[karamaou]

Название: Всё только начинается...
Автор: vampiressadolly
Пейринг: Юурам
Фандом: Kyou Kara Maou!
Статус: в процессе
От автора: Простите меня, я наверное сильно медлю, но для меня важно раскрыть всю полноту чувств, эмоций героев. Ведь, как ни крути, а они оба любят впервые, и все краски этой любви отражаются в них самих. Надеюсь, вы меня поймёте.

5 и 6 главы

5 ГЛАВА.
Любит…он сказал, что любит. Неужели правда, и всё это время он…Нет, да быть такого не может, я же парень! Нельзя парню любить парня. Нельзя! Или можно…здесь же правила такие и традиции, получается, что…Что получается? Я игнорировал его всё это время, а он терпел? Нет, Шибуя, нет! Перестань об этом думать. Тебе парни не нравятся, а это… это его проблемы. Да! Но он же расстроился, наверное, так быстро убежал, я даже среагировать не успел. А вдруг он сейчас в таком состоянии ползамка подожжёт? А, что ж делать-то? Так, Шибуя Юури, успокойся, дымом ещё не пахнет, да и не успеет ещё запахнуть, хотя Вольфрам он же быстрый, везде поспеет. Нужно извиниться. Скажу, что я не хотел сделать ему больно, и вообще я об этом даже не думал. А он, он добрый простит или сожжёт меня при встрече. В любом случае выход только один: нужно извиняться. Вольфрам упрямый, первым мериться не придёт, значит, это должен сделать я.
-Ваше Величество Юури!- А! Боже, Конрад, ну нельзя ж так пугать. У меня сердце чуть не выпрыгнуло.
- Ваше Величество, как хорошо, что я вас нашёл. - Конрад, Конрад, ну сколько раз тебе говорить, чтоб ты меня так не называл? А он запыхался, видно торопился. Вдруг что-то случилось?
- Что такое, Конрад?
- Ваше Величество, вы не знаете, что с Вольфрамом? Я видел, как он пронёсся мимо меня и выглядел нехорошо. – Волнуется за брата, конечно, чтоб там Вольфрам не говорил, а Конрад для него дорогой человек. – У вас с ним ничего не случилось?
-Э, да нет вроде.
-Хорошо, простите за беспокойство.
-Ну что ты, обращайся. – Он улыбнулся тепло, как всегда, поклонился и пошёл дальше, хотя шагом это назвать трудно. И почему я чувствую себя виноватым, будто сосиски с рынка утащил. А Конрад был прав, у нас с Вольфрамом кое-что случилось. Нет, но он что спинным мозгом чувствует, где собака зарыта или как? Ладно, Вольфа надо найти, а то кто знает, что случится может. И не до смеха потом будет, хотя мне и так уже не смешно.

Что может быть грустнее, как стоять в коридоре в полном одиночестве и звать, звать, звать… А главное знать, что ты причинил боль, и, что самое страшное, обратно ты этого не изменишь.
- Вольфрам, Вольфрам, ты меня слышишь? Открой дверь, пожалуйста. Нам нужно поговорить, слышишь, Вольфрам? Ну, Вольф… - Кого я обманываю, разве этот упрямец откроет. И что мне делать? Под дверью стоять и ждать от него милости? « Раньше думать надо было» - кто это? Внутренний голос, совесть что ли? Да я не виноват! Кто ж знал, что для Вольфрама наша помолвка непустой звук. Откуда мне было знать, что он меня любит? « Теперь ты знаешь и что?» - вот именно и что? Я-то его нет! Не могу я любить парня, кем бы он ни был, даже такого, как Вольфрам. Постой, что значит: такого, как Вольфрам? Он что отличается от остальных? Бред какой-то. Ну да, он красивый, даже слишком красивый для парня, но это ничего ни меняет. Он по-прежнему парень и точка! И мы с ним просто друзья, не более. Точно, Вольфрам мой друг, очень хороший друг, который всегда поможет, не откажет. Он преданный и постоянно рядом, чтобы поддержать. Вольфрам немного странный, конечно, но он ведь мой друг, а я его обидел, пусть даже случайно.
- Вольфрам, ну что ты там? Открой, пожалуйста, дверь. Мне, что до ночи здесь стоять?
-Уходи. – Чего? Уходи? Ну, знаешь, я тоже упрямый, и некуда я не уйду, пока не поговорю с тобой.
- Вольфрам…
- Уходи. – Издеваешься, да?
-Нет, я не уйду. – Тишина, кажется, продолжать диалог он не намерен. – Эй, я с кем разговариваю?
- Чего тебе надо?
-Поговорить.
-Я не хочу. И мне не о чём с тобой говорить.
-А мне есть о чём. Открой дверь. – На него никаких нервов ни хватит. – Вольфрам!
- Нет. Уходи.
-Но…
- Ваше Величество, то есть Юури. Что ты здесь делаешь?
- А, Мари. – У меня нет желания сейчас с ней общаться. Есть другие проблемы. – Я так, ничего.
-Ясно, тогда может, