьба

[sara-chan]

привет всем! кто-нибудь помогите найти картинки Сары, ОЧЕНЬ НУЖНО!!!!

@темы: Аниме

---

Behind Blue Eyes, глава 9.

[Лунница]

Ну что ж, поскольку моя бета бессовестно из-за загруза в реале задерживает правки, а я больше томить дорогих читателей не могу, выкладываю 9 главу "как есть", небеченой. Позднее заменю на отредактированную версию.

Название: Behind Blue Eyes
Автор: Лунница
Бета: Life Of Vampire
Пейринг: Юури/Вольфрам, Мао/Вольфрам (основные)
Рейтинг: NC-17
Жанр: drama, romance
Размер: миди
Статус: в процессе
Дисклаймер: Мир и персонажи принадлежат не мне, а вот то, что в фике они творят - целиком и полностью на моей совести. Выгоды не извлекаю, довольствуюсь моральным удовлетворением.
Размещение: сколько угодно, только предупредите.
Предупреждения: Возможен ООС, т. к. смотрела аниме довольно давно. AU.POV Вольфрам

Глава 9. The fragments.*
Утро поджидало меня, чтобы, злорадно посмеиваясь, кинуть в лицо одиночество (ну, и кое-какие воспоминания о вчерашней ночи). Мао куда-то ушел, а я лежу в кровати, боюсь пошевельнуться – каждое движение вызывает сильную боль – и предаюсь размышлениям о собственной глупости. И впечатлительности.
Истинный, не думал, что скажу это, но мой сококу просто спас меня, лишив права выбора. Возможно, я снова повторил бы попытку избавиться от груза ответственности и вины, лежащего на мне. Но не думаю, что решусь на это теперь. Мао предельно четко обозначил свою позицию. И мне не остается ничего, кроме как смириться. Нет! Черт возьми, нет! Хватит сваливать все на Мао! Хватит фальшивого «смирения», на поверку оказывающегося банальной инфантильностью. Хватит лгать самому себе. Хватит всего этого! Просто хватит.
Я переворачиваюсь на бок. Ну, пытаюсь перевернуться, потому что ниже спины у меня болит все. Абсолютно все. Хотя ноги, вроде бы, не должны, но они тоже болят. Не знаю, почему. Да и неважно это, честно говоря. Меня никто не заставляет никуда идти. Я могу валяться в кровати хоть весь день (с редкими подъемами на две-три минуты). Правда, есть в этом и свои минусы: мне абсолютно нечем заняться, кроме размышлений.
Очередная попытка изменить положение тела посылает по нервам волну обжигающего жара. Глубоко вдыхаю, чтобы хоть как-то унять ее. Каким-то образом оказавшаяся на мне ночнушка царапает кожу, словно сшита не из нежного шелка, а из колючей шерсти. Неприятно.
Воздух в комнате все еще чуть-чуть, едва заметно, но пахнет сексом. А еще – растопленным чувством вины с легкой примесью раскаяния.
Чтобы не думать, начинаю внимательно рассматривать обстановку комнаты, попутно отмечая, что было бы неплохо обновить интерьер: чересчур уж тут мрачно и пусто. Каменные стены не мешало бы завесить драпировками: шифоном или чем-то в этом роде. На не менее каменный и от того постоянно холодный пол – положить ковры. Ну и что, что будет, как в гареме? Зато ноги мерзнуть не будут. Еще просто необходимо сменить кровать. У этой слишком жесткая спинка. И биться об нее головой – весьма неприятно.
А это что такое? Зачем здесь второе зеркало? Странное какое-то… Мутное, потертое, весь оклад в таких царапинах, что даже отсюда видно. Старье. И открытка пришпилена. Или приклеена. Не знаю. Это что? Свадебный подарок, что ли? Издевательство. Надо будет непременно выяснить, кто вздумал присылать подобные «подарки». А главное, кому пришло в голову поставить это у нас в спальне.
Не могу больше лежать! Не могу, и все тут. Сказано – сделано. Быстро встаю с постели, предпочитая долгой тупой боли острую, но зато краткую. Делаю шаг, наступаю на какой-то флакончик и едва не падаю.
Проклятье! Истинный, за что мне такие страдания?! Мог бы и поднять это… не знаю, что это. И предполагать не хочу. Взгляд мой (совершенно случайно!) падает на довольно широкую полоску коричневой кожи, технически именуемую ошейником. Нет, я, конечно, слышал что-то про подобные увлечения и знал, что такое бывает, но вижу первый раз. Интересно, он мягкий? Протягиваю руку, просто чтобы убедиться. Мягкая кожа. Очень. Наверное, его даже приятно носить, если сильно не затягивать. Искушение слишком велико.
Да, я сошел с ума. Официально это признаю. А как еще объяснить, что я беру этот чертов ошейник и надеваю. Безумно хочется посмотреть, как я выгляжу. Поворачиваюсь к странному мутному зеркалу. Да. Да, мне нравится. Это странно, но ничего уродливого или страшного. Пожалуй, если Мао когда-нибудь решит надеть его на меня на постоянной основе, очень сильно сопротивляться не буду.
Не успеваю я ужаснуться содержанию собственных мыслей, как дверь начинает открываться
- Подождите! – надо снять его, нельзя, чтобы кто-то увидел…
- Вольфрам, это всего лишь я! – это мама. Она, как всегда, умудряется прийти в самый неподходящий момент! Как назло, пряжка на ошейнике не поддается. Не могу расстегнуть!
- Мама, не заходи!
- Воль-тян, что такое ты говоришь своей мамочке?! С каких это пор мне нельзя быть в твоей комнате? Или это помолвка так на тебе… - вошла. Ну, кто бы сомневался. Увидела. Ужас. Сейчас меня начнут жалеть. С криками, всхлипами и причитаниями. Тем временем моя матушка находит в себе силы договорить, – сказывается?.. Вольфрам, что это у тебя на шее?
Читаем между строк: «Скажи мне, что это такое новомодное украшение, не несущее никакого подтекста». А вот не скажу! Будет знать, как игнорировать мои требования. Стараясь сохранить невозмутимый вид, поворачиваюсь, позволив маме рассмотреть «украшение» во всех подробностях. Теперь в ее голосе слышен откровенный страх:
- Что это?
- Ошейник, - браво! Менее очевидный и более издевательский ответ трудно придумать.
- Это Мао заставил тебя носить его? Мой бедный Воль-тян, ну почему Юури исчез, и ты достался этому чудовищу? Почему судьба так несправедлива? Вы так прекрасно смотрелись вместе, а теперь… Ничего не будет, ничего. Одна политика. Он ведь тебя совсем не любит и не верит тебе, раз надел на тебя… это. Иди же ко мне, мальчик мой, - мама протягивает руки, желая утешить и приласкать. Я шагаю к ней, но вовсе не потому, что мне хочется, чтобы меня пожалели. Совсем не поэтому! Просто мне не хочется ее обижать. Пусть покажет свою любовь самым доступным способом. И ей приятно, и мне не трудно. Ой! Не трудно, но очень больно! Смаргиваю выступившие слезы, но матушка, естественно, их уже заметила (когда не надо, она очень внимательна) и интерпретировала в пользу собственных домыслов.
Она крепко обнимает меня и шепчет какие-то глупости, которые, по ее мнению, должны меня успокоить. Про то, что мы все переживем, и все будет хорошо, и Мао смягчится, и не будет меня мучить… На этом месте я резко отстраняюсь. Мама с недоумением смотрит на меня:
- Я что-то не то сказала? Воль-тян!
- Мама, он меня не мучает. Мой жених – очень достойный и благородный человек. Не могла бы ты впредь не отзываться о нем в подобном тоне? – ну как она может так говорить?! Она ведь ничего, совершенно ничего не знает! Судит со своей колокольни. А кто дал моей дражайшей матушке право судить?! Правда, она ничего не просит, а берет сама. Как истинная представительница аристократии. Это я на коленях выпрашиваю, а она… Впрочем, думать в таком ключе – только расстраиваться. В любой ситуации надо видеть плюсы. Как выяснилось, мне очень нравится – это, пожалуй, даже мягко сказано – заниматься с Мао сексом. Несмотря на то, что сейчас у меня все болит. Это того стоило.
- Воль-тян… - она в растерянности. Мне не хочется расстраивать ее еще больше, так что я считаю за лучшее сменить тему:
- Откуда здесь это зеркало?
- Свадебный подарок, кажется.
- Так скоро? А от кого?
- Не знаю, - мама пожимает плечами. Кажется, она испытывает облегчение от того, что может забыть все, что я ей наговорил, и сделать вид, что ничего не было. – Там, кажется, карточка была.
-Была, - я киваю, неторопливо, с нарочитой небрежностью подхожу к зеркалу и снимаю с рамы пришпиленную открытку. Как ни странно, но на ней нет ни имени дарители, ни обычной вежливой ерунды типа пожеланий «семейного счастья и бесконечной любви». Только лаконично-сухое: «Дотроньтесь до поверхности, чтобы активировать программу просмотра параллельных миров». Краткость – сестра таланта? Не в этом случае. Ничего не понял. Какую программу? Что все это значит?
Дотронуться? А может, не стоит? Любопытство медленно, но верно одерживает верх над здравомыслием. Слава Истинному, у меня все еще достаточно осторожности, чтобы притронуться к зеркалу не голой рукой, а через платок. Паранойя, говорите? Ну-ну… А если бы оно было покрыто ядом? Не стоит небрежно относиться к такой хрупкой вещи, как собственная жизнь.
Ничего не происходит. Кто-то решил пошутить? Что ж, у него это получилось. Не очень забавно, откровенно говоря.
- И что это значило? – поворачиваюсь я к маме… и замираю. Вокруг меня закручивается вихрь каких-то не то светлячков, не то переливающихся всеми цветами радуги пылинок. Стены комнаты плавятся, стекают вниз и приобретают абсолютно невообразимые формы, словно на картинах этих художников… как их называл Конрад… он еще что-то говорил про Сальвадора Дали. Ах да, сюрреалисты! Вот именно их полотна мой мир сейчас и напоминает. Точнее, напоминал бы, если бы не менялся ежесекундно.
Кружится голова. Перед глазами рябит. Правым ухом я слышу стук барабанов: та-дам, та-дам, на четыре счета, и снова, и снова. Левым – какие-то высокие, противно пищащие звуки, словно кто-то медленно режет стекло. Разворачиваюсь на 180 градусов, но все равно правым ухом - барабаны, а левым – визг, словно звуки исходят откуда-то из моей головы.
Свет начинает пульсировать в странном, ломающемся ритме: раз-два-три, вспышка сбоку, вспышка сзади, вспышка далеко впереди, и темнота. И стук: раз-два-три-четыре. И снова вспышки: раз-два-три, раз-два-три, словно световой вальс. И пронзительный скрежет, от которого хочется сжать зубы, зажмуриться и закрыть руками уши. А потом – тишина. Ни с того, ни с сего. И туман. Такой густой, что ничего не видно. Словно и не туман, а дым какой-то. Холодный и мокрый. Пахнет росой и ландышами.
И мне уже кажется, что все это не реальность, а одна большая галлюцинация. Психоделический бред, как написано в какой-то умной книге из мира Юури. Не знаю, что это значит, но звучит красиво.
Наконец туман рассеивается. Я вижу абсолютно седого старика в клетчатых штанах откровенно попугайской расцветки и жилетке, к которой пристегнута цепочка карманных часов, лежащих, как следует из названия, в кармане.**
- Молодой человек, вы долго будете меня разглядывать? Или мы можем перейти к ознакомительному туру? – недовольно спрашивает он.
- К какому туру? – ничего не понимаю.
- Вы разве не читали инструкцию? Ну что за молодежь пошла! – всплескивает руками мой, по-видимому, проводник. – Вам выпал редкий шанс выбрать тот параллельный мир, который вам больше по душе. Что вы смотрите на меня, словно на мутанта какого-то? Скажете, вы и про параллельные миры никогда не слышали?
Отрицательно качаю головой, не в силах вымолвить ни слова.
- Ну что за молодежь… - ворчит старичок. – Я вам, конечно, все объясню, но Герцогиня будет обязана выплатить мне компенсацию за работу с неподготовленными клиентами. Слушайте внимательно, два раза повторять не буду. При любом вашем выборе образуется несколько параллельных миров: в одном вы поступаете так, а в другом иначе. Конечно, между большинством из них разница не велика, и они, чуть разойдясь, опять соединяются. Но есть и такие, которые кардинально друг от друга отличаются. Вы получили сертификат, дающий вам право после первоначального осмотра вернуться в свой мир или обосноваться в наиболее понравившемся вам параллельном. Все понятно?
Киваю, хотя на самом деле все еще не верю в этот бред. Параллельные миры, выбор… Что за чушь он несет? Впрочем, мое молчание старика не смущает. Он невозмутимо продолжает:
- Тогда перейдем к делу. Я и так ужасно опаздываю. Мы предоставляем вам на выбор семь миров. Захотите переключиться на следующий – скажите: «Переход к следующему обзору». По каждому миру вам будет предоставлен краткая историческая видео-справка и положение о состоянии дел на сегодняшний момент. Нажмите на красную кнопку, чтобы начать и завершить осмотр. По окончании вам будет предложен контракт на проживание в выбранном мире или отказ от наших услуг. Приятного отдыха.
И он быстро юркает по направлению к ближайшей двери, которых тут несколько десятков. Мне показалось, или у него действительно сзади торчит заячий хвост?
Странно это все. И глупо. И вообще, пора возвращаться домой. Ведь все эти параллельные миры – бред собачий, не так ли? Да даже если бы это и было правдой, меня ведь в моей реальности все устраивает, и я никуда не собираюсь. И было бы по меньшей мере нечестно обрекать какого-нибудь другого Вольфрама (Истинный, что я несу?) на жизнь в моем мире.
Но ничего плохого ведь не случится, если я посмотрю, как все могло бы быть? Одним глазком. А потом я просто откажусь и вернусь назад. Да, решено. Я так и сделаю. Ведь в этом нет ничего страшного, это просто любопытство. Это не сожаление, не желание что-то менять. Ничего подобного. Обычное ничем не замутненное любопытство.
А раз так – то и боятся нечего, верно? Будем считать, что мне сейчас покажут кино. О моей несуществующей жизни. Разделавшись таким образом с сомнениями, я смело нажимаю на красную кнопку, расположенную на стене справа от меня.
Передо мной разворачивается черный экран, на котором белые цифры неслышно отсчитывают секунды, оставшиеся от моей спокойной жизни. Пятьдесят два, пятьдесят один… Они равнодушно сменяют друг друга, не замедляясь и не ускоряясь. Хотя разве может машина быть холодной и равнодушной? Нет, такой ее может сделать только мое неугомонное воображение, рисующее мне ужасные картины сминающих человеческие надежды шестеренок, вращающихся в бешеном темпе колес, утыканных шипами валиков и быстро-быстро мигающих лампочек, которые, кажется, вот-вот погаснут, и весь механизм встанет. Двадцать пять, двадцать четыре… Я не люблю технику. Хотя, конечно, в прогрессе нет ничего плохого, и все это просто замечательно, но магию можно понять. Магия – она как живая. У тебя есть сила и ты ей управляешь, она может устать, может спать, а затем проснуться, а может и умереть. А машина… Ну как ты ее поймешь? У нее нет чувств, эмоций, да и говорим мы на разных языках. Не люблю я их, словом, механизмы все эти.
Три, два, один… Ноль.
Стены раздвигаются, уступая место саду Замка клятвы на крови. По дорожкам ходят служанки, а вон стоят стражи… все как обычно. Вдруг в воздухе появляются слова: «Краткая историческая справка». Картинка сменяется и показывает первый день, когда Юури появился в нашем мире. Ничего странного или отличающегося я не вижу… но ровно до того момента, как начинается обед по случаю возвращения нашего Мао. Сококу вертит головой, улыбается, смеется… Какой же он наивный. И милый. Да, я, наверное, именно тогда его и полюбил. Между прочим, почему в зале нет меня?! Именно сегодня должна быть заключена помолвка… но меня там нет. Вот оно – расхождение. В этом мире Юури не был моим женихом.
Следующий кадр. Коронация. Я… то есть не я, а тот, другой я… тьфу, я запутался. Буду называть другого меня Вольфрамом. Так вот, Вольфрам присягает новому Мао в числе прочих дворян. И удаляется в родовой замок к дяде. Сопровождать Юури он, похоже, не намерен.
Картинка снова меняется. Юури уходит в последний портал в свой мир. И я почему-то знаю, что он не вернется. Вольфрама делают новым Мао. Тот воспринимает это спокойно. Ничего особенного ведь не произошло, не так ли? Ну да, король исчез. Но он был другому мне сюзереном. И больше никем.
Смена кадров. Свадьба. Вольфрам женится на королеве Калории. Обычный политический союз. После торжеств невеста села на корабль и уплыла назад, в свою страну. Узы на бумаге, преимущества при торговле, военная помощь. Никаких чувств, никаких личных обязательств. Кроме длинных писем, свидетельствующих о «глубокой любви» и после первых же трех предложений («Достопочтенная супруга! Невыразимо по Вас скучаю. Жду Вашего визита») скатывающихся к согласованию внешнеполитических решений.
И снова настоящее время. Картинка оживает, приближается, и я могу слышать, о чем сплетничают служанки.
Одна из них с заговорщическим видом интересуется:
- Девочки, а вы не знаете, кого сегодня Его Величество в королевскую опочивальню позовет?
- Ну уж точно не одну из нас, - фыркает другая. – С того дня, как Эльза от него понесла, он девушек не жалует. Сказал, что и одного бастарда хватит.
Что за глупости? Разве я мог бы такое сказать? Хотя… мог. Никогда не узнав Юури, не изменившись, оставаясь избалованным барчуком – мог. А девушки продолжают:
- Тогда кого-то из стражей?
- Ага, жди! Пустит господин Йозак стражников к королю в постель, как же.
- Почему? Я чего-то не знаю?
- Тебя только наняли, Берта. Кончено, ты чего-то не знаешь. Например, того, что господин Йозак у Его Величества в фаворитах ходит. Так что другим мужчинам в королевской спальне не место.
- Никогда бы не подумала, - глаза новенькой удивленно расширяются. – А ведут себя как ни в чем не бывало.
- Ты просто не замечаешь, - улыбается вторая.
Нет-нет-нет! Что это значит? Я и Йозак?! Нет, мне это определенно не нравится. Почти кричу:
- Переход к следующему обзору!
Сад рассыпается на кирпичики, и на его месте возникает выжженная пустыня. Все разрушено. Ни единой живой души.
И снова «историческая справка». На этот раз все правильно: помолвка, ссоры, глупые обиды… Но вот Юури падает в яму где-то в Великом Шимароне. И я не успеваю схватить его за руку.
Война. Силы Шин-Макоку смяты и раздавлены. Хотя мы не сдались без боя. Правитель человеческих земель, воодушевившись победой, решил не искать Ларцы. И тем самым спас весь мир. Простите, но где же я?
Возвращение в настоящее. Ветер воет, но я его не чувствую, это ведь всего лишь изображение. Где я в этом мире? Что со мной? Передо мной повисает текст: «Человеческая раса путем многих лишений и трудных сражений одержала победу в Трехлетней войне. Для блага будущих поколений было решено подвергнуть геноциду проклятых демонов-мадзоку».
- Нет! – нет, нет, нет, этого не может быть! Зачем они все это мне показывают? Зачем?! Стоп-стоп-стоп. Это не мой мир, правильно? И волноваться не о чем. Все просто. – Переход к следующему обзору.
Вот и все. И я ничего не видел. И я в это не верю. Я верю только в хорошие миры, а в такие ужасы – нет. Думать-думать-думать. Думать что-нибудь успокаивающее, глупое, но приятное. Только бы не позволить себе поверить. Не думать об этом. Не думать об обугленных руинах моего дома. Не думать о смерти всех, кого я люблю. Не думать. Это просто? Нет, это вовсе не просто. Это как детская игра: «не думать о…». О белом драконе, например. Или о какой-нибудь глупости вроде абрикосового джема. Как ни старайся, твои мысли выведут к тому, о чем ты думать не хочешь.
Я вздрагиваю от того, что слышу смех. Счастливый смех. Мой смех. Поднимаю глаза и вижу себя. Радостного. Счастливого. Вместе с Юури. Мы валяемся на траве, хохочем и целуемся. Мы любим. Мы любимы. Вернее, тот Вольфрам любим.
А мне больно. Это как насмешка. Как будто вскрывают только-только начавшую заживать рану. Но я не поддамся искушению. Нет, я не нажму на кнопку и не заявлю, что хочу в этот мир. Нет!!! Я туда не хочу. Я не хочу лежать под деревом с Юури и не думать о том, как бы ни дотронуться случайно слишком нежно, слишком интимно. И я вовсе не хочу, чтобы мой Юури целовал меня. Нет, я этого не хочу! Не хочу, я сказал!!!
Закрываю руками лицо. Я не могу смотреть на это. На то, чего у меня никогда не будет. Одна ладонь соскальзывает и ненароком касается ошейника. И я тут же вспоминаю, кто я. И где мое место. Рядом с Мао. Мое счастье – там.
А эта любовь – не моя. И никогда моей не будет. Зажмуриваюсь и подписываю себе приговор:
- Переход к следующему обзору.
Меня окутывает шум. Разговоры, звон бокалов, музыка. Какой-то праздник. Ищу себя в толпе. Вон он я – что-то обсуждаю с дядей. Так что же они отмечают? Я не улыбаюсь – значит, это что-то, мне неприятное.
Фанфары возвещают о том, что я наконец-то узнаю, кто виновник торжества. Из дверей выходит Юури. Он держит на руках младенца. Значит, это имянаречение. Но почему я не рад? Но когда за Юури показывается Сарареги, все становится на свои места. Да.
В этом мире я не предатель. Тут все правильно. Но я не хочу тут жить.
Хватит с меня. Я не буду смотреть больше. Ни один из этих миров – не мой. И уйти туда будет самой большой ошибкой в моей жизни. Быстро, боясь передумать, нажимаю на красную кнопку.
Передо мной вновь вырастают стены с множеством дверей. Старичка в жилетке не видно. Вместо него ко мне выходит пожилая женщина в черной шали, смолящая дешевую (судя по «аромату» дыма) сигаретку.
- Вы приняли решение? – сразу же спрашивает она хриплым, прокуренным голосом.
- Да, - киваю я. Я должен отрезать себе все пути к отступлению. Поглаживаю ошейник, чтобы набраться уверенности. – Я отказываюсь от ваших услуг.
- На нет и суда нет, - женщина выдыхает идеально круглое кольцо дыма, и я тут же оказываюсь в своей спальне.
Все так же, как и было. Поворачиваюсь к матери: она заинтересованно смотрит на меня и спрашивает:
- Ну и что это за зеркало?
Криво улыбаюсь:
- Обычное зеркало. Старое и мутное, - отхожу от предмета разговора подальше, беру какую-то статуэтку и запускаю ей в проклятое стекло.
- Зачем, Вольфрам? – восклицает матушка.
- Так надо. Распорядись, чтобы осколки убрали.
Я снова падаю на кровать и зарываюсь носом в подушку. Не хочу никого видеть. Никого.

Примечания:
*The fragments - осколки (англ.)
**Льюису Кэрролу - Льюисово Кэролловое. Выгоды не извлекаю.

@темы: Фанфики

---

Флеш-игра по ККМ

[Naians]

Думаю,многие играли во флеш-игру Алхимия.Правила просты:мышкой перетаскиваешь элементы друг на друга и наблюдаешь за реакцией.Так вот  Зеркальная ведьма нашла замечательную ссылку на сайт где можно самому сделать подобную игру,с любыми элементами.Ну,конечно,мы не удержались.))))
Я создала игру по пейрингам и героям,а  Зеркальная ведьма по Эре Славы.Кому интересно - проходите по ссылкам ниже.
Kyou Kara Maou-мод автор -  Naians
Эра Славы автор -  Зеркальная ведьма.
P.S. Если элементы не взаимодействуют попробуйте поменять их местами.У  Зеркальная ведьма,в некоторых случаях,нужно использовать три элемента.На крайняк пользуемся подсказками.)))

@темы: Полезные ссылки, Игры

---

Behind Blue Eyes, глава 8.

[Лунница]

Название: Behind Blue Eyes
Автор: Лунница
Бета: Life Of Vampire
Пейринг: Юури/Вольфрам, Мао/Вольфрам (основные)
Рейтинг: NC-17
Жанр: drama, romance
Размер: миди
Статус: в процессе
Дисклаймер: Мир и персонажи принадлежат не мне, а вот то, что в фике они творят - целиком и полностью на моей совести. Выгоды не извлекаю, довольствуюсь моральным удовлетворением.
Размещение: сколько угодно, только предупредите.
Предупреждения: Возможен ООС, т. к. смотрела аниме довольно давно. AU.POV Вольфрам

Глава 8

Глава 8. On the edge*.
Краткая передышка. Недостаточно, чтобы успокоиться и привести в порядок мысли, но вполне хватает для того, чтобы все чувства обострились, эмоции были осознаны, а желания – поняты. И для того чтобы нахлынула злость. Для того чтобы тормоза оборвались, и захотелось выместить накопившееся раздражение, закричать, ударить, прижать к стене, увидеть в смеющихся черных глазах… Что?.. Страх? Ужас? Ярость? Ненависть? Разве мне хочется, чтобы Мао меня ненавидел? Чтобы боялся? Да, черт побери. Сейчас хочется. Хочется, чтобы не он был хищником. И чтобы объяснил уже, почему он считает себя вправе принимать серьезные решения за нас двоих! Я ему не манекен, не размалеванная кукла, с которой можно поиграть, а потом положить в коробку. В обитую изнутри бархатом коробку из дорогого дерева, напоминающую гроб.
Дверь за Конрадом закрывается, и я поднимаю на Мао уже отнюдь не испуганный и вовсе не завороженный взгляд. Я зол. Нет, я, черт его дери, в ярости! И сейчас я этому повелителю мира покажу, где раки зимуют. Он у меня быстро поймет, почему моим мнением надо интересоваться в обязательном порядке. Просто необходимо. И никаких исключений. Но не стоит показывать все. Внезапность атаки – половина успеха, не так ли, печальный Гюнтер, мой бессменный учитель? Знал бы ты, в какой ситуации мне пригодится все, что ты вдалбливал мне в голову…
Я стараюсь казаться спокойным. Абсолютно. Словно бы я сделан изо льда. Словно ничего не чувствую и речь идет не о моей жизни, а о внешней политике Шин-Макоку в следующем десятилетии. И я начинаю говорить. Мне кажется, что я должен быть убедителен. Рассудителен. Здравомыслящ. Истинный, эти слова уже набили оскомину и постепенно превращаются в некое подобие заклинания (или молитвы, кому как больше нравится), которое я твержу про себя. «Рассудительность. Холодность. Спокойствие. Рассудительность. Холодность. Спокойствие. Рассудительность…» и так далее по замкнутому кругу, снова и снова повторять, повторять до скончания века, чтобы только не сорваться, не утонуть в этом проклятом море эмоций. Я говорю что-то о равноправии и уважении, настолько правильное и скучное, что зубы сводит. Я смотрю под ноги, на стены, изучаю рисунок на портьерах – я смотрю куда угодно, но только не на Мао. Какой же я трус! Заставляю себя встретиться взглядом с моим молчаливым собеседником. Истинный, лучше бы я этого не делал…
Он едва сдерживается, чтобы не расхохотаться в голос. Я смешон? Скажите мне, я что, смешон?! То, что я говорю – это забавно, да?! Это чертовски забавно, не так ли? Проклятье, это лучше любого циркового представления! Все благие намерения исчезают быстрее, чем туман на рассвете. Мне хочется кричать, но не получается, и я спрашиваю внезапно осипшим голосом:
- Какого черта ты решил, что мое согласие доступно по умолчанию? Я человек, Юури. Я человек. Со мной нельзя обращаться, как с вещью. Я могу сломаться.
- А ты был против? – Мао становится серьезным и собранным. Он говорит сухо, по-деловому, как говорил бы с торговыми партнерами. – Ты был против того, чтобы я нашел способ иметь детей? Ты был против того, чтобы я позаботился о благополучии своей страны? Ты сейчас против того, что я не хочу новой войны? Шин-Макоку нужно защитить. И кто это сделает, если не я? Кто, Вольфрам? Может быть, этим займешься ты, пока я буду интересоваться твоим мнением по каждому идиотскому и совершенно необязательному вопросу? И, давай уже начистоту, я сегодня сделал хоть что-нибудь, что тебе абсолютно не нравится? Что-нибудь, против чего ты был?
Мне ничего не остается, как покачать головой. Истинный, неужели я ослеп? Неужели на моих глазах так плотно сидят шоры банального эгоизма, что я не вижу очевидного? Мао ведь и вправду не сделал ничего, что вызвало бы мои протесты. А мой король тем временем продолжает:
- И если уж что-то тебе не понравилось, то почему ты не сказал это мне там, на Земле? Нет, Вольфрам, ты предпочел промолчать и теперь показать мне все свое недовольство. И чего ты ждешь? Что я расплачусь и извинюсь, что не принял во внимание твои скрытые, невысказанные, известные только тебе одному желания? Почему ты не сказал мне, что хочешь, чтобы с тобой советовались? Ты думаешь, я такой зверь, я не приму во внимание твою точку зрения? Я сделаю это, но только если ты скажешь мне, что думаешь, а не будешь просто скорбно молчать и упиваться осознанием собственной покорности и жертвенности. А это не покорность, Вольфрам, совсем нет. Это лицемерие, это двуличие, это что угодно, но только не покорность. Ты ведь подчинился не потому, что хотел сделать мне приятно или решил, что мне лучше знать? Нет, ты покорился демонстративно, показав всем вокруг, что смиренно принимаешь мою волю. И чего ты хочешь теперь, Вольфрам? Чего ты хочешь? Ответьте мне, фон Бильфельд. Ответьте мне.
Хочется сжаться в комочек, закрыть голову руками и не слышать, не слышать обличающих, жестоких, но правдивых слов. Не видеть. Не понимать. Не мучить самого себя обвинениями в предательстве. Теперь уже двойном. Еще более отвратительном. Истинный, что он со мной делает? Что? Почему я не кричу, не отрицаю, не гну свою линию до последнего, как всегда делал при ссорах? Почему я готов упасть на колени и вымаливать прощение, только бы он не сердился, только бы извинил мне мою глупость, мой эгоизм, мое предательство? Но аристократы не склоняют головы. Аристократы не просят. Они берут. Им дают. Но они не просят, не просят, не просят! Ноги подгибаются, и я падаю на колени. И это говорю не я, это говорит какая-то часть меня, предавшая мою честь, предавшая меня, предавшая предателя. Жестокий оксюморон…
- Прости меня, прости, я такой идиот, я ничего не вижу, я словно слепой, я хочу только быть здесь, быть с тобой, прости, прости… я не знаю, зачем я делаю это, зачем так поступаю, я не знаю, Юури!.. Юури…
Он делает шаг назад, отстраняясь, и тонкая нитка самообладания, удерживающая меня от истерики, с треском рвется. Мужчины не плачут. Так какого черта по щекам текут слезы? Я не понимаю, что творю, я тянусь к моему королю, к моему маяку в тумане безумия, и прошу, снова и снова:
- Прости меня, не уходи, пожалуйста, пожалуйста, будь со мной, я хочу быть с тобой, я люблю тебя, не уходи!..
Я хочу, чтобы мне сказали, что все будет хорошо. Что меня простили. Я закрываю лицо руками, я не хочу, чтобы Мао видел, как покраснели от слез глаза, как уродливо кривятся в подавляемом рыдании губы. Не хочу, чтобы он видел меня таким… отвратительным. Я пытаюсь прекратить плакать, я, в конце концов, не девчонка, но, похоже, у мировых запасов слез сорвало вентили, и намечается великий потоп.
Что-то горячее прикасается к моей шее сзади. Бросаю быстрый взгляд сквозь щелки между пальцами: Мао подошел ко мне ближе, опустился на пол рядом со мной и сейчас мягко разминает мне шейные мышцы, неторопливо спускаясь к плечам. Отнимаю руки от лица. Мой король аккуратно, словно боясь вызвать новый поток слез, новый виток истерики, проводит пальцем по моему подбородку. Гордость торопливо собирает чемоданы, машет рукой на прощание и садится в первую попавшуюся карету, когда я (непроизвольно, честное слово!) трусь щекой о ладонь Мао. Его взгляд смягчается и становится почти нежным, почти ласковым, почти любящим. Он тихо, чтобы не спугнуть очарование момента, шепчет, едва-едва касаясь губами моих волос:
- Я тебя прощаю, мой хороший.
Цепи, сковывавшие душу, моментально истончаются, не способные вынести этой светлой, исполненной некой божественной благодати радости, которая пронизывает все мое существо от вроде бы простых и незатейливых слов. Я подаюсь вперед и прижимаюсь к Мао всем телом. Истинный, спасибо тебе! Не знаю за что, но спасибо! Мой сококу обнимает меня, и мне так хорошо, как давно, нет, никогда еще не было. Руки нежно поглаживают спину, я купаюсь в этом великолепном ощущении значимости, в сотнях, миллионах несказанных, да и, в общем-то, бессмысленных слов. Эти минуты мне хочется положить в книгу, как осенний лист, и сохранить на многие годы, чтобы иногда – только иногда, только изредка! – доставать и переживать заново.
- Пойдем на кровать, - Мао говорит очень мягко, предлагая, не настаивая. Я киваю и следую за направляющими меня руками. Не хочется думать, не хочется действовать. Я улыбаюсь, окунаясь в любовь, принимая ласки и поцелуи, позволяю раздеть меня, уложить на спину, растворяюсь в удовольствии, не задумываясь о том, чтобы дарить ответное. Мой король неожиданно нежен: он неторопливо, словно оттягивая неизбежную вспышку страсти, проводит языком по моей шее, вычерчивает пальцами ему одному понятные символы на моей груди (кажется, они называются иероглифами; впрочем, не думаю, что для того, чтобы их рисовать, нужно так сильно нажимать на кожу – а это именно то, что сводит меня с ума). Кажется, нет ни единого места на моем теле, до которого не дотронулись бы его губы, или пальцы, или язык, или даже зубы. Хотя нет, одно место есть. Мао будто нарочно дразнит меня, целуя внутреннюю поверхность бедра, проводя по нежной коже чуть ниже живота, но упорно не дотрагиваясь до члена. Мне хорошо. Нет, меня не сжигает желание, и блаженство распространяется по телу мягкими, теплыми, ласковыми волнами, а не лишающими последнего самообладания вспышками.
- Открой глаза, - велит мой король, и я подчиняюсь. Пытаюсь сфокусировать взгляд на чем-то одном, но картинка бессовестно размывается и смазывается. Зато слух обостряется до предела, как и осязание, и только поэтому я слышу сказанный на грани шепота и тишины приказ:
- Посмотри на меня.
Я опускаю взгляд ниже, на Мао, сидящего меж моих широко разведенных и чуть согнутых в коленях ног. Когда он успел раздеться? Хочу спросить об этом, но тут он наклоняется и касается языком головки моего члена, а потом начинает облизывать, и заглатывать, и сосать, и, Истинный, это еще лучше, чем в моих фантазиях, он едва касается зубами кожи, и это сводит с ума, и его рот такой теплый и такой влажный, черт, черт, черт!.. Совершенно потрясающе! И я не в силах отвести взгляд, а он смотрит на меня, и в его глазах такая похоть, такая страсть, что становится страшно, но до одури хорошо.
Жар удовольствия прерывается прикосновением чего-то холодного к моему анусу. Я плохо соображаю, но когда это что-то проникает в меня, я еще способен понять, что, судя по размеру, это всего лишь палец. Не больно. Непривычно, чуточку дискомфортно, но не больно. Мао готовит меня к большему очень старательно, и если сначала я не испытываю ничего особенного от этих манипуляций (насколько можно не испытывать «ничего особенного», когда тебе с жаром отсасывают), но потом он задевает какую-то точку внутри, и я срываюсь в пропасть. Черт, Истинный, это невозможно описать! Это как вспышки, ослепительные вспышки, лишающие то зрения, то слуха, грозящие довести до пика, там и оставив. Где-то во время третей (или четвертой) вспышки к одному пальцу добавляется второй. А на десятой (или это была уже двенадцатая?) – третий. Я почти готов кончить, когда Мао отстраняется, но я не успеваю возмутиться по этому поводу: в меня медленно входит что-то намного большее, чем три пальца. Мой король двигается медленно, давая мне привыкнуть к ощущению наполненности, растянутости, он входит до конца и замирает, и я понимаю, что ему тяжело сдержаться. И, черт, я веду себя, как полный идиот! Хотя мне немного больно, я обнимаю его спину ногами и подаюсь навстречу, стремясь показать, что он может двигаться так сильно, как ему захочется. И у Мао срывает крышу.
Он начинает брать меня грубо, быстро. Больно! Больно-больно-больно!!! Кажется, что он меня сейчас порвет, и на этом сеанс любви закончится. Но тут он снова находит ту точку, и наслаждение смешивается с болью. Я уже говорил, что это совершенно потрясающее ощущение? Я врал. Это еще круче. Мао целует меня, так же жестко, как и трахает, почти кусая, и я снова чувствую металлический привкус во рту, и улетаю из реальности куда-то, где нет ни кровати, ни ее жесткой спинки, о которую я систематически бьюсь головой, ни мешающих складок так и не снятого с постели покрывала, ни разноцветных мушек, усердно мельтешащих перед зажмуренными глазами. Только бесконечное, беспредельное удовольствие, близкое к агонии. Мао грубо сжимает мой член – и я кончаю. Быстро, слишком быстро.
Чувствую, как он тоже достигает оргазма, и слышу где-то на границе восприятия, как он шепчет:
- Люби меня.
И мне хочется ответить, и я посылаю здравый смысл к черту, потому что какой сейчас здравый смысл, и отвечаю:
- Я люблю.
И словно эти слова знаменуют падение занавеса, и я, наконец, могу открыть глаза. Первое, что я вижу – счастливую улыбку Мао. Он аккуратно выходит из моего тела, поднимается, берет откуда-то полотенце, стирает с нас сперму… Он делает все это настолько буднично, что мне становится страшно. Но я заставляю себя успокоиться и вспомнить, что с сегодняшнего дня секс с Мао стал реальностью. И, черт побери, эта реальность прекрасна! Правда, встану я завтра с трудом (если вообще встану), но мне ведь никто не мешает проваляться весь день в постели.
Мой король ложится рядом и спрашивает:
- Очень больно было? – так заботливо, так нежно…
- Немного, - улыбаюсь я в ответ.
- Прости, я совсем потерял контроль, - он выглядит виноватым. Нет, так не пойдет! Я говорю так уверенно, как только могу:
- Ты не сделал ничего, чего я бы не хотел. И это было… - выдерживаю многозначительную паузу, - потрясающе.
Мао обнимает меня. Кажется, не мне одному хочется немного спокойствия после столь бурных… развлечений.
- Спокойной ночи, Вольфрам.
- Спокойной ночи.

***
Я стою на каком-то холме, очень зеленом, очень пологом и находящемся очень далеко от города. По правде говоря, я не знаю, где я и как сюда попал. На много миль вокруг – только травы, цветы, стоящие особняком деревья и еще пара горок. Я слышу скрип. Противный, терзающий уши, переходящий в скрежет, словно кто-то решил открыть давно заржавевшие ворота. Я тщетно пытаюсь найти источник звука, поворачиваюсь то в одну, то в другую сторону, но вокруг все тот же покой. На мгновение прикрываю глаза, а когда вновь открываю их, то вижу прямо перед собой старые качели. На них сидит, чуть раскачиваясь, Мао. Хочу подойти поближе, но, стоит мне сделать шаг, Мао оборачивается… и оказывается Юури. Тем, прежним Юури. Что за чертовщина?!
- Вольфрам! – радостно восклицает он. – Я ждал тебя.
Я не могу сказать в ответ ни слова. Мне хочется извиниться, объяснить, что я сделал все это не из эгоизма, вовсе нет, и совсем не из-за того, что мне хотелось построить счастье на чужом несчастье. Я ведь не такой! Ну ни капельки! Юури поднимается и идет ко мне. Ближе, ближе, пока между нами не остается какая-то пара дюймов.
Мне стоит больших усилий не попятиться от него.
- Вольфрам… - грустно улыбается Юури, - скажи мне, ты счастлив? Предательство того стоило? Я не зря умер? Не просто так?
- Юури, я… - я не знаю, что ответить. Просто не знаю. Я ждал обвинений, уличений, криков и претензий, - чего угодно, но отнюдь не ангельского всепрощения. Хотя все это (за исключением всепрощения) скорее по моей части.
- Ш-ш-ш… Ничего не говори. Я вижу, ты наконец получил то, что хотел. Я рад, Вольфрам. Я действительно рад, - он делает маленький шажок вперед, но мы и так очень близко, еще чуть-чуть, и мы будем прижиматься друг к другу. А я этого не хочу. Не знаю почему, просто у меня такое чувство, что настолько тесный контакт Мао бы не одобрил (хотя я уже почти убежден, что все это – не по-настоящему). И я делаю шаг назад. Я отступаю. Позорно бегу с поля боя.
Юури смотрит на меня пораженно. А потом в его глазах отражается такое разочарование, что я готов проклясть себя за то, что отстранился. Но я не успеваю извиниться, или еще как-то загладить свою вину, потому что он закрывает глаза. И декорации меняются.
Теперь я абсолютно точно убежден, что все происходящее нереально. Я – в тронном зале Замка Клятвы на Крови. Только тут почему-то не один трон, а два. На одном сидит Юури (прежний Юури), собранный и серьезный. И смотрит он непривычно жестоко. А на другом… какого черта?.. на другом спокойно восседает Сарареги. Что он тут делает? Я спрашиваю, что?
- Вольфрам… - начинает было Юури, но Сара перебивает его:
- О, а вот и наш маленький предатель! Неужели все же решился посмотреть на то, чего ты лишил нас? А ты ведь любил Юури, ты ведь хотел, чтобы он был счастлив? Или нет? Или ты всегда хотел счастья только себе? Что ж, в таком случае, ты можешь быть доволен собой. Ты убил человека, а теперь валяешься в кровати и занимаешься сексом с новым королем Шин-Макоку. Крайне высокооплачиваемая шлюха. Я прав, не так ли? – поворачивается он к Юури. Тот выдыхает, словно ему сложно ответить, но кивает:
- Да, Сара. Ты абсолютно верно описал ситуацию, - и говорит, глядя мне прямо в глаза, - ты убил меня, Вольфрам. Ты продался.
Я хочу спрятаться, заткнуть уши, сделать что угодно, лишь бы не слышать этих слов, забивающих гвозди в крышку моего гроба. Нет, я не делал этого, нет! Я не виноват! Моя впавшая было в летаргию совесть мгновенно просыпается и повторяет на разные лады слова Юури, изменяя их и дополняя по собственному желанию. Снова и снова. Мне кажется, словно вокруг меня миллионы, сотни миллионов моих жертв: тех, кто падет в войне, которую не начал бы Юури, будь он жив, тех, кто погибнет от болезней или пожаров. И неважно, что они бы умерли в любом случае – я изменил историю и взял на себя ответственность за их судьбы. И только я буду виновен в гибели людей. «Виновен, виновен, виновен», - твердят голоса, вновь и вновь. Они не умолкают ни на секунду. Я ищу глазами трон, но не нахожу. Я вижу в толпе незнакомцев лицо Юури. «Виновен», - говорит он. «Виновен». «Виновен». Приговор окончательный, обжалованию не подлежит. «Ты недостоин жизни», - говорит кто-то. И толпа подхватывает новую мантру: «Недостоин. Ты недостоин… Недостоин…» И я верю им, я плачу, я готов убить себя, лишь бы не слышать их голоса. Что угодно за минуту тишины!
И я просыпаюсь. Благословенное безмолвие окружает меня. Я не могу успокоиться. Голоса молчат, но в голове бьется мысль: «Я недостоин жизни. Я предатель. Я продался». Я больше не могу терпеть это, я пытаюсь думать о чем-то другом, но не могу, я снова и снова возвращаюсь к приговору, который сам себе и вынес. Что-то заставляет меня встать с кровати… и я едва не кричу. Истинный, как больно! Но я должен, должен дойти до ванной комнаты! С силой впиваюсь зубами в руку, чтобы не дать вырваться ни единому звуку. Медленно, очень медленно я выхожу из спальни, иду по холодным камням коридора в ванную. Я не знаю, зачем я туда иду. Мне нужно. Просто нужно. Я должен быть там.
На мое несчастье, в бассейне кто-то есть. Вернее, не кто-то. При моем появлении Гюнтер проворно спрыгивает с коленей Гвенделя. Он недоуменно смотрит на меня, а потом обеспокоенно спрашивает:
- Вольфрам, с тобой все в порядке?
Заставляю себя ответить, хотя губы кривятся от едва сдерживаемой боли:
- Да, - на большее я сейчас просто не способен.
Гюнтер отрицательно качает головой, выбирается из бассейна и, закутавшись в простыню, выходит из ванной. Гвендель следует его примеру, и я, наконец, могу забраться в теплую воду. Хочется расслабиться, но мне слишком больно. Шарю рукой по бортику, не зная, что я надеюсь там найти. В ладонь мне мягко утыкается что-то продолговатое. Поворачиваю голову, и вижу, что это бритва. Не безопасная, как в мире Юури, а самая обычная, раскладывающаяся. Поддавшись непонятному порыву, открываю ее и провожу лезвием над запястьем, рассекая воздух в опасной близости от кожи. На мою беду, у меня слишком яркое воображение, и я почти чувствую, как кровь бежит по пальцам, окрашивая воду в приятный розовый цвет. Так просто… Одно движение, и больше никаких мучений, никакой совести… никакой жизни. Приставляю бритву к коже. Я не собираюсь совершить то, что зовется красивым словом «суицид», нет! Но соблазн так велик… Мне едва удается сдерживаться, чтобы не решить все проблемы в мгновение. Нет. Я отвожу руку в сторону. Я этого не сделаю. Или?..
Меня резко ударяют по запястью. Бритва летит в сторону. Мао. Конечно, кто же еще? Меня вытаскивают из воды и встряхивают.
- Идиот! Ты что делаешь? – кричит Мао. Волнуется. Приятно. Тот еще что-то говорит, но быстро замолкает, поднимает меня на руки и уносит прочь из ванной. Я не слежу, куда меня несут, просто растворяясь в блаженстве от того, что мне не надо идти самому и снова сдерживаться, чтобы не заплакать от невыносимой боли.
Когда меня бросают на кровать, я вздрагиваю. Смотрю на моего короля, украдкой, чтобы он не заметил. Он зол. Жутко зол. Ходит туда-сюда по комнате. Наконец, подходит к шкафу и берет что-то с самой верхней полки. Я туда никогда не заглядывал. Садится рядом со мной на кровать и прикладывает к моей коже что-то, оказавшееся ошейником. У меня нет сил даже возмутиться. Мао совершенно серьезно говорит:
- Похоже, ты не можешь самостоятельно нести ответственность даже за свою жизнь. Еще одна подобная выходка – и я надену на тебя этот ошейник. Знаешь, что это значит? Что ты будешь делать все, что я говорю. Что все решения буду принимать я. Что ты не сможешь даже возразить. Что ты будешь полностью зависеть от меня. Хочешь этого? Продолжай в том же духе. Понял?
Мне становиться страшно. Я понимаю, что он не угрожает, а просто предупреждает. Заставляю себя кивнуть.
- Вот и хорошо, - отвечает Мао, кладет ошейник на тумбочку и снова поворачивается ко мне. – А теперь давай уже, наконец, спать.

Примечания:
*On the edge - на грани (англ.)
Комментим активнее, товарищи, автору необходима подпитка из ваших эмоций.

@темы: Фанфики

---

Behind Blue Eyes, глава 7.

[Лунница]

Название: Behind Blue Eyes
Автор: Лунница
Бета: Life Of Vampire
Пейринг: Юури/Вольфрам, Мао/Вольфрам (основные)
Рейтинг: NC-17
Жанр: drama, romance
Размер: все-таки миди
Статус: в процессе
Дисклаймер: Мир и персонажи принадлежат не мне, а вот то, что в фике они творят - целиком и полностью на моей совести. Выгоды не извлекаю, довольствуюсь моральным удовлетворением.
Размещение: сколько угодно, только предупредите.
Предупреждения: Возможен ООС, т. к. смотрела аниме довольно давно. AU.POV Вольфрам

Глава 7. Mission: possible*.
- Вольфрам! Ты хоть слово слышал? – ну и зачем было меня будить? Открываю глаза и вижу крайне недовольного таким пренебрежением к своей персоне Мао. Подавляю зевок и отвечаю:
- Если бы и слышал, все равно ничего бы не понял.
Сококу только качает головой и снова поворачивается к ученому:
- Скажите, Мао Земли дает вам разрешение на все исследования, которые вам хотелось бы проводить?
- Нет. Далеко не на все, - вздыхает хозяин лаборатории. – Но такого оборудования больше нет нигде в мире. Тут еще и магию можно использовать… Словом, это идеальная площадка, и даже если я не могу ставить все опыты, какие захочу… Я не уйду отсюда.
- Этого я вам предлагать и не собирался. Скажите, ваш хозяин что-нибудь смыслит в генетике?
- Откуда? Он не ученый, а бизнесмен.
- Вот и скажите ему, что занимаетесь моей просьбой. Если я правильно вас понял, то ее выполнение займет не так много времени. А вы сможете изучать то, что вам только в голову взбредет. Подумайте, однажды вы сможете изменить мир. Вы сможете провести самые рискованные эксперименты, проверить самые безрассудные теории! У вас будет все для этого.
- И как же вы предлагаете прятать все это? – недоверчиво смотрит ученый на моего жениха. Кажется, я пропустил довольно много: ничего не понимаю.
- Официальная задача, которую я вам ставлю, - создание жизнеспособного эмбриона с двумя Y-хромосомами. Вы не хуже меня знаете, что это бессмысленно и практически невозможно. Но ваш хозяин этого не знает. В любой момент вы сможете объяснить ему отсутствие результатов или необходимость в дополнительных материалах. На самом же деле вашей целью будет просто помочь нам с Вольфрамом обрести наследника. Или наследницу. Как повезет.
Наследника? Он что, уже все за меня решил? Пытаюсь вмешаться:
- Юури!
- Вольфрам, ты что-то хотел добавить? – он говорит весьма вежливо, но его взгляд предупреждает: «Только пикни!»
- Нет, ничего, - лучше не возражать… с каких это пор я стал таким послушным?
- Итак, что вы решили? – Мао вновь обращается к ученому.
- Я согласен. Это сделать тоже сложно, но с использованием магии у нас есть шанс. К тому же, не каждый день выпадает шанс настолько изящно обдурить собственного босса, - он так задорно, мальчишески улыбается, что кажется, просто не может быть светилом науки.
- Замечательно.
- Подождите! Это ведь не все, что вам от меня нужно? Если бы дело было только в ребенке, вы не стали бы так секретничать, - улыбка пропадает, и ученый становится неожиданно серьезным, даже старым.
- А вы проницательны, - говорит Мао, и в его голосе я слышу уважение. – В моем мире есть два типа силы: мареку и хореку. Второй тип – хореку – крайне негативно действует на нас, мадзоку. Я хочу защитить свой народ от человеческой магии. Идеально, если это будет просто что-то вроде амулета, но без мареку.
- Техническая защита от магии… Интересная задача. Что ж, я попробую.
Почему мне кажется, что я один тут ни о чем не знаю? И главное, моим мнением никто даже не поинтересовался! Зачем тогда было меня с собой брать? Ну и ехал бы тогда сам! Стоп, Вольфрам. Успокойся. Не забывай дышать. Не думай о том, что твое согласие воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Не пытайся понять, почему Мао ни о чем тебя не спросил. У него наверняка есть на это причины. И, ради всего святого, не начинай кричать на него сейчас. Не позорь своего короля. Вот так. Вдох-выдох, вдох-выдох… Спокойно. Разумно. Так и должно быть. Твой жених – не Юури, который позволит закатить истерику. Мао такого не простит. Спокойно. Тебе не хочется плакать. Ни капельки.
Частично восстановив хрупкое душевное равновесие, снова прислушиваюсь к разговору. Кажется, они договариваются об условиях. Мао что-то уточняет:
- Итак, для первой задачи вам потребуется женщина-донор…
- Желательно, чтобы она была из вашего мира. Так вы сможете постоянно за ней присматривать.
- Наша сперма… - я не ослышался? Истинный, за что? Краснею, но, к счастью, этого никто не замечает.
- Задняя комната в вашем распоряжении.
- Для второй – маг, использующий хореку. Это все?
- Еще нужно добавить «много-много денег», - мило улыбается ученый.
- Как я мог забыть об этом? – ядовито отвечает Мао.
- Чем скорее все это будет в моем распоряжении, тем раньше вы получите результаты. Можете начать прямо сейчас, - голос настолько спокоен, словно речь идет о чем-то совершенно обыденном.
Мао кивает и поворачивается ко мне. На его губах играет жестокая улыбка, не предвещающая мне ничего хорошего. Он хитро, чуть прищурившись, смотрит на меня и, наконец, говорит:
- Дамы вперед, - и приглашающее указывает на дверь в помещение, которое ученый назвал «задней комнатой». Он ждет, что я засмущаюсь? Не на того напал! Я, конечно, краснею к месту и не к месту, но при необходимости могу держать себя настолько равнодушно, насколько это возможно. Поднимаюсь, бросаю на жениха максимально высокомерный, почти презрительный взгляд, пытаясь без слов высказать ему все, что думаю о его попытках самоутвердиться за мой счет, и подхожу к хозяину кабинета. Тот протягивает мне чистый пластиковый стаканчик, сделанный почему-то в форме конуса** (может, чтобы ни у кого не возникло мысли его поставить?) и с улыбкой поясняет:
- Все, что вам нужно – кончить в емкость. Остальное – дело техники.
Так же отстраненно киваю и покидаю комнату. Дверь мягко закрывается за мной, и я, в первый раз за все время на Земле, спокойно прикрываю глаза. Надо пройти через это как можно быстрее. Опять пытаюсь подавить эмоции и расстегиваю брюки. Истинный, до чего же унизительно! И, что самое противное, я даже не попытался протестовать. Я просто сделал так, как сказал Мао. Это я-то, самый несдержанный из всех сыновей моей матери! Мы с Юури ссорились, громко и бурно (ладно, признаю, что кричал всегда я), по несколько раз на дню. Если что-то шло не так, как мне хотелось, я всегда протестовал. А сейчас я стою в какой-то комнатушке на Земле, прижавшись спиной к стене, и просто… просто… черт, ну же!.. просто мастурбирую потому, что мне так сказали. И ни единого протеста! Ни единой попытки что-то изменить! Ни единого слова! Кажется, изменился не только Юури, но и я. Так, ладно. С такими мыслями мы далеко не уедем. Чем быстрее я закончу, тем лучше.
Крепко зажмуриваюсь и сосредотачиваюсь на собственных ощущениях, стараясь не дать мыслям пробиться в голову. Неторопливо провожу рукой по члену, сверху вниз, еще и еще, несильно сжимаю у основания, провожу пальцем вокруг головки… Проверенная комбинация приводит лишь к легкому возбуждению, которое, впрочем, тут же исчезает, стоит мне вспомнить о том, кто стоит за дверью. Опускаюсь на пол и снова откидываю голову назад. Закусываю губу и пытаюсь вызвать самый эротичный образ, который только возникал в моем разуме. Раньше это был Юури, мокрый, горячий, с приоткрытым ртом, судорожно дышащий. Капли скользили по его коже, сбиваясь в стайки и падая на кафельный, непременно на кафельный пол.
Прогоняю возникшую было перед глазами картинку. Думать о Юури в таком положении… это кажется мне чем-то кощунственным, сродни надругательству. Снова закрываю глаза, но на этот раз пытаюсь представить себе кого-нибудь другого. Незнакомца. Воображение изо всех сил старается, дорисовывая недостающие детали и придавая фантазии больше реализма. И вот я уже представляю не свою, чужую руку, ласкающую мой член, чужие пальцы, сжимающие мои соски, чужие губы, прикусывающие кожу на шее. Волны тепла охватывают все тело. Мой воображаемый любовник, прижимавшийся до этого к моей спине, перемещается и встает на колени между моих широко разведенных ног, и я наконец-то вижу его лицо, и это лицо Мао, и я должен бы испугаться собственных фантазий, но тут он наклоняется и облизывает головку моего члена, и я схожу с ума. Это не может быть так реально, нет, так не должно быть, я должен чувствовать свои пальцы, а не его язык, я не должен терять голову от восхитительной влажности его рта, его вообще тут нет! Но моему телу совершенно все равно, что там я думаю, и единственным проблеском разума, прежде чем я забываю обо всем, захваченный совершенно восхитительным оргазмом, оказывается мысль о пластиковом стаканчике.
Какое-то время я просто сижу на полу, опустошенный. Лень думать, лень двигаться. Наконец я заставляю себя встать и неловко, одной рукой (второй я держу этот чертов стаканчик с этим чертовым коническим дном) натянуть и застегнуть брюки. Про то, что надо привести в порядок рубашку, я думать не хочу. Замечаю висящее на стене зеркало, и что в комнате, вообще-то, есть диван, и вовсе не обязательно было сидеть на полу. Но сейчас уже поздно, да и бессмысленно думать об этом, не так ли? Подхожу к зеркалу, и нахожу, что представляю собой совершенно невообразимой зрелище. Серьезно, под моим отражением можно смело ставить подпись «Асмодей*** в человеческом обличии».Уж не знаю, от чего моя самооценка так выросла, но никогда еще я не казался себе таким… ну ладно, соблазнительным. Покрасневшие от укусов губы, растрепавшиеся волосы, удивительно томный и довольный взгляд, расстегнутая рубашка, мелкие капельки пота на коже, - шикарно. Внезапно мне хочется, чтобы Мао, который идет следующим, не мог думать ни о ком, кроме меня, не мог представить никого другого. Я усмехаюсь своему отражению и возвращаюсь к жениху.
И да, черт, то, как он смотрит на меня голодным, похотливым взглядом… этот краткий миг торжества определенно стоил того.
- Твоя очередь, милый, - сладко улыбаясь, закрепляю успех. Мао только сглатывает и быстро удаляется. Я протягиваю стаканчик со спермой ученому, тот быстро убирает его куда-то и вновь поворачивается ко мне. Дождавшись, пока я приведу себя в порядок, с явным восхищением восклицает:
- Кажется, вы нашли способ! – встретив мой непонимающий взгляд, он поясняет. – Я имею в виду, способ управлять вашим супругом.
- Мы еще не женаты, - улыбнувшись, отвечаю я.
- Ха, так это еще лучше! Он король, так?
- Да, - киваю, не понимая еще, к чему он клонит.
- Поверьте мне, я знаю такой тип мужчин. Приходилось пересекаться. Знаете, сначала посмотришь – тиран тираном, думаешь: «Как его жена терпит?» А потом оказывается, что женушка-то этим «тираном» вертит, как хочет. Посмотрит по-особому или скажет что-нибудь – а он уже готов весь мир к ее ногам положить. Так что запомните, на что он клюет, и ваш король тогда весь свет ради одной вашей улыбки завоюет.
- Неужели? – мне хочется смеяться. Этот парень определенно не знает моего Мао. Хотя я его тоже не знаю.
- Можете мне не верить, - пожимает плечами тот, - но страной часто правит не тот, кто на троне, а его возлюбленный.
- Я это запомню, - даже если это неправда, мне хочется верить.
Ученый хочет еще что-то сказать, но в кабинет возвращается Мао, быстро отдает… собранный генетический материал, бросает несколько слов на прощание и выводит меня в коридор.
- Куда мы идем? – мне, вообще-то, не нравится, когда меня таскают, даже не сообщив, куда и зачем.
- Прощаемся с моим братцем и возвращаемся в Шин-Макоку, - он быстро идет к лифту, отпустив мою руку. Я не успеваю за ним. Сейчас мне меньше всего хочется бежать, тем более что мы никуда не торопимся. Или торопимся? Мао нетерпеливо барабанит пальцами по стене рядом с кнопкой вызова и раздраженно смотрит на меня. Наконец он недовольно, почти зло спрашивает:
- Ты долго еще?
- Извини, у меня не такие длинные ноги, как у некоторых, - что, так тяжело подождать полминуты? Тоже мне, командир нашелся! Что я, бегать за ним должен? Кажется, все, что я хочу сказать, прекрасно умещается в одну фразу, так как Мао неожиданно вздыхает и быстро, чересчур быстро успокаивается. А потом говорит те слова, которые я меньше всего ждал от него услышать:
- Прости меня, я погорячился. Не хочу задерживаться на Земле.
- А чего ты хочешь? – подхожу ближе, прижимаюсь к нему и жадно вдыхаю моментально ставший знакомым запах его волос.
- Тебя, - улыбается Мао, - пойдем?
- Да, - киваю я. Истинный, как одно слово может быть таким приятным? Ну, правда, не совсем то, чего мне бы хотелось, но тоже совсем, совсем неплохо. Просто замечательно. Надеюсь, реальность будет лучше фантазии.
- Слушай, как ты думаешь, Шори сильно расстроится, если мы уйдем по-английски? – Мао улыбается неожиданно открыто, искренне, так, как всегда улыбался Юури.
- А какая разница? – я стараюсь отвечать весело, но в груди щемит. Тоска выбирается из потаенных уголков сердца и бросается отвоевывать сданные позиции.
Но мой Мао, кажется, ничего не замечает. Он быстро тянет меня назад, в лабораторию и, не дав ее хозяину сказать ни слова, просит стакан воды. Неужели он сможет так перенести нас в Шин-Макоку? Если да, то он сильнее, намного сильнее, чем я мог себе представить, и водяные драконы – совсем не предел. Кто знает, какие еще карты он прячет в рукаве? Я хочу насторожиться, хочу хоть немного ослабить непонятное, совершенно необоснованное доверие. Черт. Я сказал «доверие»? Ну, похоже, пора перестать врать себе. Я ему верю. Абсолютно. Без оговорок и стоп-слов. Верю и все тут. Да, это глупо. Это наивно, и я наверняка еще не раз пожалею о том, что настолько доверился Мао. Но, как говорил Юури, зачем жить, если никому не верить?
- Ну что, поехали? – снова улыбается Мао.
Я киваю, и он крепко обнимает меня, прикоснувшись одной рукой к воде в стакане. Кажется, словно нас выкидывает куда-то в океан, в огромный водоворот, безапелляционно уносящий нас домой, в Шин-Макоку.
Хотя было бы логично предположить, что нас традиционно перенесет в фонтан (тот самый, что в Храме Истинного Короля), мы почему-то оказываемся прямо в спальне. Ищу глазами воду - Мао ведь повелевает именно этой стихией, - и нахожу кувшин, из которого мы умываемся по утрам. Невероятно! Сила Мао просто непостижимо велика! Не могу понять, радует меня это или пугает. А мой жених только ухмыляется и смотрит на меня с явным осознанием собственного превосходства. Не сказать, чтобы мне это сильно не понравилось, но… это неприятно. Да, верное слово. Неприятно. Словно он думает, что мне необходимо показывать, кто тут главный. Глупо, но факт.
Мао приближается ко мне неторопливо, как хищник, загнавший добычу в угол и уверенный, что она никуда не денется. Можно упиваться собственной победой и беспомощностью жертвы. Правда, многих книжных злодеев именно это и подвело, но Мао ведь не злодей, правда? И мы не в книге. Хотя иногда мне кажется, что все происходящее похоже на чью-то больную фантазию. В такие моменты мне очень хочется проснуться и с облегчением понять, что ничего не было. Но проснуться не получается: жизнь – не сон, от нее не избавишься, ущипнув себя за руку.
На мое счастье, воплощение желаний Мао в жизнь прерывается стуком в дверь. Правильно, нас ведь, скорее всего, не было несколько дней: время в двух мирах течет по-разному. Жутко неудобно, но ничего поделать с этим нельзя.
В комнату входит Конрад. Истинный, он даже не представляет, как я рад его видеть! Умом я понимаю, что Мао не сделает мне ничего плохого, и все его охотничьи замашки – всего лишь часть какой-то непонятной мне игры. Но попробуйте доказать это телу! Попробуйте заставить собственный организм не смешивать страх с возбуждением, не смотреть на собственного жениха, как мышь на змею: так же испуганно и зачарованно.
Так что сейчас появление в спальне брата кажется мне спасением. Вот уж когда третий – определенно не лишний. Но Мао мое мнение явно не разделяет. Он с видимым раздражением поворачивается к незваному гостю и, даже не потрудившись скрыть недовольство, спрашивает:
- Сколько нас не было?
- Три дня. Ваше Величество, у меня для вас крайне неприятное известие… - Конрад очень быстро привык к новому Мао. Даже слишком быстро. Но, возможно, он был к этому готов? Шин-О говорил что-то о том, что это произошло бы в любом случае, но несколько позже. Может, некоторые знали о… назовем это превращением? Но почему тогда не сказали мне? Разве я не имел права знать? Не имел права подготовиться к утрате? Хотя разве к такому можно быть готовым? «Еще как можно, - ехидно шепчет как всегда проснувшийся в самое неподходящее время внутренний голос. – Скажи мне, друг мой, разве ты не был готов? Разве ты не осознавал происходящее? Так что не надо всей этой ерунды». Ну что сказать? От моего подсознания, похоже, только подобных язвительных комментариев и можно ожидать. Интересно, откуда у него столько яда?
- Это может подождать до завтра? – нетерпеливо прерывает Мао моего брата.
- Откладывать нежелательно…
- Но?
- Но до утра можно.
- Вот и замечательно. Завтра прямо с утра и займемся решением всех проблем. А сейчас не мог бы ты оставить нас с Вольфрамом наедине? – он говорит вежливо и довольно уважительно. Не подумал бы, что стремящийся всеми вокруг командовать Мао способен… не уважать кого-то, нет. Показывать свое уважение.
Конрад кивает, желает нам спокойной ночи, по-военному четко разворачивается на каблуках и быстро выходит за дверь. И мы с Мао снова остаемся вдвоем.

Примечания:
*"Mission: possible" - "Миссия: выполнима" (англ.). Думаю, не надо пояснять, откуда взялось название.
**Форма стаканчика самым бессовестным образом стырена из американской версии сериала "Queer as Folk".
***Асмодей - демон похоти, вожделения, блуда и ревности.
Глава небольшая, но довольно-таки вкусная)))

@темы: Фанфики

---

Eternal Ring

[Kaminary]

Пыталась спеть эту песню на актаве Конрада, но это нереально xDD вот поэтому получилась Джулиевская версия этой песни))
Песня Конрада feat. Джулия)))

@темы: Обои, темы, иконки и пр.

---

[Kaminary]

И снова Сара)
тыкми

@темы: Фанарт

---

[Kaminary]

И снова я и снова Сара xDD и снова вечером О_о...
попытка изобразить Сару аля 108й эпизод))
тыкабельно)

@темы: Фанарт, Рисунки

---

Милый клип

[Almahart]

---

Несколько клипов

[Наблюдатель_Асфин]

И ещё 3 штуки

@темы: Видео

---

Сара ^^

[Kaminary]

Переполненная любовью к этой няшке вчера вечером нарисовала ^^
тыкать

@темы: Фанарт, Рисунки

---

Behind Blue Eyes, глава 6.

[Лунница]

Название: Behind Blue Eyes
Автор: Лунница
Бета: Life Of Vampire
Пейринг: Юури/Вольфрам, Мао/Вольфрам (основные)
Рейтинг: NC-17
Жанр: drama, romance
Размер: кажется, уже макси
Статус: в процессе
Дисклаймер: Мир и персонажи принадлежат не мне, а вот то, что в фике они творят - целиком и полностью на моей совести. Выгоды не извлекаю, довольствуюсь моральным удовлетворением.
Размещение: сколько угодно, только предупредите.
Предупреждения: Возможен ООС, т. к. смотрела аниме довольно давно. AU.POV Вольфрам

Глава 6. Visiting the Earth.*

Эмоции – это, конечно, хорошо. Но когда, поддавшись этим самым эмоциям, из тебя пытаются, в самом прямом смысле этого слова, вытрясти правду (или, скорее, способную удовлетворить ложь)… Знаете, это, по меньшей мере, неприятно. Поэтому, хоть мне и не особо хочется принимать помощь, я все же благодарен Мао за то, что взбесившийся братец Юури отпустил меня. И Дженнифер я тоже хотел бы сказать спасибо. Кажется, она обладает какой-то страшной силой. Да-да, ей удалось парой слов утихомирить Шори. И нам наконец-то дали переодеться. Правда, чрезмерно облегающие джинсы и белая майка – не совсем то, что я выбрал бы, но воля моего короля – закон.
И когда мы съедим годовой запас карри, нам, наконец, разрешат озвучить цель нашего визита. Мама Юури превосходно готовит, но я не способен съесть три порции в один присест сразу после завтрака. Может, кормить до отвала – это новый, изощренный вид пытки? Чтобы при одном взгляде на еду улетучивалось всякое желание лгать. Надо будет Гвенделю предложить, думаю, он оценит такой метод по достоинству. Не знаю, как шпионы, а я уже готов признаться во всем, что совершал и не совершал, лишь бы только меня не уговаривали «съесть еще чуть-чуть». Думаю, после свадьбы я постараюсь воздерживаться от частых визитов к свекрови. Судя по бледному, с легким оттенком зелени лицу Мао, он тоже.
- Итак, может быть, мы расскажем, зачем прибыли? – мой жених не выдерживает и пытается взять контроль в свои руки.
- Может быть, ты вначале объяснишь, кто ты такой? – ядовито парирует Шори.
- Шибуя Юури, к вашим услугам, - чистой воды издевательство. Мы не драться сюда приехали! Чувствую, что еще чуть-чуть, и в ход пойдет мареку. Сжимаю под столом руку Мао. Если бы мы могли обмениваться мыслями, я бы попросил его успокоиться и не доводить до братоубийства. В том, что это может произойти, я почему-то не сомневаюсь. Как бы новый Юури не называл себя, никаких родственных чувств к братцу он, кажется, не испытывает.
-Мальчики, перестаньте! Мне стыдно за вас! – не стоило им злить Дженнифер, ой, не стоило…
- Прости, мама, - Мао даже не поворачивает головы. Хотя должен бы знать, чем это чревато.
- Мамочка.
- Прости меня, мамочка.
- Так что вы хотели нам рассказать? Или лучше подождать папу? – она вновь приветливо улыбается, словно и не была только что воплощением строгости.
- Нет, нет, нам надо еще кое-что сделать на Земле, - еще что-то? А почему я об этом не знаю? Но Мао не дает мне задать вопрос. Он просто продолжает, - Мы с Вольфрамом хотели бы пригласить тебя, мамочка, - он подчеркивает слово «мамочка», - папу и тебя, Шори, на нашу свадьбу.
Я молча протягиваю карточку из красной бархатной бумаги – именно такую, какую я хотел вручить им перед свадьбой с Юури. Не судьба…
- Ю-тян, ты наконец-то перестал отрицать свои чувства к Воль-тяну? Как это романтично! Воль-тян, я непременно хочу помочь тебе выбрать свадебное платье! – это не женщина, это ураган.
- Мама-сан, я признателен за предложение, но я хотел бы остановиться на белом мундире… Я, все же, не девушка, - Истинный, не дай мне покраснеть.
- О, не стесняйся! Ты будешь прекрасно смотреться! – похоже, лучше не сопротивляться. Но какой позор! Будущий глава одного из благородных домов в платье – замечательная пища для сплетен на полгода вперед.
- А сейчас прошу нас извинить, - мой король поднимается на ноги, - но нам необходимо попасть к Мао Земли. Шори, ты не мог бы отвезти нас? Если, конечно, это тебя не затруднит.
Старший Шибуя старательно делает вид, что принял приторно-сладкую вежливость за чистую монету:
- Разумеется, я провожу вас, Юури. Что может быть важнее просьбы родного брата? – непроизнесенная вслух фраза: «А заодно я узнаю, кто ты такой на самом деле» легко читается во взгляде, которым он нас одаривает.
- Ну, например, очередная игра с рейтингом «18+», - Мао – сама невинность. Ну не надо разжигать ссору! Мой умоляющий взгляд не производит на него совершенно никакого впечатления.
Если до этого замечания Шори еще готов был нас как-то терпеть, то сейчас выражение его лица лучше всяких слов извещает, что он нас прибьет при первой же возможности. Мама Юури смущенно молчит. Невероятно! Похоже, она совершенно не понимает, почему ее сыновья готовы передраться прямо в доме.
- Юури, мне нужно кое-что тебе сказать. Наедине, - надо как-то заставить его вести себя цивилизованно.
- Что такое, Вольфрам?
- Прошу тебя.
- Хорошо, - Мао недовольно кивает, но выходит из комнаты. Следую за ним и в коридоре, собрав в кулак все имеющееся мужество, припираю короля к стенке:
- Значит так, Юури. Если ты не перестанешь провоцировать брата, никакого «выступления на «бис» вечером не будет.
- А если я прикажу?
Заставляю себя улыбнуться:
- Ну, если ты прикажешь, то это будет уже не так интересно, правда?
Мао выглядит несколько удивленным, но не злым. Кажется, его не то радует, не то забавляет то, что я пытаюсь управлять (да что уж греха таить, манипулировать) им.
- Ладно. Я постараюсь не злить братишку, - неожиданно соглашается он. Я этого не ожидал. Честно.
- Замечательно, - разворачиваюсь и направляюсь назад в комнату, но Мао хватает меня за руку и резко разворачивает к себе:
- Я требую аванс, - и без лишних разговоров целует. Мне даже интересно, каким будет этот поцелуй, но тут нас бессовестно прерывают. И я бы еще пережил, если бы это оказалась мама-сан. Она бы повосхищалась немного на тему «Ах, какая вы прекрасная пара» и на этом бы все закончилось. Но, разумеется, судьба в очередной раз решила посмеяться надо мной, и именно Шори застукал нас за совершением акта прелюд… прелюбов… прелюбодеяния, вот! Истинный, за что ты послал моему жениху такого настырного родственника? Вышеозначенный родственник молчит, но сверлит меня крайне недовольным взглядом.
- Ты что-то хотел, Шори? – Мао отпускает меня и демонстративно-почтительно обращается к парню.
- Если вы уже закончили, то было бы неплохо выехать заранее. За нами уже прислали машину. Хотя если у вас есть более важные дела… - он не заканчивает фразу.
- Кончено, - кивает мой король и направляется к выходу. Мы обуваемся и идем к машине, только Шори задерживается, чтобы крикнуть маме, что он ушел. Мао уже открывает заднюю дверь представительного черного седана, со всей возможной галантностью пропуская меня вперед и, по глазам вижу, стараясь не ехидничать по этому поводу. Наконец, я забираюсь в машину. Но мой сококу не торопится следовать за мной. Он о чем-то тихо разговаривает с братом. Судя по всему, Шори его о чем-то просит, а Мао пытается возразить, но сдается, кивает и садится на переднее сидение, а брат Юури – рядом со мной. Видимо, мое удивление можно заметить невооруженным глазом, так как Шибуя поясняет:
- Я хотел бы побеседовать с тобой без свидетелей.
Словно в ответ на его слова Мао говорит что-то водителю, и между передней и задней частями салона поднимается прозрачная перегородка. Страх зажигается где-то в дальнем уголке сердца, но я не даю ему разгореться и обращаюсь к собеседнику:
- Свидетели устранены. Спрашивайте.
- Итак… - он собирается с духом. Предстоящий разговор будет неприятной необходимостью для нас обоих. – Я правильно понял, что нынешний Мао Шин-Макоку – уже не мой брат, а кто-то другой? Вернее не кто-то, а тот мужчина, в которого Юури перевоплощался, если требовалось воспользоваться магией.
- Абсолютно, - я, конечно, мог бы придумать несколько изворотливых и неоднозначных ответов из разряда «понимайте, как вам больше нравится», но брат Юури не заслуживает подобного обращения. К тому же, мне, кажется, проще сказать правду, чем придумывать красивую, гладкую и оттого более правдоподобную ложь.
- Это был несчастный случай? – каждый последующий вопрос дается ему тяжелее предыдущего.
- Нет, это нельзя назвать несчастным случаем.
- А что это было?
Мне не хочется, совершенно не хочется отвечать. На самом деле, я надеялся, что сейчас последует еще сотня вариантов, но, увы… Собираюсь с духом и произношу только одно слово:
- Ритуал.
- Ритуал? То есть Юури намеренно превратили в это… в этого человека? – он не хочет верить. Точно так же, как я не хотел отвечать. А возможно, даже сильнее. Но я только киваю. Тогда он продолжает допрос, как будто от вытянутых из меня ответов ему станет легче смириться:
- Судя по тому, как ты… ведешь себя с ним, - вот как у нас поцелуи теперь называются! Не знал. Шори на секунду замирает, но заставляет себя сделать вывод. К моему удивлению, совершенно неверный. – Превращение произошло уже давно?
- Нет, - ловлю вопросительный взгляд черных глаз и продолжаю, - вчера.
- Вчера?! – он опускает голову и смотрит прямо перед собой. Я почти вижу, как он пытается понять что-то. На мою беду, Шори умен. Он понимает. – Значит, ты знал про этот… ритуал.
Это даже не вопрос, это утверждение. Но я все равно отвечаю на него:
- Да.
Он снова замирает. Думает, думает, пытаясь принять, пытаясь осознать, пытаясь самому себе ответить на вопросы, ответы на которые он знать не может. Потому что даже я их не знаю. Даже я не могу ответить, почему. Нет, я могу выдвинуть всю цепочку стройных, тошнотворно-правильных логических умозаключений, которые дали мне шанс поверить, что мой выбор верен. Но они не будут ответом, потому что на вопрос «почему» надо называть причину, а все мои доводы – лишь следствие принятого решения. Возможно, ответом будет слово «эгоизм», возможно, «сумасшествие», возможно «глупость».
- Как ты живешь с этим? – внезапно спрашивает Шори. – Как ты выдерживаешь это? Каждую минуту, каждую секунду знать, что ты убил того, кому поклялся в верности. Того, кого любил, с кем хотел быть рядом. Каждый миг заново понимать, что ты предатель. Не доверять самому себе. Презирать себя. Ненавидеть себя. Как ты можешь жить?!
Я не понимаю, о чем он говорит. Вернее, я понимаю, что действительно должен чувствовать все это, но не чувствую. Я не чувствую ничего из перечисленного! Почему? Почему? Истинный, не своди меня с ума! Почему меня лишили даже чувства вины? За что? Или это я сам? Неужели я бессердечен? Неужели я – такой же, как Мао? Холодный. Отстраненный. Равнодушный. До отвращения рациональный. Стоп. Стоп! О чем это я? Как я могу говорить такое? Внимательно смотрю на себя в зеркало заднего вида: ищу признаки равнодушия, холодности. Рациональности. Всего того, что я хочу найти в Мао. Но вижу только маленькие синяки на плечах: это мой король оставил сегодня утром, - вижу припухшие, непривычно раскрасневшиеся от его поцелуев губы, вижу множество едва заметных примет страсти и мягкости, грубости и нежности – чего угодно, но не того, что ищу. Но фон Бильфельды не сдаются! И я ищу, снова ищу, но на этот раз в своей душе (или в том, что от нее осталось), ищу малейшие намеки на вину, на раскаяние, на скорбь, в конце концов! Как я живу с этим? Обыкновенно. Почему меня это не трогает? Почему я не чувствую себя убийцей? Смерть того, кого я любил, лежит на моей совести. А мне все равно. Безразличие словно окутало меня, закрыло от боли и угрызений совести. В какой-то книге я читал о сделках с Дьяволом. Так вот, там говорилось, что когда все возможные богатства этого мира уже предложены и отвергнуты, когда человек готов отдать душу, но не знает, что он за нее хочет, тогда Дьявол выкладывает на стол свой последний козырь: свободу от совести. И еще ни один человек от этого не отказывался.
Дальше в книге шли пространные рассуждения о том, что человек, у которого нет совести – и не человек вовсе, а страшное чудовище. Это что же получается? Если я себя чувствую так, словно вовсе лишился совести, значит, я – чудовище? Разве я могу быть им? Еще раз поспешно оглядываю себя. Ничего не изменилось. Я по-прежнему предан Шин-Макоку, я люблю Грету, маму, братьев (себе-то можно признаться, что я считаю Конрада братом). Мне даже кажется, что я влюбляюсь в Мао. Разве способен монстр испытывать чувства?
- Как ты живешь с этим? – повторяет свой вопрос Шори. Я в ответ только пожимаю плечами и предельно честно говорю:
- Я не знаю.
- Неужели тебя не гложет чувство вины? – зачем ему это знать? Дело сделано, какая теперь разница, что я чувствую, а чего нет?!
- Должно. Но не гложет, - все же, я не пытаюсь уклониться от вопроса. Проще ответить, чем кривить душой. Одно дело позволить человеку думать, что хочет, а совсем другое – врать ему. У меня за душой слишком много грехов, чтобы присовокуплять к ним еще и ложь. Да и не стоит оно того. В конце концов, через какое-то время угловатость истории сгладится, мелочи забудутся, заменятся другими… Постепенно чистая правда превратится в красивую, гладкую и просто понятную ложь. Странно, эти мысли совсем на меня не похожи. Неужели я тоже меняюсь? Но ведь во мне не может быть никаких других личностей, я же - не Юури! Мама бы сказала, что я взрослею. Возможно, это так и есть.
Машина останавливается. Мао вновь, как истинный джентльмен, придерживает дверь и даже помогает мне выйти. Сложно не усмотреть насмешку в подобных «знаках внимания». Обращается со мной, как с девушкой! Проглатываю обиду и вновь затыкаю проснувшуюся было гордость. Чувствую, мне теперь частенько придется это делать.
Мы проходим по идеально ровной дорожке к высокому зданию: сплошь стекло и металл. В фойе, интерьер которого знаменует собой победу минимализма над всеми остальными стилями, нас встречает ничем, кроме драных джинсов в сочетании с явно дорогим пиджаком, не примечательный мадзоку:
- Его Величество Мао Земли ждет вас. Следуйте за мной, пожалуйста.
Заходим в лифт. Когда странная сила поднимает эту прозрачную коробку, я ничего не могу с собой поделать и сжимаю руку Мао. Он, словно понимая мое беспокойство, не отдергивает ладонь, позволяя держаться за него. Не боюсь ничего в этом мире, даже их странного оружия. А вот в лифте спокойно находиться не могу. К счастью, очередная местная пытка длится недолго. Буквально через пару минут дверцы лифта разъезжаются в разные стороны, и мы шагаем прямо в кабинет Мао Земли.
- Добро пожаловать в мой офис, Мао Юури, - сначала мы слышим голос и только несколько секунд спустя любитель эффектных появлений, выходит из-за колонны, казавшейся прежде прозрачной. Что за глупость! Так расточительно использовать мареку! И, главное, для чего? Чтобы впечатлить гостей из другого мира? А какой в этом смысл? Нет, я решительно не понимаю землян. Король местных мадзоку тем временем продолжает:
- Итак, с какой целью вы посетили мою скромную обитель? - тут же осекается (скорее демонстративно) и восклицает, - хотя, если вы хотите начать с многочисленных церемоний, которые отнимут у нас пару часов... Я не буду препятствовать.
- Нет-нет, зачем же, - я слышу усмешку в голосе моего короля. - Признаться, я рад, что мы так легко достигли взаимопонимания. Хотя бы в вопросе бессмысленной траты времени. Я пришел, чтобы попросить вашей помощи.
- Какой помощи? - Мао Земли, похоже, удивлен ничуть не меньше меня.
- Если вы будете так любезны и не будете меня перебивать, я расскажу вам, - ничего себе! Смесь ужаса и возмущения от того, что он посмел так разговаривать с самим Мао Земли, захлестывает меня с головой. Сейчас я готов идти за ним хоть на край света, быть, кем он захочет, выполнять любые прихоти. И делать это с радостью. Хочу сделать все, чтобы он стал счастливым. Кажется, это называют любовью. Видимо, я заблуждался насчет своих чувств к Юури. То, что я испытывал... Это было просто чувство собственника, приправленное нежностью. Но не более. Меня слегка толкают в бок. Возвращаюсь в реальность как раз вовремя, чтобы осмысленно ответить на вопрос. Не понимая, впрочем, о чем идет речь.
- Вы согласны с решением вашего мужа? Простите, - чуть кивает Мао Земли, обозначая поклон, - будущего мужа.
- Конечно, согласен, - отвечаю, не задумываясь. И не важно, что я даже не знаю, с чем соглашаюсь. С чем-то важным, раз меня спросили. Но разве во всем покоряться супругу (будущему супругу, как верно заметил Мао) — не это ли я выбрал, когда пошел на убийство?
- Что ж, в таком случае приглашаю вас в лабораторию, - Его Величество Мао Земли щелкает пальцами, и одна из перегородок медленно сдвигается, демонстрируя всем желающим еще один лифт. Двери железного чудовища раздвигаются, мы заходим в очередную коробку, и я снова цепляюсь за моего Мао. Страшно. Пугает лифт. Пугает неизвестность. Черт, да меня сейчас что угодно может напугать!
Наконец, стальной монстр отпускает нас. Мы выходим на неизвестно каком этаже. Окон тут нет. Мы можем быть как над землей, так и под ней. Похоже на бункер. Мигающие лампочки на потолке усиливают эффект. Одна из странных металлических дверей открывается, Мао Земли говорит:
- Оставляю вас с моим лучшим ученым, - разворачивается и уходит.
Нам ничего не остается, кроме как проследовать в открытую комнату. Ее хозяин тут же ломает все мои представления об ученых. И об их лабораториях. Я думал, что тут должна быть стерильная чистота, ну или что-то подобное... но никак не огромная ваза с подсолнухами в центре письменного стола и прикрепленные рядом с графиками и схемами рисунки. О хозяине этого помещения и говорить нечего: весь его вид скорее намекал на вольного художника, нежели на серьезного исследователя. Белый халат, конечно, прикрывал одежду, но недостаточно, чтобы не заметить толстовки с каким-то непонятным, но от этого не менее поражающим принтом. Волосы же являли собой нечто абсолютно невообразимое: выкрашенные в несколько тонов, они были подстрижены рвано, нарочито неправильно. И тут этот павлин шагнул нам навстречу и ослепительно улыбнулся:
- Ишигава Джонатан.
Мао, собравшийся было представиться, только переспрашивает:
- Джонатан?
- Моя мама была влюблена в Европу, - не прекращая улыбаться, поясняет ученый.
- Шибуя Юури, - словно опомнившись, называет себя мой сококу и тут же показывает на меня. - А это мой жених, Вольфрам фон Бильфельд.
- Очень приятно. Итак, что вам понадобилось от скромного исследователя? Тем более в такой специфической области?
- Вы никогда не задумывались, каким был бы ребенок с двумя Y-хромосомами**? - вкрадчиво интересуется Мао.
- Это нереально.
- С применением современных технологий — реально. Но вы должны мне ответить — можете ли вы получить человека с генетическим материалом двух мужчин?
- Теоретически это возможно. Правда, шанс очень мал, много трудностей, необходимы огромные суммы...
- Я дам вам столько, сколько нужно.
- Тогда давайте обсудим технические стороны.
Если до этого момента я еще худо-бедно понимал, о чем идет речь, то после этой фразы их диалог превратился для меня в китайскую грамоту. Я сел в стоящее у стены кресло и попытался уловить хоть пару понятных слов. Но, увы... Постепенно неторопливый разговор убаюкал меня.

Примечания: *Visiting the Earth - на Земле; визит на Землю (англ.)
**Y-хромосома - половая хромосома большинства млекопитающих, в том числе и человека.

краткая биологическая справка для желающих (спойлер! читать в последнюю очередь!)

У женщин две X-хромосомы (XX); у мужчин одна X-хромосома и одна Y-хромосома (XY). Одна X-хромосома наследуется от матери, а вторая (только у женщин) от бабушки по отцовской линии. (с) Википедия. Организма с двумя Y-хромосомами (YY) в природе не существует (только XYY - при синдроме Клайнфельтера), и Мао соблазняет ученого именно теоретической возможностью его создания. Т. к. уже возникло некоторое недопонимание, поясню: Мао с Вольфрамом мутантов заводить не собираются.
Принимаются предложения по названию главы, мне мое не особо нравится.

@темы: Фанфики

---

[Люцци Вэллер]

Надеюсь, это не запрещено? =)
Небольшая рекламка...

---

Вольф

[izja]

*______________________________________*

@темы: Манга, Официальный арт

---

Behind Blue Eyes, глава 5.

[Лунница]

Название: Behind Blue Eyes
Автор: Лунница
Бета: Life Of Vampire
Пейринг: Юури/Вольфрам, Мао/Вольфрам (основные)
Рейтинг: NC-17
Жанр: drama, romance
Размер: пока миди
Статус: в процессе
Дисклаймер: Мир и персонажи принадлежат не мне, а вот то, что в фике они творят - целиком и полностью на моей совести. Выгоды не извлекаю, довольствуюсь моральным удовлетворением.
Размещение: сколько угодно, только предупредите.
Предупреждения: Возможен ООС, т. к. смотрела аниме довольно давно. AU.POV Вольфрам

Глава 5. My own little heaven.*

Тени исчезли, и я, наконец, могу расслабиться и отпустить Мао. Хотя мне, признаться, совершенно не хочется делать этого. Но мы не можем стоять так вечно. Я заставляю себя разжать пальцы и несмело поднимаю глаза: мало ли, вдруг меня отчитывать будут? Но Мао выглядит встревоженным, слегка напуганным, удивленным – каким угодно, только не сердитым.
- Что это было? – спрашивает он. Как будто я знаю!
- Если бы я имел хоть малейшее понятие, я бы ответил, - снова прижимаюсь к нему и чувствую, как его руки расслабляются, и Мао словно нехотя отпускает меня.
- Я распоряжусь, чтобы портного прислали до вечера.
- Зачем? – я не могу уловить ход его мыслей.
- Мне по-прежнему не нравится то, что ты называешь «ночными рубашками», - улыбается сококу.
- Хорошо, - киваю. В конце концов, это такая мелочь, что из-за нее не стоит и спорить. Мне ведь и самому хотелось что-то изменить.
- Ну а теперь… Пойдем обедать? Я жутко голоден.

***
Поражаюсь способности детей приспосабливаться! Поражаюсь и завидую. Грета в восторге от Мао: говорит, что ее папа теперь «совсем взрослый и настоящий король», а она – «настоящая принцесса, как в сказке». И все у нее просто и понятно! Это невообразимо. И восхитительно. Если бы я так мог… Ну, я постараюсь.
Кажется, мой разум, источавший пугающие образы, успокоился, а совесть окончательно атрофировалась. Теперь могу в меру своих сил наслаждаться тем вниманием, что оказывает мне мой (вот теперь я имею полное право сказать «мой») Мао. День еще не прошел, а я уже могу насчитать три прогулки под руку, один подаренный цветок (ну, на самом деле, его просто сорвали с клумбы и сказали, что он будет замечательно смотреться в моих волосах), и черт его знает, сколько объятий.
Но апофеоз внимательности и нежности происходит здесь и сейчас. Мао уже закончил все дела, подписал гору бумаг и сейчас просто сидит на диване. А я лежу. На том же диване. Голову я, помявшись, все же пристроил на коленях у жениха. День клонится к закату. Ветер рвется в комнату сквозь распахнутое окно, мерно развевает легкие занавески, играет с забытыми на столе бумагами, силится перевернуть страницу оставленной книги. Ржавые, мгновенно постаревшие солнечные лучи медленно, словно наперекор торопливому ветру, оглаживают поверхность стола (какое-то безумно дорогое дерево), хозяйски проводят теплыми, уже не способными обжечь ладошками по старым книгам, во множестве покоящимся на полках, окрашивают в осенние тона паркет, приглашая поиграть в крестики-нолики на поле, которое им любезно предоставила оконная решетка. Наконец, солнце вздыхает, последний раз пробует дотянуться до нашего дивана, жарко, но смазано чмокает меня в лоб и командует своим лучам-ветеранам отступление. Без всякого желания, противясь велению родителя-светила, покидают они комнату. Темнеет. Мао нежно перебирает мои волосы. Я никогда еще не был так счастлив.
Блаженство прерывается стуком в дверь. Порываюсь встать, но мой король удерживает меня:
- Войдите.
В кабинет заглядывает одна из служанок. Что-то случилось? Но она быстро успокаивает мои всколыхнувшиеся было волнения:
- Ваше Величество, портной прибыл. Точнее, прибыла. Вы просили сообщить.
- Да-да, конечно… Проводи ее сюда, - раскомандовался тут… а впрочем, пусть командует… мне лень возмущаться. Слишком хорошо.
Отпускать меня он, похоже, не собирается. Ну и ладно. Пусть все видят. Пусть все знают, как я нравлюсь королю! Кажется, моя самооценка, которая еще сегодня утром от такого обращения сползла бы поближе к подвалу с криками: «Обращается со мной, как с куклой! Пусть заведет себе котенка и его чешет за ухом», сейчас, наоборот, взлетает под потолок. Разве может мадзоку измениться так быстро? Но лучше об этом просто не задумываться и принять как данность. Анализ чреват последствиями: новыми доказательствами моей неправильности и ненормальности. А я хочу жить в зыбкой уверенности, что мое сознание здорово и… ну просто оно такое особенное и так легко перестраивается. Как детское. Так что достижение глубин самопознания мне ни к чему совершенно.
В кабинет входит моя постоянная портниха, Ида – яркая брюнетка, обладающая броской внешностью, совершенно не вяжущейся с ее кротким нравом. Надеюсь, снимать мерки не понадобится…
- Ваше Величество, - Ида делает изящный реверанс.
- Я хотел бы обсудить с вами одежду господина фон Бильфельда, - как напыщенно звучит! И неважно, что «господин фон Бильфельд» в данный момент лежит у него на коленях, сгорая от стыда.
- Что именно? – сама профессиональность: никаких уклончивых вопросов, все по делу.
- Ночные рубашки.
- Вас что-то не устраивает? – о, встревожилась.
- Нам нужно что-нибудь более элегантное…
- Строгое… - влезаю в разговор я.
- Не такое длинное…
- Но и не слишком короткое…
- До колен будет в самый раз…
- Или чуть ниже…
- Нет, не стоит удлинять, я хочу видеть твои ноги, - и вот тут я вспыхиваю. Краснеют не только щеки, но и шея. Я не знаю, куда деть глаза, а Мао, как ни в чем не бывало, продолжает. – Шелк. Без рукавов: такие плечи грех прятать, - ну зачем он все это говорит? Пытаюсь сделать вид, что ничуть не смущен:
- По поводу цвета…
- Какой-нибудь темный, но благородный цвет.
- Только не черный.
- Темно-синий будет в самый раз.
- Можно и темно-зеленый. Изумрудный? – вопросительно смотрю на Мао. Он кивает, а я понимаю, что смущение и в самом деле ретировалось.
- Еще какие-нибудь вопросы?
- Нет, нет, – Ида выглядит ошарашенной. Действительно, оказаться в такой ситуации… Но моя портниха быстро справляется с эмоциями, - последний раз я снимала мерки около двух недель назад, кстати, господин фон Бильфельд, я принесла мундир, который вы заказывали. Его отнесли к вам в спальню. Как только будет, что примерять, я сразу же приду.
- Постарайтесь побыстрее, - ну откуда у Мао столько нетерпения?
- До свидания, Ида, - улыбаюсь я.
- До свидания, Ваше Величество, господин фон Бильфельд, - еще один реверанс. Легкий шелест юбки и закрывшаяся дверь извещают нас о том, что мы снова остались одни. Полностью расслабляюсь, чуть прикрываю глаза и, не сдержавшись, зеваю.
- Уже хочешь спать? – улыбается Мао.
- Утомительный денек выдался, - пытаюсь что-то объяснить, но бросаю это занятие. Глаза слипаются. Еще так рано…
- Ты сможешь дойти до спальни? Или тебя отнести? – эта фраза мгновенно будит меня. Вскакиваю. На этот раз меня не держат.
- Я сам, - не буду смотреть на него. Не буду, не буду, не буду!
- Надеюсь, ты не забыл, где находится королевская спальня? – тонкий намек, что спать я буду с ним. А я и не думал убегать. Фон Бильфельды не трусят! Никогда! Резко отвечаю:
- Я все помню.
- Не сомневаюсь, - ухмыляется Мао с видом победителя. – Я приду через полчаса. Нужно еще кое-что просмотреть.
Но я-то понимаю – он просто дает мне возможность уйти и немного побыть одному. А я слишком долго был один. Мне хочется быть с ним. О последствиях того, что я сейчас скажу, стараюсь не думать:
- Завтра посмотришь. Пойдем вместе. Не хочу одиночества, - интересно, Мао понимает, что на самом деле значат эти слова? Мы с Юури никогда не были вместе. В смысле, мы были… чем-то вроде друзей, спали в одной постели, много времени проводили рядом. Но не вместе. Черт, да и никакого «мы» не было. Был я. Был Юури. Были все остальные. И про каждого из нас можно было сказать: «Он всегда находился рядом с королем». Но никто не был «вместе с королем». И сегодняшний день… Обычный вначале, он обернулся волшебной сказкой. Из тех, где герои преодолевают много-много страшных препятствий, но все заканчивается хорошо. Сказка для взрослых. Для взрослых?.. Ой, мама… Ну, он же не будет меня насиловать, правда? Тем более что мы спим вместе с Гретой. Да, конечно. Ничего не будет. Не сегодня.
- Ты идешь? – Мао стоит около двери.
- Да-да. Иду, - стряхиваю пелену раздумий и шагаю к нему.
Путь до королевской спальни кажется мне ходом на казнь. Каждый шаг дается тяжелее, чем предыдущий. Совершенно непонятный, необоснованный, иррациональный страх заставляет сердце подскакивать к самому горлу. Чтобы хоть немного расслабиться, начинаю внимательно рассматривать картины, висящие на стенах. И, как нарочно, первым мне на глаза попадается портрет Истинного Короля. Смотрю на этот кусок холста, покрытый краской и вставленный в роскошную раму, и возникает ощущение, будто и не картина это вовсе, а зеркало. Только показывает оно тебя не таким, какой ты есть, а таким, каким ты станешь. И меня пугает холод глаз Истинного. Безразличие. Властность. Жесткость. Не хочу стать таким- Ты действительно очень на него похож, - шепчет Мао. Я вздрагиваю: он совсем близко, почти касается моего уха губами. – Пойдем.
Он удаляется, не дожидаясь меня. Отгоняю страх (ну ладно, пытаюсь отогнать) и иду за своим будущим супругом. Из нашей спальни доносятся возмущенные восклицания Греты.
- Что там такое? – интересуюсь я.
- Сейчас узнаем, - отвечает Мао, в несколько больших шагов пересекает отделяющее его от приоткрытых дверей расстояние и входит в комнату. – Что за шум, а драки нет?
Я подхожу поближе к жениху и быстро оглядываю участников недавней ссоры… или того, что тут происходило. Грета с самым невинным видом сидит в кресле и болтает ногами. Рядом с кроватью стоит одна из служанок. Обе молчат.
- Повторяю: мы слышали крики. Что это значит? – в голосе Мао уже слышно нетерпение.
- Это значит, что юная леди не желала ложиться спать, - смущенно и немного напугано отвечает девушка.
- Грета? – мой король поворачивается к дочке.
- Я хотела дождаться вас… - какая актриса! Моментально принимает виноватый и чуть обиженный вид из серии «Папа, я ведь просто тебя люблю».
И Мао размякает. Тут же. Улыбается:
- Ну, полагаю, теперь ты можешь ложиться. Мы тоже собираемся спать.
- Конечно, Юури! – радостно улыбается моя дочурка, и в спальне становится светлее.
Служанка тут же подходит к ней и продолжает прерванный громкими возмущениями ритуал раздевания. На этот раз Грета не сопротивляется. Она весело щебечет что-то, рассказывает, что делала сегодня, что ей понравилось, а чем она больше ни за что заниматься не будет… Я сажусь на кровать и отстраненно слушаю. Вернее, пытаюсь слушать. Мозг, уставший от переживаний, требует немедленно отключиться и не трогать его хотя бы ночь. Глаза слипаются. Чувствую мягкое прикосновение к шее. Улыбаюсь. Хорошо… Кто-то расстегивает пуговицы на моем мундире и стаскивает его с меня. Даже не пытаюсь возражать. На это у меня нет сил. Совершенно. Те же руки освобождают меня от рубашки. Но приятная полудрема, уносящая меня куда-то далеко-далеко, пугливо прячется от одной только фразы:
- С брюками сам справишься?
Резко открываю глаза и вижу ухмыляющегося Мао. Щекам моментально становится жарко. Ненавижу краснеть!
Переодетая в ночную рубашку Грета довольно забирается под одеяло и моментально засыпает, едва коснувшись головой подушки. Мой сококу, нежно взглянув на нее, гасит свечи, оставив одну гореть, и поворачивается ко мне. Смотрит изучающее и всем своим видом показывает, что намерен ждать, пока я не сниму одежду. Вздыхаю. Что ж, это его право. Беру из шкафа очередное розовое безобразие с кружевами и рюшами (кажется, это был подарок от мамы Юури) и приступаю к мучительной процедуре подготовки ко сну. Пока я снимаю сапоги, мне еще удается как-то держать лицо, но когда приходит очередь брюк… Руки подрагивают. Ничего не могу с ними сделать. И не стыдно тебе, Вольфрам? А спать ты с ним как будешь, если даже раздеться стесняешься? Словно в ответ на мои мысли, Мао вопросительно приподнимает брови, а его губы кривятся от едва сдерживаемого смеха. Значит, нашел себе бесплатного клоуна? Спрятавшаяся было гордость выпрямляется и заставляет меня вздернуть подбородок. Мне показалось, или в глазах Мао промелькнуло нечто, похожее на одобрение? В любом случае, я ему не ручная обезьянка, чтобы надо мной смеяться. Чувство самосохранения явно махнуло на меня рукой. Вы хотели представления, Ваше Величество? Вы его получите.
К счастью, никто не знает, чего мне стоит дерзко улыбнуться и подойти к Мао. Расстегнуть его куртку, снять ее, поглаживая сильные плечи. Прикоснуться губами к шее, медленно, растягивая удовольствие (а на самом деле пытаясь заставить пальцы не дрожать), по одной расправиться с пуговицами на рубашке. Провести языком по груди, неторопливо, целуя и чуть прикусывая кожу, спуститься ниже. Опуститься на колени, поднять глаза, поймать мутный, опьяненный взгляд и расстегнуть брюки. Подняться и прошептать на ухо, почти прикасаясь, почти целуя:
- Со всем остальным ты и сам справишься, не правда ли, Юури?
Раздеться, позволяя ласкать себя взглядом. Подавить желания собственного тела, требующего внимания. Постараться подавить, по крайней мере. Быстро скользнуть в ночную рубашку и залезть под одеяло. Закрыть глаза. И заставить себя успокоиться, не поддаваясь на весьма соблазнительные уговоры извращенного и не имеющего никакого представления о стыде и чести подсознания (или оно уже не подсознание, если я с ним разговариваю?): «Ах, в этом замке не одна комната. Затащи его куда-нибудь в другое место, и пусть Его Величество уже трахнет тебя хорошенько! Это ненормально – ложится спать в таком возбуждении». Ага, а разговаривать непонятно с кем, обретающимся в моей же собственной голове, нормально. И я не буду представлять, что сейчас делает Мао. Не буду, я сказал!
Истинный, я идиот. Говорю честно и откровенно. Только мне может прийти в голову соблазнять собственного будущего мужа, в то время как рядом с нами спит ребенок. То есть без всякой надежды на немедленное продолжение. Аккуратно отодвигаюсь поближе к краю кровати. Прежнему Юури не нравилась близость. О том, чтобы спать в обнимку, речь никогда не заходила. А теперь что будет?
Только спустя четверть часа я, наконец, слышу, что Мао ложится на свою половину постели и хмыкает:
- Ты бы еще дальше лег. Я не кусаюсь.
Поворачиваю голову: он лежит на спине, одна рука вытянута в мою сторону. Поддаюсь соблазну, пододвигаюсь к нему и Грете и устраиваюсь у него на плече. Мао приобнимает меня и шепчет:
- Замечательное представление, Вольфрам. Завтра повторишь на «бис». Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Юури, - мне все же удается не покраснеть. Прислушиваюсь к себе, ожидая почувствовать страх. Но чувствую лишь предвкушение.

***
Обычно меня будит солнце. Ну, или Юури фразой: «Вольфрам, завтрак через полчаса». Или Грета. Но никогда меня еще не будили так приятно. Поцелуями. Сначала легко-легко в лоб, в щеку, в плечо. Потом – настойчиво – в губы. Очень мягко и нежно. Если где-то есть рай, то я определенно попал туда. Не хочу открывать глаза. Улыбаюсь и зажмуриваюсь еще крепче, изо всех сил стараясь не спугнуть волшебство момента.
- Просыпайся, Спящая Красавица, - ласково-ласково. Чуть хриплым со сна голосом. Мао. Мой Мао.
Делая вид, что мне этого совершенно не хочется, открываю глаза. Меня тут же целуют еще раз, на этот раз страстно, без скидок на то, что две минуты назад я спал. Мао великолепно целуется. Первые мгновения я просто позволяю ему вытворять языком и губами все, что хочется, а потом начинаю отвечать. И тут… Он не дает мне перехватить инициативу (хотя я не особо и пытаюсь, откровенно говоря), а поцелуй из просто жаркого превращается в грубый и почти жестокий. Почти – потому что как назвать жестоким то, что тебе безумно, до дрожи нравится? Властно, резко, словно ему нет дела до того, что чувствую я – и при этом даря совершенно потрясающие ощущения. Кусая, оставляя во рту металлический привкус крови, причиняя отнюдь не слабую боль, невероятным образом смешивающуюся с удовольствием и усиливающую его. Никогда бы не подумал, что мне может понравиться нечто подобное. Мао крепко держит меня за плечи, – точно останутся синяки – не оставляя даже малейшей надежды вырваться. И вырываться не хочется. Хочется, чтобы это утро не кончалось. Даже если больше мне ничего не достанется, такие пробуждения стоят десятка Юури. Ужасаюсь кощунству собственных мыслей. Точнее, пытаюсь ужаснуться. Сказать, что мне не все равно – значит солгать.
Наконец, меня отпускают. Мао слизывает капельку крови, задержавшуюся в уголке его рта. Непроизвольно повторяю его движение. Он наклоняется ко мне и шепчет:
- Не соблазняй меня, в этот раз я могу и не сдержаться, - затем отстраняется и уже в полный голос продолжает, - итак, что вы думаете по поводу завтрака в постели?
Вы? Ой. Ой! Грета! Исполненный ужаса, ищу ее глазами. Она сидит рядом с Мао и заинтересованно смотрит на меня. О, Истинный, за что?! Как я ей теперь все произошедшее объяснять буду?! Дочка закусывает губу. Прекрасно знаю эту ее манеру: сейчас начнутся вопросы, и завтрак будет безнадежно испорчен неуклюжими объяснениями. Пытаюсь «нанести упреждающий удар»:
- Грета, милая, давай ты спросишь обо всем, о чем хочешь, но после завтрака. Я жутко голоден и, боюсь, сейчас просто не смогу тебе нормально ответить.
Она кивает и беззаботно спрашивает:
- Пап, а что у нас на завтрак?
Вместо ответа Мао направляется к столу, на котором стоит что-то вроде маленького столика – специально для того, чтобы подавать еду в постель, – берет этот шедевр конструкторской мысли и ставит рядом со мной. Так, и что же мы будем есть? Тосты с апельсиновым джемом, каша – всего одна тарелка, для Греты, видимо – и чай. Это все? Мао отвечает на мой немой вопрос:
- Не имеет смысла объедаться, через полтора часа обед.
Я так долго спал? Неудивительно, что у меня замечательное настроение. Хотя, если меня будут каждый день так будить, я и до зари вставать согласен. Ну да ладно, сейчас стоит заняться завтраком. Мао уже передает мне тост. Нетерпеливо откусываю: м-м-м, вкусно… Апельсиновый джем – мой любимый. Любимее только абрикосовый, но его, увы, можно достать только в мире Юури. Как-то незаметно проглатываю штук пять тостов. Мао наблюдает со мной с улыбкой, попивая чай, Грета, по уши довольная тем, что можно есть, сидя на кровати, без возмущения уплетает кашу. Идиллия…
Когда я, наконец, чувствую, что наелся и отодвигаюсь от столика, мой король вновь целует меня. Не успеваю я ответить на поцелуй, как он отрывается от меня и поясняет:
- У тебя джем на губах остался, - и снова улыбается.
Кажется, я влюбился… Это нормально? А впрочем, в моем положении даже рассуждать о «нормальности» не стоит. Не имеет смысла.
- Вольфрам, ты обещал, что ответишь на все вопросы, - влезает Грета. Ах ты, маленькая шантажистка… Но вслух подтверждаю:
- Обещал.
- Итак, ответствуй, - донельзя торжественно начинает она и неожиданно тихо и смущенно заканчивает. – Вы мне братика родите?
Что? Братика? Сглатываю и начинаю судорожно прикидывать, как бы ей попроще объяснить, почему двое мужчин физически не могут зачать ребенка.
- Рот закрой, Вольфрам, - вздыхает Мао, - Грета, не думаю, что это возможно, но мы постараемся. Но для этого нам нужно будет, чтобы ты кое-что сделала. Сделаешь?
- Ага, - с готовностью кивает она.
- Поспишь несколько ночей в своей комнате? – так вот к чему он клонит! Да, они друг друга стоят.
- А-а-а… Вам нужно побыть вдвоем, да? – понимающе спрашивает Грета. Нет, ну уж такого я точно не ожидал…
- Да. Вольфрам, переодевайся. Госпожа Шери уже приготовила приглашения, нам нужно доставить одно… моим родителям.
Только киваю и начинаю одеваться. Впрочем, занимаюсь я этим машинально. Думать не хочется. И представлять, что будет вечером, не хочется. Пуговицы на мундире заканчиваются неожиданно быстро. Поворачиваюсь. Мао уже готов. Мы выходим и направляемся в ванну. Наконец, я не выдерживаю:
- Можно посмотреть на приглашение?
- Да, держи, - он протягивает мне аккуратную коробочку из какого-то непромокаемого материала. Открываю ее и обнаруживаю там приглашение своей мечты. Вау! Эмоции сдержать не удается: быстро чмокаю Мао в щеку и шепчу:
- Спасибо. Это восхитительно.
- Не за что.
Снова убираю карточку в коробку. Мы заходим в бассейн, мой сококу крепко прижимает меня к себе, и мы переносимся. Прямо в наполненную ванну в доме Юури. За дверью раздаются шаги. Мама Юури открывает дверь и радостно восклицает:
- Воль-тян! Ю-тян! Надеюсь, вы надолго! Ю-тян, как ты повзрослел!
- Мама-сан, у нас… - но мне не дают договорить.
- Позже, все позже! Сначала вы переоденетесь, потом отведаете моего замечательного карри, а потом уже все расскажете! – напору этой милой женщины могли бы позавидовать многие мадзоку.
- Хорошо, мама-сан, - киваю я. Она уже протягивает нам полотенца, и мы вылезаем из ванной. Но спокойно пойти и избавиться от мокрой одежды нам не дает брат Юури: он врывается в без того тесную и душную комнатку и застывает, глядя на Мао. Удивление сменяется недоверием, а затем злобой. Парень поворачивается ко мне и притягивает к себе:
- Что ты сделал с моим братом? Где Юури?
Я не успеваю ничего сказать в свое оправдание, потому что Мао быстро встает за мной и говорит, нет, почти шипит:
- Немедленно отпусти моего жениха. Братик.
Да, веселый будет денек…

Примечания:
* My own little heaven - мой личный маленький рай (англ.).

@темы: Фанфики

---

[Kyorhendeil]

Название: Доверяй но проверяй
Автор: Reghi
Бета: Наблюдатель_Асфин
Фандом: Kyou Kara Maoh!
Пейринг: Шиндай
Рейтинг: PG-15
Размер: мини
Жанр: юмор
Дисклаймер: не мое, но как хочется-то!
От автора: автор преклоняется перед несчастной бетой и в пытается спаять ей медаль "за терпение и труд"

Читать.

Дайкенджи проснулся в своих покоях позже обычного. Он поёжился в лёгкой ночной рубашке – в комнате, по обыкновению, было прохладно. Погода сегодня «радовала» - за окном было пасмурно. Казалось бы, прекрасное начало дня - брюнет выспался, погода как нельзя лучше располагала к труду, а не прогулкам по окрестностям замка… Чего еще может желать Мудрец, чтобы продуктивно работать? Но сококу впервые почувствовал острое нежелание что-либо делать.
Раскинувшись на кровати он, не моргая, уставился в потолок.

- Отдохнуть сегодня?.. – словно пробуя слова на вкус, неуверенно произнес Дайкенджи, положив руки под голову и устраиваясь поудобнее на отнюдь не пузатой, а скорее даже плоской подушке.

По его мнению, это было бы правильным решением. Подготовка к предстоящей свадьбе целиком и полностью отнимала все его время – он очень устал за эти недели.
Поручения отослать приглашения, составление программы мероприятий, сценарий праздника, расчет расходов - этим и многим другим занимался Дайкенджи, одновременно следя за выполнением государственных дел и постоянно вмешиваясь в сам процесс.
Шин-О, как и брюнету, нелегко приходилось: король не очень любил заниматься государственными делами, иногда, правда, совершая добровольные героические вылазки в «стан врага», но их можно было по пальцам пересчитать. В остальное же время он занимался всем с неохотой: особенно его раздражали просители. Но виду он, к счастью, не подавал, зато в перерывах, от всей души зевая, спрашивал у Дайкенджи, долго ли еще.

Теперь же монарху нужно было заниматься не только основными делами, но и выполнять прорву других мелких обязательств, доставшихся ему от нареченного. До сего момента Дайкенджи занимался большей частью королевских дел.
Блондин то наигранно вздыхал, то жаловался… Но эту ситуацию переменил случай.
Один раз, войдя в кабинет Мудреца, Истинный узрел кипы бумаг на столе, на которыми с мученическим видом склонился любимый. Благоразумно выбрав из двух зол меньшее, ШинО впервые в жизни решил полностью взяться за выполнение своих трудных королевских обязанностей, благо сококу все равно успевал ему помогать. Возможно даже, что Величеству стало стыдно за свое прошлое поведение. Но Мудрец оправданно подозревал, что напрасно на это надеется.

С тех пор, как их отношения с Истинным Королем шагнули на новую ступень (а именно, с момента судьбоносной пощечины, нанесенной Шин-О при множестве свидетелей), блондин не прекращал склонять Мудреца к предосудительным, по его мнению, поступкам. Давление было колоссальным. Сококу денно и, если Истинному особенно везло, нощно штурмовался упрямым блондином. Иногда Дайкенжи даже жалел, что, пойдя на поводу у своих чувств, возникших во время войны с Властелином, не отказал харизматичному королю.
После того, как Истинным королем (которому явно не терпелось) была назначена скорая дата свадьбы, домогательства с его стороны приутихли по причине занятости, и брюнет, наконец, смог вздохнуть с облегчением. Ему казалось, что свадьба – дело куда проще политических игр, пусть и свадьба короля демонов… и организовывать ее окажется чистым удовольствием.
Мудрец усмехнулся. Просто невообразимо устав уже в первый день работы над планом мероприятий, Дайкенджи безапелляционно отклонил предложение Его Величества переселиться жить к нему. Прекрасно понимая, что ночь - самое опасное время для уединения с Шин-О. А противостоять королю он попросту не смог бы, особенно, будучи таким вымотанным.

Сококу прикрыл глаза и улыбнулся, вспоминая.

Было весело наблюдать, как будущий муж пытался увидеться с ним в разгар дня. Как правило, он успевал добежать до кабинета Дайкенджи, но на этом все и заканчивалось. Как только радостное лицо короля появлялось в проеме двери, так сразу же откуда-нибудь доносилось «Ваше Величество!» и Шин-О, бурча, уходил, обещая зайти позже.
И вот уже две недели они живут в таком ритме.
Все же, как ни старался брюнет себя обмануть, он истосковался даже по приставаниям Истинного, не говоря уже о простом общении. Но только вот, разговоров королю было явно мало, что сококу не устраивало. Брюнет слишком уставал днем, чтобы еще и не спать по ночам. В дополнение к этому, Его Высочество считал, что первая брачная ночь и должна быть первой. А потому, до принесения брачных клятв, настаивал на своей полной неприкосновенности.
Но сердце все же неприятно кольнуло от мыслей, что, не видясь и не… «общаясь» с Дайкенджи, его король выходить замуж может передумать.
Мудрец встал с кровати, сразу попав ногами в теплые тапочки - каменный пол был холодным даже в солнечные дни - и начал переодеваться, решив все-таки устроить себе выходной и заодно нанести возлюбленному неожиданный визит. А все почему? Потому, что он уже ничего не мог поделать с возникшим беспокойством. И пусть Дайкенджи понимал, что оно беспочвенно: Истинный не мог не знать, каково сейчас приходится жениху, и уж точно к своему Мудрецу не охладеет… Как считал сококу, с пылом и настырностью Шин-О это невозможно, по крайней мере до того момента, пока он не удовлетворит свои желания. А уж Дайкенджи постарается, чтобы и после не охладел. Он же, в конце концов, Великий Мудрец, так что, и с этим, несомненно, справится.


Переодевшись и выйдя из комнаты, Великий Мудрец почувствовал, что в пылу размышлений он о чем-то забыл, но о чем именно, он никак не мог понять: кошель на всякий случай и очки для чтения были при нем. Но, по всей видимости, забытое было важным… особенно в свете того, что пока Великий Мудрец шёл до королевского кабинета, на него как-то странно косились все встречные. Дайкенджи даже к зеркалу подошел, проверить, может, у него что-то с лицом? Но нет – лицо было в порядке, только на щеке до сих пор розовели полосы от подушки, да челка лезла в глаза - сококу не помешало бы сходить к цирюльнику. Но одно можно было сказать точно: всего этого было слишком мало для такой странной реакции окружающих на его персону.

- О, Ваше Высочество, хорошо выглядите! - к Дайкенджи подошел малинововолосый паренек, на вид лет пятидесяти.

Года три назад начав служить в замке, он сумел заслужить доверие Мудреца, даже несмотря на то, что был малость хамоват и прямолинеен. Ведь помимо всего, дисциплинированный и честный, он ответственно выполнял порученную ему работу. А еще, мальчишка, насмотревшись во дворце на короля-героя в алом плаще и его не менее героически выглядящих друзей, загорелся желанием стать таким же. Работая в замке и успевая помогать своей семье (вдове-матери и трем младшим сестренкам), он исправно откладывал деньги на доспех и меч. Только вот, эти гроши упорно не желали складываться в нужную сумму – сердце парня было слишком добрым, а дома всегда нужны были деньги: девочки быстро росли.

– А Их Величество в кабинете не сидят, - догадался парень о том, куда идет Великий Мудрец, - они ушли к себе, просили подать… эээ… вино, - мальчишка выразительно кивнул на поднос с кувшином в своих руках.

Дайкенджи нахмурился, не обратив внимания на заминку. Он-то наивно полагал, что Их Величество работают не покладая рук, а не распивают вина в опочивальне.
Мужчина прищурился:

- Дай-ка я сам ему отнесу? Ты, вероятно, устал, а я этим тебе помогу...

Парнишка улыбнулся, сообразив, что дело вовсе не в желании помочь. Тем более слуге, выполняющему сейчас свои обязанности. Просто, так Его Высочество получит возможность явится в королевскую опочивальню внезапно – монарх сейчас ждет прислугу с вином, но никак не советника, несомненно, намеревающегося высказать свое недовольство отсутствием Их Величества на королевском «посту».

- Можете брать, только осторожней, поднос тяжелый, - он протянул его Великому Мудрецу.

Тот аккуратно принял действительно тяжелую ношу, гадая, как же парню удавалось выглядеть так, словно он несет что-то не тяжелее перышка.
- Если, несмотря на твой возраст, ты все еще хочешь поступить на воинское обучение, подойди завтра ко мне. Лучше после обеда, – сказал ему сококу.
Развернувшись, Дайкенджи направился к своей цели, еле заметно улыбаясь. Спиной он чувствовал полный обожания взгляд.






Дверь в покои короля Шин-Маккоку была чуть приоткрыта. Так как открывалась она не внутрь комнаты, а наружу, брюнет сконфуженно застыл возле нее, решая, что же делать – обе руки были заняты. Ответ пришел сразу, но реализовывать его очень не хотелось.
Не имея возможности воспользоваться руками, сококу неэлегантно подцепил и открыл дверь ногой. Увидь сейчас кто-нибудь Великого Мудреца, прыгающего на одной ножке и балансирующего с кувшином на подносе, он обязательно пошел бы к лекарю…
Быстро проскользнув в комнату, Дайкенджи на всякий случай выглянул из-за двери: не видел ли кто? Удостоверившись в том, что никто не лицезрел этого небольшого циркового представления, он направился к заказчику вина. Шин-О сидел на кровати, лицом к окну, и увлеченно читал какую-то книгу. Это, мягко говоря, было необычное для него времяпровождение: не так часто можно было видеть читающего Шин-О, а особенно читающего с таким энтузиазмом. Сококу от всего сердца порадовался за блондина и искренне понадеялся, что того тоже начали манить знания и теперь они, наконец, смогут проговорить о книгах. Дайкенджи даже задумался, что интересного он мог бы Истинному посоветовать прочесть.
Заслышав шаги позади себя, блондин, так и не отрываясь от тома, махнул рукой на небольшой столик, стоявший рядом и уже «вооруженный» значительных размеров кубком:

- Поставь туда, спасибо.

Мудрец даже слова сказать не смог, настолько он был удивлен. Поднос с глухим стуком был поставлен на стол. Дайкенджи так и остался топтаться на месте, ожидая, когда же до него снизойдут и обратят внимание. Не дождался.

- Это все, мне больше ничего не нужно, – раздраженно буркнул Шин-О, продолжая сверлить взглядом книгу.

Сококу изумился – всё же, подобная любовь к чтению была определенно неестественна для блондина.

- Мы давно не виделись… - злость на Истинного испарилась сама собой.

Услышав голос жениха, король чуть не свалился с кровати. Книгу он тут же захлопнул и спрятал под одеяло.

- Мой Мудрец? – Истинный обернулся, словно не произошло ничего необычного. Только вот, слишком часто моргал, подметил Дайкенджи. - Ты пришел к своему жениху, сам… неужели ты по мне соскучился? – заулыбался Шин-О, немного лукаво разглядывая сококу и пытаясь незаметно запихать книгу поглубже.

Мудрец почувствовал, что щёки его заливаются краской. Но он просто не мог ответить, что да, соскучился. Не станет он говорить что-то подобное королю, сбежавшему посреди дня от своих дел и прохлаждающемуся в опочивальне.

- Тебе идёт смущение, - хитро улыбаясь, тут же отметил Истинный Король, с нескрываемым удовольствием наблюдая, что после замечания у сококу заалели даже кончики ушей.

- Я не краснею, мне просто жарко, – сообщил Мудрец, но сразу понял, что сказать такое было существенной оплошностью. Потому что он прекрасно знал, что ответит его жених.

Истинный приподнял брови и только открыл, было, рот…

- Не нужно мне помогать, я и в одежде потерплю, – припечатал Дайкенджи, на что блондин рассмеялся, примирительно подняв руки.

Глядя на своего короля, Великий Мудрец вдруг почувствовал себя уже отдохнувшим. Вокруг него, вероятно, была какая-то аура, от которой сококу стал зависим. Но, наверное, он все-таки не столько соскучился, сколько перенервничал. Дайкенджи невольно усмехнулся своему пессимизму, представив, как он озвучил бы ответ на вопрос Шин-О: «Нет, на самом деле я пришел узнать, нужно ли дальше корпеть над организацией нашей свадьбы или можно уже не мучаться?»
А его король, наверное, ни о чем таком и не думал. И вообще, он не раз говорил Мудрецу, что слишком много думать – вредно. И сейчас Истинный был весел, бодр, а главное, счастлив как обычно. У короля все было прекрасно, словно ему все равно! Дайкенджи снова разозлился.

Из-за внезапной, даже для самого себя, прихоти Великий Мудрец налил в кубок немного вина (немного – для кубка, но не для брюнета) и, словно воду, глотнул золотисто-коричневый, пахнущий медом напиток. И тут же закашлялся, зажмурив глаза. Горло немилосердно обожгло.
«Неужели это, правда, вино?!» - про себя ужаснулся Дайкенджи.

Истинный же с недоверием наблюдал за Мудрецом – тот почти не употреблял алкоголя, мотивируя это тем, что его воздействие ему совсем не по душе. А сейчас позволил себе куда более крепкий напиток, чем разведенное столовое вино. Впрочем, даже его он пил с неохотой.
А сококу, отдышавшись, наконец, ответил на вопрос Шин-О:

- Мне стало интересно узнать, по какой причине мой король удалился из кабинета, попросив принести ему вот это, – поставив кубок на столик, обвинительно начал сококу. - Может быть, проблемы в международных отношениях? Или казна опустела? – продолжал Дайкенджи. - Что же так взволновало моего короля? – нахмурился он.

Шин-О совершенно искренне возмутился:

- Я дела уже переделал все! – он раскинул руки в стороны, показывая, сколько, собственно, этих дел было. – Три пачки указов, законов и прошений и еще тридцать свитков о расходах, чтоб они все провалились! – гордо поведал блондин.

Мудрец отнесся к сказанному скептически. Но, впрочем, сам-то он смог бы закончить к этому часу, если работал бы с самого утра…

- Позволь спросить, для чего ты освободил время до вечернего совета? Неужели для прочтения книги? – поинтересовался Дайкенджи.

- Ну, я… - блондина перебили.

- Книги, которую так увлеченно читал, что принял меня за слугу?

Истинный, наконец, сумел вставить пару слов:

- Короли тоже должны отдыхать!

Дайкенджи изогнул бровь. Ну, надо же, его король устал! А то, что сококу тем же самым уже, наверное, вечность занимается, как жена – постирушками, и до сих пор ни разу не заикнулся об отдыхе - об этом Шин-О старательно не помнит. Но, к чести Истинного, без жалоб и возмущений он продержался довольно долго, чему тут же умилился Мудрец.

Воспользовавшись паузой, Шин-О продолжил объяснения:

- А книга об оружии и доспехах: об их видах, шлифовке, смазке… ты ведь не интересуешься этим, жених мой? – блондин, наконец, достал томик из-под одеяла, невинно предъявив его Дайкенджи. - Я просто хотел заснуть, а сон не шел, - король грустно вздохнул. – Вот и читал.

Дайкенджи действительно не питал сильного интереса к подобным книгам - для общего развития прочитал несколько штук, но на большее его не хватило. Теперь же сококу постигло разочарование: ведь он-то искренне надеялся, что чудеса случаются и Шин-О, наконец, встал на путь истинный – просвещения! Но этому невозможному королю просто было нужно снотворное…

Между тем, блондин отбросил книгу куда-то на край кровати, после чего красноречиво похлопал ладонью рядом с собой. Дайкенджи замотал головой. Но Шин-О, не дожидаясь решения сококу, потянул его за руку, и усадив, тут же приобнял.
Мудрец сидел ровно, положив ладони на колени: он чувствовал, что зашел в тупик и не мог найти из него выхода. Некстати давало о себе знать выпитое… вино ли? Вероятно, что-то покрепче – решил он. Мысли беспорядочно роились в голове, словно это были не мысли, а рассерженные мишкопчёлы.
Нужно было хоть что-то с происходящим сделать… Или - не нужно?

Великого Мудреца спас счастливый (впрочем, для кого как) случай: постучавшись, в комнату вошёл обеспокоенный Руфус. Как оказалось, король в спешке забыл подписать несколько свитков и проверить внушительную кипу бумажной документации, которая почему-то оказалась спрятанной за тяжелые бархатные занавески.
Глядя на фон Билефельда как на предателя, Истинный отпустил жениха и поднялся, отметив с огорчением, что сококу остался сидеть все с тем же непрошибаемым видом. Желая подразнить Мудреца, Истинный нежно погладил кубок, которого до этого касались руки жениха, а потом, с лёгкой улыбкой глядя на сококу, допил вино. Весьма довольный результатом своих действий - вновь появившимся на щеках Великого Мудреца румянцем, повеселевший король подмигнул фон Билефельду (отчего-то тоже красному) и с чувством выполненного долга удалился. Руфус же, пряча глаза, последовал за ним.



Дайкенджи облегченно вздохнул. Его взгляд вновь остановился на таинственной книге. Все-таки он не поверит жениху, решил сококу.
Да, он хотел думать, что Шин-О говорит правду, но слишком подозрительно выглядели его оправдания.
Зачем великолепному воину, прекрасно разбирающемуся в своем деле, читать об известных ему вещах?! Да и ни к чему прятать такую невинную книгу… и ее просто мало для всей информации – тома, прочтенные Мудрецом только об оружии, было трудно поднять, а эта – небольших размеров!
Выудив из одежды коробочку с очками и надев их на нос, Дайкенджи с трепетом взял в руки книгу. Там была закладка Истинного, но Мудрец открыл первую страницу. Дайкенджи был в нетерпении - что же кроется под обложкой? Но увиденное вогнало его в ступор.
«Первая мелодия золотого цветка» - было написано большим жирным шрифтом. Дайкенджи не понял. То есть, что это название - ясно сразу, но о содержании книги оно говорило весьма и весьма туманно - том этот о разведении желтых лилий или об игре на кифаре? Сококу открыл фолиант там, где была закладка.
От увиденного у Мудреца глаза на лоб полезли. Написанное было… было просто возмутительно!
Перед свадьбой Дайкенджи изучил все имеющиеся в королевстве демонов запасы литературы, связанной с «этим». Но выбор был невелик: все, что он смог найти – несколько медицинских трактатов, кодекс любви, а в качестве исключения – десяток картин эротической направленности. Но если медицинские книги был однотипны: сухие строчки о последствиях половых связей и иллюстрации нелицеприятного содержания, то эта… эта красочно описывала сам процесс совокупления! Неудивительно, что Истинный к ней так приклеился – Дайкенджи улыбнулся, пролистав немного вперед. Но улыбка его скоро сошла на нет. Тут еще и делили людей на типы, словно животных на виды!!! Великий Мудрец захлопнул бы книгу, чтобы, дождавшись короля, устроить тому скандал, но его взгляд случайно зацепился за одну строчку…
«Часто он пытается принуждать вас к любви или же показать себя опытным в искусстве плотских утех», - сококу продолжил читать, невольно заинтересовавшись.
И то, что далее описывала книга, очень походило на поведение Шин-О. Великий Мудрец решил, что если он узнает чуть-чуть больше, почитав это непотребство, хуже никому не станет. В конце-то концов, это же книга, а значит, даже из нее можно извлечь полезную информацию. Следующие строки повергли Дайкенджи в шок. Он округлил глаза.
«…это ложь, а истина о том, что он непорочен перед вашей любовью», - уверяла книга. Взгляд брюнета с сумасшедшей скоростью заскользил по строчкам. Он нервно прижал ладонь ко рту.
Да быть того не может! Сококу усмехнулся. Недоверчиво косясь на книгу, Мудрец уже собирался ее закрыть, но следующие строчки обосновывали сделанные автором выводы. Дайкенджи даже поискал описание внешности, и оно частично подошло! Характер же был описан как взрывной и капризный, а настроение – всегда круто меняющееся с веселого на серьезное и наоборот, в зависимости от места и окружения. Великий Мудрец тут же припомнил, что под горячую руку Генерала в лагере никто попадать не хотел, а успокаивать разбушевавшийся тайфун всегда приходилось ему. Вспомнились Мудрецу и ребячества Шин-О, его, иначе не назовешь, проказы, вспомнилась отвага и серьезность короля, его храбрость и безрассудство.
Руки брюнета чуть подрагивали, сжимая кожаный переплет фолианта. Содержимое его стало настоящим откровением! Великий Мудрец никогда подобного не читал, но уверился, что держит в руках сокровищницу знаний, и, пускай книга выполнена немного… чересчур откровенно, но автор точно знал, о чем пишет.
Дайкенджи поджал губы и нахмурил брови, настраиваясь на серьёзный лад. Он просто обязан был прочитать все о Шин-О и в будущем ему помочь! Недовольно дунув на челку, которая упрямо лезла в глаза, он открыл советы для сеньора, (как он понял, в книге «сеньор» – это главенствующий над «вассалом» муж, то есть, над таким как Шин-О) запоминая каждую строчку чуть ли не наизусть.
Дайкенджи не знал, сколько прошло времени, но он так и не успел прочитать всё, что намеревался. Кто-то подул ему в ухо, отвлекая от книги. Обернувшись, Великий Мудрец понял, что Его Величество разбирать документы закончил. Истинный же явно чего-то ждал. Разноса, понял Дайкенджи. Но теперь-то он точно знал, что этого делать не следует, ведь у его короля ранимая душа - именно такой вывод сделал сококу после чтения книги. А значит, ругаться не стоит, чтобы не задеть Шин-О. Да и за что его ругать? Ведь Дайкенджи тоже интересовался, но Истинный нашел лучшую книгу… Он искал совета, как вести себя с Великим Мудрецом! Он ведь беспокоился, хотя тщательно пытался скрыть свои тревоги за внешней бравадой!
За размышлениями Дайкенджи не заметил, как оказался на коленях у обнадеженного его бездействием короля, а тапочки с легким стуком упали с ног на пол… Постойте-ка… тапочки?! Дайкенджи застонал. Он, наконец, осознал, о чем забыл утром. Мало того, что он расхаживал в них по замку, словно находился у себя в покоях, так еще и Руфус увидел его таким в комнатах Истинного! Теперь странная реакция Билефельда была понятна Мудрецу. Что же еще тот мог подумать, если на столе – графин вина, на кровати – Шин-О, а на коленях у Шин-О – Дайкенджи, да еще и в домашних тапочках?!
Из невеселых раздумий его вывел поцелуй в шею - блондин время даром не терял, одновременно избавляя Мудреца от одежды.
С этим надо было что-то делать. Как-то угомонить разбушевавшегося короля.
«Надобно лишь пойти навстречу ему, это очистит его от притворных чувств, играемых им перед вами в попытке скрыть истые», - советовала мудрая книга.
«Будь по-твоему!» – кивнул брюнет своим мыслям.
Оттолкнув руки короля, он уселся на Шин-О и, пристально глядя в его глаза, положил ладони ему на плечи. Удивительно, но Истинный и правда остановился, изумлённо моргая. Брюнет с серьезной миной чмокнул блондина в нос – для закрепления результата.
А Шин-О, выйдя из ступора, и видимо, подумав о поведении своего жениха, поднял книгу, оставленную лежать на открытой Дайкенджи странице. Он с любопытством туда заглянул. Еще минута, и Шин-О еле сдерживал охоту неприлично расхохотаться.

- Мне кажется, мой Мудрец, ты немного ошибся, – чуть не лопаясь от пытающегося прорываться смеха, поведал блондин. – Мой образ не «своевольный защищающийся юноша», а скорее наоборот, - король полистал страницы чуть дальше своей закладки, - «любострастный знатный покровитель», - гордо провозгласил он, сунув том Мудрецу под нос.


Пробежав текст глазами, Дайкенджи понял всю тяжесть своей ошибки. Вместо того, чтобы планомерно искать совпадения в остальных образах, он зациклился на первом увиденном. И теперь эта ошибка неизбежно ему аукнется.
Истинный король отбросил ненужный фолиант куда-то в сторону (судя по плеску и стуку – попал в кубок на столе) и повалил Дайкенджи на кровать.

- И я очень люблю, когда мой Мудрец проявляет инициативу… - опускаясь сверху, промурлыкал он.



На вечернем совете Его Величество словно светился изнутри, несмотря на то, что победа далась ему ценой больших потерь - в эйфории он успел наобещать Дайкенджи самолично обучать какого-то мальчишку, и даже помочь в организации свадьбы.
Ну а сам Великий Мудрец до самого утра нежился в постели, размышляя, догадался ли кто-нибудь, о причинах его отсутствия. Но душу грела единственная мысль: он еще отыграется на короле и припомнит ему все его обещания – тот неделю вздохнуть спокойно не сможет!

@темы: Фанфики

---

Красавчик и чудовище

[trishula]

Название: Красавчик и Чудовище
Оригинальное название: The Bishounen and the Beast
Фэндом: Kyou Кара Maou!
Автор: jennavere
Переводчик: Trishula (Menaka)
Бета/Гамма: нет
Ссылка на источник: archive.skyehawke.com/story.php?no=9412&chapter...
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Юури/Вольфрам
Жанр: мелодрама с элементами юмора
Содержание: Юури наконец-то замечает, его жених чертовски хорош собой, а Вольфрам начинает бояться за свою, ну… княжеское достоинство.
Дисклаймер: все не мое.
Предупреждение автора: Гм ... два мальчика поцеловались? Да, и это моя первая попытка фанфикшена по «Kyou Кара Maou!».

От переводчика: Sinful Raven – ты есть, и никуда от нас не денешься!





Красавчик и Чудовище

Часть I: Красавчик

Первый раз для Юури это было полной неожиданностью. Он тосковал за рабочим столом, Гюнтер с энтузиазмом бубнил о производстве сыров, а Мао тайком поглядывал в окно, где Конрад и Вольфрам затеяли учебный бой.
Он видел это миллионы раз: Конрад, самый опытный фехтовальщик Шин Макоку, обучал младшего брата искусству боя, а Вольфрам, Огненный маг и жених Юури, аккуратно парировал удары. Гюнтер гудел о налоговой политике, а Его Величество продолжал смотреть на братьев. Их мечи сверкали на солнце, резкий звон металла разносился по всему двору, изредка прерываясь сердитыми криками Вольфрама. И вдруг, обыденная картинка заиграла новыми красками.
За секунду Юури рассмотрел Вольфрама в мельчайших деталях. Чтобы отразить очередной удар, блондин поднял меч, луч, пойманный лезвием, отразился в растрепанных белокурых волосах, заставляя их вспыхнуть. Лукавый солнечный зайчик рассыпался сияющими искорками по его гибкому телу, мечу в высокой поднятой руке, озарил уверенную позу, чуть согнутые в коленях ноги, готовые в любой момент унести их обладателя от удара. Вольфрам был так великолепен, что у Юури перехватило дыхание. Что-то шевельнулось в его желудке, до сих пор такие ощущения он испытывал только в присутствии красивых девушек. Например, Элизабет.
Но теперь это чувство было гораздо сильнее, словно огонь пробежал по жилам и устремился к колотившемуся в груди сердцу. А потом, также внезапно, это ощущение исчезло, заставив Юури шокированно уставиться на Вольфрама.
- Ты в порядке? – спросил Гюнтер с беспокойством. – Ты почти не слушал историю четвертого Мао и революционной налоговой политики в отрасли сыров.
- А? Ой, просите, Гюнтер, - извинился Юури с глуповатой улыбкой, смущенно потирая затылок. – Я отвлекся всего на минутку, продолжайте.
И Гюнтер снова загудел, а мальчик снова, совершенно случайно глянул во двор, на своего жениха. Конрад и Вольфрам теперь выглядели совершенно обыденно. Вольфрам, конечно, исключительно хорош, но он так всегда такой. Юури положил руку на живот. Никаких странных ощущений. Проверил пульс. Обычный. Он взглянул на Вольфрама и снова покачал головой. Что творится в этом мире?

Спустя всего неделю это снова случилось. На этот раз, во время ужина. Юури ел вместе с князьями Мазоку и Гюнтером, кушанья были очень аппетитными, и он с удовольствием положил себе кусочек в рот, когда заметил руки Вольфрама. Они были красивыми, элегантными, но сильными. Его бледные тонкие пальцы, обвившиеся вокруг вилки и ножа, ловко орудовали, отрезая кусок. Юури смотрел, застыв в полном шоке, не донеся собственную вилку до рта. Мальчик вдруг представил, что он почувствует, когда ласково сожмет эти пальцы руками, или если они запутаются в его черных волосах, а, может, даже начнут его поглаживать вниз по груди и животу, легко прикасаясь, дразня, доводя до сумасшествия и, наконец…
- Ваше Величество? С вами все хорошо?
- А? – сказал Юури, очнувшись. Он посмотрел на Конрада, который с тревогой изучал его. Потом глянул на Вольфрама. Блондин продолжал есть и руки его выглядели, как обычно.
- Все нормально. Я задумался… о бейсболе, - неловко соврал он, и замолчал до конца обеда, стараясь не смотреть на Вольфрама.


Всего лишь два дня спустя Юури снова оказался очарован Вольфрамом. На этот раз рассудок помутился в момент, когда блондин орал на него, обзывая изменником и мошенником. Юный князь Мазоку как раз сообщил ему, что только потому, что он - Мао и король - Юури не имеет права пялиться на людей дольше 30 секунд. Слова Вольфрама, однако, до сознания не доходили. Единственно, о чем мог думать Мао, так это о мягком и розовом рте блондина. Юури был ошеломлен, тем, что даже изрыгающие проклятия губки остаются мило надутыми. Они выглядели такими сладкими, приятными, приглашающими. Юури представил себе картину, в которой он подходит к, все еще вопившему блондину, хватает его за затылок и жадно целует эти розовые губы, заставляя огненного Мазоку не скандалить, а стонать от удовольствия.
- Ты слышишь меня? Юури?! Юури?!!
- Что? – раздраженно спросил тот, грубо вырванный из несбыточной мечты.
- Изволь слушать меня, когда я тебя ругаю! – нахмурившись, потребовал юный князь. – О чем ты думал, когда уставился на меня, как идиот?
Юури ухмыльнулся.
- Не думаю, что ты действительно хочешь это знать, - загадочно сказал он и быстро ушел.

В ту ночь Юури лежал на спине, на своей стороне кровати, рассматривая балдахин над головой. Он был один, и ему было очень интересно, когда же Вольфрам прокрадется на свое место. Обычно, он старался тайком пробраться в общую постель после того, как Юури засыпал.
Но этой ночью он не спал, он пытался привести в порядок мысли и обдумать его новые чувства к блондинистому князю Мазоку. За последние пару недель, непонятные чувства к Вольфраму он определил, как характерное томление, которое прилично испытывать к хорошенькой девушке, а не к жениху-мужчине. И эти моменты повторялись все чаще и сильнее. Например, желание поцеловать Вольфрама, не говоря уже обо всех прочих.
Он же не может на самом деле этого хотеть, не так ли? Они же оба мальчики!
Конечно, Вольфрам был достаточно красив, чтобы потягаться с любой девушкой. И губы его выглядели очень мягкими. А его кожа была безупречна, вызывая у Юури желание проверить, так ли она мягка на самом деле, как выглядит. Юрии все еще сортировал свои чувства к жениху, когда дверь скрипнула. Он быстро закрыл глаза, притворяясь, что спит, и услышал крадущиеся шаги. Вот они переместились в спальню, и Юури почувствовал, как кровать рядом с ним прогнулась.
- Неужели это опять ты, Вольфрам? – спросил он, не потрудившись открыть глаза. Некто в постели рядом застыл.
Ты должен был спать! – осуждающе воскликнул блондин, как будто Юури был в чем-то виноват.
- Ну и что? – Юури открыл глаза и повернулся к жениху. – Я тысячу раз говорил вам идти спать как… вам… свой… вау
Возмущенный ответ Юури оборвался, толком не начавшись, когда он взглянул на Вольфрама. Стройный белокурый мальчик был одет в розовую ночнушку, которую Юури в тайне обожал. И теперь, в сочетании с непонятными чувствами, он ощущал, что жених в ночной рубашке ему более чем нравится. Ему нравилось, как полупрозрачный шелк облекал тело Вольфрама, он не столько скрывал, сколько подчеркивал очертания его фигурки.
Его Величеству действительно нравилось, как она свешивалась с одного фарфорового плеча, которое, Юури умирал, как хотел покрыть поцелуями. Огонь в животе и сердцебиение вернулись, и он не знал, что сделать, чтобы скрыть их. Какими бы ни были чувства к Вольфраму, Юури решил, что он здесь останется. Король демонов вдруг понял, что блондин кричит на него
- И теперь ты прогонишь меня? – бушевал блондин. – У тебя есть любовник, который приходит к тебе ночью? Не так ли? Ты хочешь скрыть свою неверность?!
- Оставайся, - сказал Юури, облизывая глазами открывшееся плечико.
- Обманщик!.. Изменник!.. Подожди, что?!
- Оставайся, - повторил Юури, пытаясь скрыть жар при мысли о том, что он будет спать в одной постели с полураздетым красавчиком. – Останься со мной.
Вольфрам недоверчиво смотрел на него.
- Ты хочешь сказать, что я могу остаться?
- Да, - кивнул Юури.
- Ты хочешь сказать, что ты хочешь, чтобы я спал с тобой?
- Я этого точно хочу.
Брови Вольфрама взлетели вверх, а глаза расширились, когда он понял, что сказал Юури.
- Подожди, ты не так меня понял, - поспешно солгал Мао, - тебе все равно где-то нужно спать. Эта кровать большая, и я не возражаю, несмотря на то, что ты очень горяч… Я имел в виду температуру тела!
Юури почувствовал, что его щеки загорелись.
- Ну… ты маг огня, ты… э… можешь нагреть постель и все такое… да… - он сглотнул и улыбнулся Вольфраму, хорошо осознавая, что сука-любовь таки накрыла его с головой в присутствии блондина.
Юный князь закатил глаза.
- Если ты такой кретин, что даже не можешь согреться ночью, я полагаю, что точно должен остаться здесь.
- Не называй меня кретином! – автоматически ответил Юури, со вздохом облегчения отмечая, что Вольфрам не заметил, как ему этого хотелось.
Да, пожалуйста! – сонно ответил Вольфрам, зарываясь в одеяло и закрывая глаза.
Юури свернулся калачиком лицом к жениху и, как зачарованный, смотрел, как его мальчик проваливается в сон. Обычно надменное лицо, расслабилось и выглядело милым и трогательным. Он такой сладкий, подумал Юури. И волосы и кожа такие мягкие, как бы мне хотелось дотронуться до него, поцеловать… Он чуть подвинулся на кровати. Интересно, что бы Вольфрам сделал, если бы он его поцеловал? Может быть, как мой жених, он не возражал бы?
… Он такой сексуальный, я хочу видеть его раздетым… Юури придвинулся еще ближе. Может быть, если я не буду торопиться, и не свихнусь от желания, он тоже когда-нибудь захочет меня? Его Величество храбро потянуло дрожащую руку и погладило ею жениха поверх одеяла. От простого прикосновения по всему телу разлетелись искорки удовольствия. Он хотел схватить Вольфрама и задушить того поцелуями, повернуть на спину и запустить руку под рубашку. Юури с большим трудом остановил свои мечты. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.
- Спокойной ночи, Волк, - прошептал он, нежно поглаживая руку жениха. Как только его глаза закрылись, в темноте вспыхнула пара изумрудно-зеленых глаз.

Часть II: Зверь

На следующий день Вольфрам снова тренировался с Конрадом, когда вдруг услышал за спиной знакомый голос.
- Привет, Вольф!
- Юури! – ахнул Вольфрам, поворачиваясь к нему. – Что ты здесь делаешь?
- Я сказал Гюнтеру, что мне не мешало бы освоить кое-какие приемы боя, и я подумал, что должен посмотреть на вашу тренировку, - невинно сказал Юури.
- Конечно, Ваше Величество, - сияя, сказал Конрад. - Вольфрам и я будем счастливы показать вам все, что вы хотели бы узнать. Мой брат продемонстрирует вам все, что он умеет. Вы сможете все хорошенько рассмотреть, правда, Вольфрам?
Блондин колебался. Его кое-что смущало… то, как Юури смотрел на него сегодня. Как голодный на еду. И это действительно нервировало. А уж в сочетании со вчерашним необычным поведением, и прикосновениями… Вольфрам покачал головой.
Почему Юури так странно смотрел на него? А что было бы, если бы он дотронулся до руки жениха в ответ? Юури всего лишь придурочный Мао! И ему не удастся вывести из себя Огненного мага. Досадуя на свою реакцию, Вольфрам выпрямился во весь рост.
- Я полагаю, что если Мао так глуп, что ничего не знает о мечах, мы сможем показать ему кое-что, - грубо ответил он. – Пойдем!
Юури последил взглядом за Конрадом и Вольфрамом. Блондин старался его не замечать, но факт оставался фактом: Мао заставил его чувствовать себя все более и более уязвимым. Он почти осязал этот взгляд, когда постепенно снимал перед Юури один предмет одежды за другим. Но это невозможно, даже Мао не может раздеть его глазами…. К тому моменту как два брата отработав прием, остановились, щеки мальчика полыхали. И его самочувствие не имело никакого отношения к жаркому солнечному дню.
Подойдя к своим вещам, Вольфрам схватил бутыль с водой и сделал несколько глотков. Когда он опустил флягу, он обнаружил, что Юури по-прежнему на него смотрит.
- Ты знаешь, - небрежно начал Юури, - здесь очень жарко, ты рискуешь получить тепловой удар.
- Все в порядке, - пробормотал Вольфрам, прижимая холодную бутыль к щекам, пытаясь их охладить. Юури облизнул губы.
- Может, тебе стоит снять еще что-нибудь?
Предложение было сделано достаточно небрежно, но в сочетании с прочими странностями выглядело подозрительно.
- Я маг огня и солдат, - холодно сказал блондин.
- А! Ну ладно, - голос Юури прозвучал до странности мрачно. – Я просто предложил.
Вольфрам поднял брови. В его голове крутилось несколько вопросов. Был ли Юури разочарован тем, что Вольфрам отказался раздеваться и почему? Что происходит в его голове, когда он вот так на него смотрит? А Мао точно не умеют раздевать глазами?

В ту ночь Вольфрам пробрался в спальню Юури очень довольный тем, что не пришлось, как обычно, дожидаться полуночи. Он толкнул дверь и был встречен Юури, уже одетым в пижаму, довольным и счастливым.
- Привет, Вольфрам, - сказал он улыбаясь. – Сегодня в мою спальню перевезли все твои вещи. Они там.
Блондин обратил внимание на новый здоровенный шкаф у стены.
-Ой, спасибо! – с благодарностью сказал Вольфрам, направляясь к гардеробу.
- Там все есть, даже твои.. гм.. пижамы. То есть, если ты хочешь… ты знаешь… переодеться…
Вольфрам застыл. Потому медленно повернулся к Юури. Другой мальчик сидел на кровати и улыбался. Выглядел дружелюбно и очень широко улыбался, но Вольфрам готов был поклясться, чтобы в его улыбке было что-то хищное.
-… Эммм… Спасибо, - повторил он, поворачиваясь к шкафу и вытаскивая свою ночнушку. Он положил ее на стол рядом и дернул пуговицы пиджака.
Вольфрам спиной чувствовал, что Юури, прожигая его взглядом, ловит каждый жест. Смущаясь все больше и больше, он медленно снял пиджак, а затем начал расстегивать пуговицы рубашки, возясь с каждой как можно дольше.
- Тебе нужна помощь? – вдруг предложил Юури.
- Нет! – практически взвизгнул Вольфрам. Рубашка была расстегнута, но снимать ее не хотелось. Краем глаза он видел, что Юури лежа на кровати, продолжает есть его взглядом. Блондин обернулся и посмотрел на него.
- Почему ты так странно на меня смотришь? - спросил
- Я не смотрю, - запротестовал Мао. – Я просто лежу на кровати.
Вольфрам не поверил ни единому слову.
- Нет, ты смотришь на меня, - грубо сказал он, - причем, целый день.
- Я учился приемам боя! – огрызнулся Юури. – Я и должен был на тебя смотреть.
- Да, должен был смотреть на меня, но не должен был смотреть на меня как… - Вольфрам замолчал.
- Как так? – осторожно спросил Юури. – Как же я смотрю на тебя?
Вольфрам покачал головой.
- Я иду в душ, - и, подхватив одежду, протопал в ванную. Он заметил разочарованный взгляд Юури, и как его жених вытянул голову, чтобы рассмотреть обнаженную грудь выходящего Вольфрама.
Это смешно! Сердито думал князь Мазоку, переодеваясь в ванной. Это же просто Юури! Почему он заставляет меня так нервничать? Блондин быстро скинул форму и стянул надоевшую рубашку. Придурок! Он думает, что запросто может смотреть на меня так… как будто хочет съесть! Ничего подобного!
Он мой жених, но это не значит, что он может позволять себе такие взгляды! И ему, конечно, нельзя смотреть на меня как на лакомый кусок! В воображении Вольфрама вдруг возникла картинка, как Юури нависает над ним, когда они лежат в кровати. Только Мао совсем не пытается съесть его, вместо этого он мягко целует Вольфрама в шею. Желудок блондина сделал кульбит, и он сглотнул слюну. Ну да, в его видении Юури выглядел очень мило. И Вольфрам уже думал о том, каково это будет, поцеловать его? Но то, как он смотрит на меня, заставляет подозревать, что он хочет гораздо большего, нежели простой поцелуй.
Мне придется держать ухо в остро, чтобы он не попробовал что-нибудь еще. В конце концов, я не какая-нибудь девка – я князь Мазоку! Приняв такое решение, мальчик вышел из ванной. Когда он вернулся в спальню, Юури уже лежал в постели. Было похоже, что он спит. Довольный более, чем когда-либо, Вольфрам, заполз под одеяло рядом с брюнетом, и свернулся клубочком, повернувшись лицом к Юури. Он только начал засыпать, когда почувствовал, что руки жениха медленно скользнули на его талию. Вольфрам напрягся, но ничего не сказал, ожидая, что Юури будет дальше. Через секунду, рука сжалась на его талии, притягивая ближе к теплой груди. Вольфрам схватил подушку и замахнулся.
Шлеп!
- Ой! Вольфрам!
- Ты что это делаешь, Юури?! – требовательно спросил блондин, садясь в постели, и в упор глядя на своего жениха. Тот старался выглядеть абсолютно невинным, для чего широко и совершенно неубедительно зевнул.
- А что такого я сделал? – спросил Юури, еще и потягиваясь. – Я спал.
- Лжец. Ты пытался меня обнять! - горячо сказал Вольфрам.
- Не было такого, спал я, - отперся Юури. – Возможно, мне приснился сон, что ты мой любимый плюшевый медведь.
- И поэтому ты пытался меня лапать? – многозначительно проговорил Вольфрам, хмуро глядя на другого мальчика.
- Ч-что?! Не смеши меня! – слишком быстро отозвался Юури. – Послушай, мне очень жаль, что так вышло, но, может, мы уже спать будем?
Голос брюнета прозвучал капризно, с интонациями ребенка, у которого отняли конфетку.
- Отлично! – сурово закончил Вольфрам. – И чтобы больше ничего подобного! Я князь Мазоку, а не плюшевый медвежонок.
Блондин был готов поклясться, что расслышал, как Юури пробормотал «пока еще», перед тем, как отвернуться от него на другой бок. Он так и не смог расслабиться, пока не услышал храп соседа по кровати.

На следующее утро Вольфрам встал с рассветом и бросился вон из замка. Он быстро собрал воинов и на весь день отправился патрулировать окрестности. Если я буду далеко, он не сможет попробовать вывести меня из себя, рассуждал блондин. Мне придется быть все время начеку, чтобы Юури не позволил себе что-нибудь лишнее. Блондин вернулся поздним вечером, и пошел в ванную, от души надеясь, что Юури уже будет спать, когда ему придется ложиться в общую постель. Не повезло. Войдя в спальню, он увидел Юури, который читал в кровати. Тот отложил книгу сразу же, как только Вольфрам вошел в дверь
- Где ты был весь день?
- Патрулировал, - раздраженно ответил юный князь. – Некоторым приходится защищать страну. Не всем же быть такими слабаками, как ты!
- Не называй меня слабаком! – предсказуемо огрызнулся Юури. Он внимательно посмотрел на Вольфрама.
- Ты был в душе?
- Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил блондин. – Ты шпионил за мной, что ли?! Хотел увидеть меня голым?! То, что ты Мао, не означает, что ты можешь…
- Вольфрам, - Юури перебил возмущенный монолог мальчика. – У тебя волосы мокрые.
- О!.. – юный князь смущенно покраснел.
- То как ты в последнее время на меня смотришь, заставляет задуматься о твоих мотивах, - ответил блондин, оправдываясь. – Я думал, что ты хочешь увидеть меня обнаженным.
- А что, если и так? – пробормотал Юури.
- ЧТО?!
- Я сказал, не будь дураком, Вольфрам, - невинно повторил Юури.
Блондин уставился на него.
- Мыщцы болят? – вдруг спросил Юури.
- Что?
- Они болят? Ты же провел весь день в седле?
Вольфрам лихорадочно соображал, не может ли этот вопрос быть продиктован желанием Юури увидеть его обнаженным. Но, кажется, никакого подвоха в словах Мао не было.
- Может быть, слегка, - неохотно признался он, в глазах Юури появился алчный блеск.
- Иди сюда, - сказал Юури, хватая его за запястье. Вольфрам тут же запаниковал.
- Подожди! Что ты?...
В следующий момент Юури потянул его и толкнул на постель. Вольфрам упал на живот и выдохнул, когда брюнет сел на него сверху. Юный князь тут же попытался высвободиться.
- Пусть меня! – возмущенно завопил он, оказавшись прижатым к кровати. – Юури, придурок, отпусти!
- Тихо успокойся! Просто дай мне показать тебе что-то, - успокоительно сказал Шибуя, положив ему руки на спину. Вольфрам, сообразив, что между ними нет ничего кроме тонких пижам, тут же удвоил усилия.
- Показать что? – прорычал блондин. – Что именно показать?
Его Величество проигнорировал вопрос.
- Прекрати извиваться! – сердито скомандовал он. – Ты усложняешь мне задачу и я могу сделать тебе больно!
Глаза Вольфрама расширились до размера обеденных тарелок.
- Что значит больно? – требовательно спросил он. – Что ты собираешься со мной делать, скотина? Если ты не остановишься, я подожгу эту кровать! – с угрозой пообещал блондин.
- Не будь таким ребенком, тебе понравится, обещаю! – руки Юури двинулись вверх по спине Вольфрама.
- Создания, подвластные огню! - воззвал юный князь, - придите… и повинуйтесь!.. ах.. ах… надо же… ммм…
Не закончив заклинание, Вольфрам замолчал, а Юури наклонился над ним и начал растирать спину и плечи долгими, мягкими жестами.
- Юури, это… это хорошо… - пробормотал блондин, чувствуя, как каждое волшебное движение расслабляет натруженные за день мыщцы. - Это волшебство?
Юури засмеялся.
- Это – массаж, - он осторожно мял плечи Вольфрама. – Хорошо, не так ли?
- Ммм… - был единственный ответ. Его подозрения испарились после успокаивающих и приятных прикосновений Юури. Блондин послушно лежал под Юури и позволял другому мальчику порхать руками по всему телу. Их все еще разделяла лишь пижама, но блондину было так хорошо! Юури наклонился еще ближе, его руки двигались над верхней частью спины Вольфрама. Было тепло, спокойно и мокро… Мокро?! Юный князь понял, что все это время коварный Мао целовал его плечи и шею.
- Юури!!! – вскрикнул он, подпрыгнув на постели.
Тот совершенно не ожидал подобной прыти и свалился с кровати на пол. Вольфрам сел и вперил в него обвиняющий взгляд.
- И что ты сейчас делал, твое Величество?!
- Ничего! – в отчаянии сказал Юури. – Я только… только… только…
- Целовал меня?!
Мао поморщился.
- Я так и знал!
- Ну и что? – рявкнул Юури, вскакивая на ноги. Теперь он возвышался над Вольфрамом, свирепо на него глядя. – Послушай, ты же знаешь, как ты красив! Это знают все! От твоего взгляда девушки падают в обморок, а умирающие возвращаются к жизни. И ты мой жених. Почему тебя удивляет, что я захотел тебя поцеловать?
- Потому, что ты не только этого хочешь! – вскипел Вольфрам.
- Я… - Юури в отчаянии сжал кулаки. – Хорошо, ты прав. Я… я не буду больше спорить.
Он поставил одно колено на кровать. Блондин заволновался, поймав решительный взгляд нареченного.
- Я без ума от тебя Вольфрам, - Юури пополз по кровати, не сводя широко открытых глаз с жениха. – Я хочу тебя целовать… обнимать… ласкать тебя…
Юный князь нервно сглотнул, он знал, что должен бежать. Мао действительно хотел его, и пора было делать ноги.
Но Юури выглядел так сексуально: потемневшие глаза, черные, как смоль, растрепанные, упавшие на лицо волосы, кошачья грация, с которой он двигался по кровати. И его голос – хрипловатый и умоляющий… Жаждущий, зовущий Вольфрама. Юури был очень близко, в любую секунду он мог сделать что-то очень дерзкое. Например, поцеловать. Но Вольфрам замер, его тело отказывалось отодвинуться от человека, который так очевидно тосковал и нуждался в нем.
- Можно, я тебя поцелую? – прошептал Юури, придвинувшись, и расположив колени и руки по бокам блондина. - Всего один поцелуй… Обещаю, я не зайду дальше… Пожалуйста, Вольф…
Одну руку Мао положил на грудь блондина, а другой аккуратно нажал на поясницу. Пока Вольфрам подбирал подходящие слова, к его ужасу, его рот открылся и произнес:
- Хорошо… но только один…
- Только один, - пообещал Юури, - но он откроет счет.
И, прежде чем Вольфрам смог ответить, брюнет наклонился и поцеловал его. Несмотря на предыдущее сопротивление, Огненный князь полностью растворился в поцелуе. Губы Юури прижались твердо, почти властно, одна рука зарылась в волосах на затылке. Неожиданно для себя, Вольфрам обнял жениха за шею, а когда его язык прикоснулся к губам блондина, он охотно распахнул их. Они целовались, и мир сократился до ощущения плеч Юури и их губ. Когда, наконец, его мальчик отодвинулся, Вольфрам был красен и тяжело дышал.
- Видишь? Я сдержал свое слово, - хрипло сказал Юури, его голос был напряженным. – Всего один поцелуй. Но Вольф… если бы ты знал, чего мне это стоило, что я сейчас чувствовал…
Вольфрам вздрогнул, от слов Юури его словно прошило электрическим током. Он прикоснулся пальцем к губам, которые все еще покалывало после поцелуя. Юури сдержал слово…он не пытался получить большего… а поцелуй был хорош… было приятно… И не так уж страшно.
- Моя очередь! – рявкнул Вольфрам, садясь и опрокидывая Юури на спину.
- Что? – потрясенно спросил брюнет.
- Ты должен мне поцелуй! – объяснил Вольфрам, аккуратно укладываясь грудью на жениха. – Теперь моя очередь целовать.
- О!.. О!.. – глаза Юури загорелись. – Правильно, твоя. А если ты сделаешь что-нибудь сверх оговоренного, то у меня появится шанс сделать тоже самое с тобой и…
- Не провоцируй меня, придурок! – опасно пробормотал Вольфрам.
- Согласен, - поспешно заявил Юури, - извини. Только один поцелуй. Я больше ни на что не претендую.
Он потянулся к Вольфраму, и блондин мог поклясться, что услышал шепот «сегодня», перед тем, как их губы встретились.

@темы: фанфики

---

Ревность

[trishula]

Название: Ревность
Оригинальное название: "Jealousy"
Фэндом: Kyou Кара Maou!
Автор: jennavere
Переводчик: Trishula (Menaka)
Бета/Гамма: нет
Ссылка на источник: archive.skyehawke.com/story.php?no=10341
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Рейтинг: детский
Пейринг: Юури/Вольфрам
Жанр: романтика, юмор
Содержание: Юури познает муки ревности
Предупреждение автора: сплошной ООС во всех местах, особенно в характере Юури. Просто потому, что я хотела показать, как вменяемого человека может изменить ревность.

Ревность

- Вольфрам! Я же сказал, что не изменял тебе! – возопил Его Величество, ловко уворачиваясь от очередного пушистого монстра.
- Тогда почему ты так поздно явился в опочивальню? – грозно спросил блондин, замахиваясь розовым зайцем. – Опять девкам глазки строил?
- Что значит опять? Что ты имеешь в виду? – хмурясь, спросил Юури. – Никому я ничего не строил, я с Гюнтером занимался. Что ты здесь вообще забыл?! Катись из моей спальни в другое место!
- Нет! – немедленно ответил Вольфрам. – Я никуда не уйду. Ты, безнравственный тип, я не могу оставить тебя ни на минуту!
- Я тебя не обманывал! – обреченно простонал Шибуя. – Почему ты мне не веришь?
Вольфрам прищурился.
- Потому, что ты бессовестный изменник, - сухо ответил он Юури. – И не надейся, что я не буду за тобой присматривать, если буду занят всю неделю.
Одарив Мао последним надменным взглядом, он с достоинством уполз под одеяло. Юури осторожно подошел к кровати.
- Ты будешь занят всю неделю? – спросил он, боясь поверить своему счастью.
- Ммм… - сонно пробормотал Вольфрам. – Завтра Ганс приезжает.
- Ну да, и что? – Юури боязливо присел на кровать. – Это тот парень, которого ты так ждал всю прошедшую неделю?
- Ммм. Да… Он один из лучших фехтовальщиков Шин Макоку, лучше просто не бывает. Какое счастье пообщаться с настоящим воином, а не с дурацким Мао.
- Не называй меня дурацким! – автоматически отрезал Шибуя, но единственным ответом ему был храп. Он вздохнул и опасливо скользнул под одеяло, все еще косясь на жениха.
- И почему я тебя до сих пор не выгнал из своей постели? – задал он риторический вопрос, прекрасно зная, что Вольфрам уже спит. – И почему ты за нее так держишься? Другим отдавать жалко?
И, отвернувшись от постылого жениха, Юури закрыл глаза и быстро уснул.

- Для меня большая честь встретиться с вами, Ваше Величество, - сказал высокий воин, кланяясь Королю Демонов. Ага, так это и есть тот самый Ганс, которого так ждал мой суженый, подумал он. Вслух же он сказал:
- Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, даже не представляете, насколько. Надолго вы к нам?
- Мне надо это обсудить с Вольфрамом, но вскоре я должен буду вернуться назад… Это Вольфрам?
- Да? – сказал Юури, повернув голову, чтобы увидеть того, ради которого и приехал этот гений фехтования.
- Ганс! – крикнул фон Бильфельд, шагая через двор. – Ты все-таки приехал!
Юури мигнул, не веря своим глазам, его жених улыбался! Ганн оскалился в ответ и помахал рукой молодому блондину, а потом повернулся к юному королю.
- Ваше Величество, прошу прощения, но могу я?..
- Что? Да, конечно, - быстро сказал Юури, сообразив, что Ганс просит разрешения переговорить с Вольфрамом.
- Спасибо, - сказал прославленный воин и быстро пошел навстречу блондину. – Вольфрам! Я давно тебя не видел, и ты стал таким красивым!

Юури со своего места не мог слышать ответа, но видел, что фон Бильфельд выглядел по-настоящему счастливым.
Слишком счастливым, сказал маленький наглый голосок внутри. Или все дело в том, что он был рад видеть кого-то кроме тебя? Но Юури тут же цыкнул на внутренний голос. Если Вольфрам переключился на кого-то другого, это стоит отпраздновать. Может быть, теперь он отстанет со своей вулканической ревностью.
Тем не менее, уходя со двора, и оставив Ганса и Вольфрама наедине, он бросил быстрый взгляд через плечо. Просто чтобы убедиться, что они не стоят слишком близко друг к другу, больше ничего. Так просто, знаете ли, на всякий случай. Один быстрый взгляд, вот и все. Ну, хорошо. Может быть, два.

День прошел быстро. Ганса попросили провести несколько показательных поединков, и он согласился. Он дрался с несколькими признанными воинами замка, в том числе, с Конрадом. Младший князь Мазоку стоял в стороне и громко улюлюкал при каждой победе своего идеала, что неизменно раздражало Юури, хотя он до конца не понял, почему.
После показательных схваток, занятий с Гюнтером, выжатый, как лимон, Шибуя еле дополз до спальни. Вольфрама еще не было, и, натягивая пижаму, Его Величество наслаждался каждой секундой тишины и покоя. Он зевнул, потянулся, а затем забрался в постель. Было тихо, очень. Очень, очень тихо. Действительно, слишком тихо. Гробовая тишина. К счастью, у Юури не было слишком много времени задуматься над ходом своих мыслей потому, что дверь распахнулась.
- Ты видел сегодняшние дуэли? - спросил Юури возбужденный блондин, позабыв поздороваться. – Ганс – удивительный, правда?! Как он парировал последний удар Веллера! Просто невероятно!
Мао наблюдал, как Вольфрам закрыл двери их (его, черт подери!) комнаты. Блондин повернулся, продемонстрировав раскрасневшиеся щеки и растрепанные волосы. Юури пришлось быстро отвернуться, чтобы он не поймал его взгляд.
- Ну, не так уж он велик, - сказал Шибуя, решительно не глядя в сторону Вольфрама, который готовился ко сну. – Конрад же победил.
- Да, но никто не мог даже коснуться его мечом, - страстно проговорил Вольфрам, садясь на кровать в розовой ночнушке. – Ганс такой сильный, он держался против Конрада невероятно долго. Удивительно!
- Не вижу ничего такого, - брюзгливо сказал Юури, полулежа в подушках. – Просто еще один хороший фехтовальщик.
- Да что ты понимаешь! – отрезал Вольфрам. – Тоже мне, эксперт!
Глаза Юури опасно сузились.
- Кроме того, он такой красивый, - добавил Вольфрам, наконец, забираясь под одеяло рядом с Юури.
- Ничего подобного, - неожиданно для самого себя резко сказал Мао.
- Еще какой красивый! – тут же возразил блондин. – Его волосы почти также черны, как твои, а глаза карие. И он высокий, сильный, и не такой нудный, как ты.
- Не называй меня нудным! – отрезал Юури. – Кого волнует, что он высок и крепок? Ты не должен говорить в таком тоне о постороннем мужчине. Ты – мой жених!
Юури быстро захлопнул рот ладонью.
- Ты мой кто? – спросил Вольфрам с восхитительным замешательством. Юури передернуло.
- Ты - мой никто. Все. Спи!
С этими словами Юури отвернулся на другой бок и закрыл глаза.

Яркое, ранее утро, а Шибуя уже по уши в неприятностях.
- Смотри, это Мао! Ура! Ваше Величество! Эй, Ваше Величество!
Юури слабо улыбнулся молодым женщинам, которые во весь опор бежали к нему. Женщины чересчур предсказуемы, подумал он, чувствуя, что сейчас его будут тискать.
- Король Юури! – взвизгнула одна, в то время, как другая заключила его в объятья.
- Ваше Величество! – поддержали их другие, и обступили молодого Мао. Тот закрыл глаза и напрягся. Вот сейчас явится Вольфрам, с его болезненной ревностью, и всем даст п.. пинка. Вот сейчас он потащит Юури в сторону, как муравей личинку, и обзовет изменником. Вот-вот… Сейчас…
- Стоп! Дамы, не напирайте! Дайте Его величеству немного воздуха!
Юури осмотрелся в недоумении. Отнюдь не Вольфрам, а Конрад и Гюнтер вытянули его из толпы восторженных женщин. Пробормотав извинения, Юури был с успехом извлечен из рук визжащих поклонниц.
- Хмм… - сказал Гюнтер, неодобрительно глядя на отступающих женщин. - Мне очень жаль, Ваше Величество. Но как вы остались без защиты? Почему Вольфрам вас не охраняет?
- Не знаю, - буркнул Юури, поправляя измятый мундир. – Где он, вообще? Конрад, вы знаете?
Веллер кивнул, и показал рукой на внутренний двор.
- Он разговаривает с Гансом, Ваше Величество.
Юури посмотрел в указанном Конрадом направлении. Конечно, его жених оживленно разговаривал с этим пришлым Мазоку. Он даже не заметил, что Юури чуть было не изнасиловали. С возрастающим раздражением, Юури хмуро наблюдал, как Ганс дотронулся до руки Вольфрама, как будто заканчивая жестом начатое предложение.
- Этот человек дотронулся до Вольфрама.
- Ну и что? – честно спросил Гюнтер, он выглядел озадаченным. – Вам не нравится, что кто-то его трогает за руку?
Щеки Юури покраснели.
- Конечно, нет, - резко бросил он, поворачиваясь и глядя на Гюнтера. – Я думаю только о безопасности Вольфрама. Этот человек гораздо сильнее его и очевидно, что Вольфрам ему слишком доверяет.
- Что значит слишком? Я не уверен, что это очевидно, Ваше Величество!
- Что? – рявкнул Юури поворачиваясь вокруг своей оси. Вольфрам улыбался, улыбался! А Ганс по-прежнему держал его за руку. Мао шумно зарычал и одернул рукава.
- Подожди, Юури, неужели ты и правда думаешь, что Вольфрам в опасности? Ты уверен, что это не ревность?
- Это не ревность! – отрезал Шибуя, глядя Конраду в глаза. – Нет! Я просто беспокоюсь о Вольфраме, понятно? Но если вы уверены, что все нормально и беспокоиться не о чем, то я сейчас просто уйду! Потому, что я не ревную!
Конрад и Гюнтер обменялись взглядами.
- Как пожелает ваше Величество! – просто сказал Гюнтер и последовал за решительно протопавшим в замок Мао.

В ту ночь Юури нахохлившись сидел на кровати и гипнотизировал дверь в свою комнату. Фон Бильфельд опаздывал. Обычно, он уже два часа как поливал жениха разнообразными оскорблениями, но сейчас его не было.
Вдруг дверь распахнулась, и зашел Вольфрам. Он очень удивился, заметив Юури, который сидел на кровати и рассматривал его.
- Юури! – воскликнул он, широко открыв глаза. – Почему ты не спишь?
- Читал я, - ответило Его Величество и подозрительно воззрилось на жениха. – Где ты был?
Лицо блондина осветилось.
- С Гансом! - с жаром ответил он. – Он показал мне столько всяких движений! С мечом…
- Уверен, что их он знает массу, - обиженно побормотал Юури, следя за женихом, который готовился ко сну. Вольфрам действительно был очень красив, с большими зелеными газами и удивительно светлыми волосами. Любой мужчина или женщина, захотели бы его. И Ганс, безусловно, не исключение.
- Ты скрипишь зубами? – спросил Вольфрам, укладываясь в постель рядом с Юури. – Это очень вредно.
- Я не скриплю, - отперся Юури. Может быть, я должен быть к нему ближе, с тоской подумал Мао глядя, как чувственно двигается тело жениха под рубашкой, которую он всегда одевал на ночь. Люди просто обязаны хотеть его, он красавчик и великий воин, князь Мазоку.
- Юури? – сонно спросил его Вольфрам. – Что-то случилось?
- Нет, - солгал Юури и отвернулся от мальчика. Но заснул он только через час.

На следующий день Юури планировал поездку в город. Он хотел исподтишка проверить, все ли благополучно в его царстве-государстве. Он отправился к конюшне, чтобы посмотреть, кто будет его сопровождать и охранять в поездке. К его удивлению, Вольфрама среди них не было.
- Где мой жених? – спросил он Конрада, как только сел на лошадь. – Разве его с нами не будет?
- Он решил остаться, - объяснил Конрад. – Ганс предложил ему частные уроки, и Вольфрам решил провести это время с ним.
Глаза Юури сузились.
- Понятно, - он нахмурился. – Он хочет остаться с Гансом, не так ли? Частные уроки наедине…
У Конрада дернулся уголок рта.
- Вы хотите, чтобы я его нашел? - равнодушно спросил он. - Уверен, если я скажу, что его жених ревнует, он будет здесь.
- Я не ревную, - сразу же отрезал Юури. – Пусть остается. Если он хочет быть с Гансом, кого это волнует. Уж не меня точно. Поехали!
Он тронул коня, который послушно порысил к замковым воротам. Конрад последовал за ним.
- Ваше Величество, - невинно спросил его Веллер, - вы скрипите зубами? Это вредно, знаете ли!
- Заткнись, Конрад! – угрюмо ответил Юури.

В ту ночь Юури лежал в постели, уставившись в полог кровати. Он целый день не видел Вольфрама, и ждал, когда тот придет спать. Он собирался отругать его за то, что блондин пренебрег своими обязанностями и позволил Королю выехать в город без него. И вообще, он слишком много времени проводит с Гансом, и он на него вредно влияет. Да и относится Ганс к Вольфраму странно. Сразу видно, старик, алчущий молодого тела чужого жениха.
Долгом Юури было раскрыть глаза Вольфрама и заставить его меньше контактировать с посторонними людьми. С Гансом в первую очередь. Юури ждал Вольфрама и жаждал разговора. Но не дождался.

На следующее утро Юури вылетел из постели, схватил мундир и потопал по замку. Он спал всего несколько часов, но без огненного мага постель была холодной и одинокой.
«Да что себе этот Вольфрам вообразил?!» - рычал Юури, направляясь по коридору. - Он обвиняет меня в том, что я изменник, а потом тратит все свое время на другого? Ну, я ему устрою!»
Он ворвался в кабинет Гвендаля. Кроме хозяина там были Конрад и Гюнтер.
- Где Вольфрам? – потребовал он ответа у трех мужчин. Все они уставились на Мао.
- Фехтует во дворе, - ответил Гвендаль.
- С Гансом? – спрсил Юури, его глаза сузились.
- Да, - ответил Конрад, с тревогой наблюдая за Юури. – Ваше Величество, что все это…
Но Шибуя был уже на пути к выходу.
- Лучше нам последовать за ним, - предложил Конрад и трое мужчин пошли вслед за королем.

Внизу, во внутреннем дворике, двое мечников отдыхали от напряженного боя.
- Прекрасная работа, Вольф! – улыбаясь князю, сказал Ганс. – Твоя техника сильно улучшилась.
- Спасибо, - ответил Вольфрам, откидывая потную прядь волос со лба. – Твоя идея обучения в темноте была очень продуктивна. Мне нужно больше практиковаться на мечах ночью, так что…
- Вольфрам!
Блондин удивлено оглянулся назад, чтобы увидеть решительно настроенного Юури, за которым осторожно следовали Конрад, Гюнтер и Гвендаль.
- Юури, что ты…
Вольфрам не успел закончить, как Юури схватил его за руку, дернул к себе и приступил к допросу.
- Где ты был вчера вечером? – спросил брюнет, крепко удерживая Вольфрама. Ганс бросил один-единственный взгляд на короля демонов и быстренько удалился со двора, оставив фон Бильфельд отбиваться от разгневанного жениха одного.
- Я тренировался! – запротестовал Вольфрам, пытаясь оторвать от себя вцепившегося мертвой хваткой Юури. – Ганс подумал, что было бы неплохо…
- Ты с ним всю ночь провел? – зарычал Юури. – Ах ты, изменник!
Вольфрам ахнул.
- Что? Но мы не…
- Стоило мне тебя на секунду упустить из виду, и ты уже провел ночь с другим мужчиной?
- Нет! Юури, назад, отпусти меня, идиот!
- Ну уж нет! Ты мой жених, и я не позволю тебе бегать по мужикам!
- Но я, - ой! ЮУРИ!
Пока два мальчика дрались и кричали друг на друга, Гвендаль рассматривал парочку с недоумением.
- Я думал это у Его Величества проблемы из-за ревности вашего брата.
- Ну да, я тоже так думал, - согласился Конрад, которого очень забавляло происходящее.
- Ну почему Вольфрам?! – взвыл Гюнтер. – Почему Его Величество не ревнует меня?!

@темы: фанфики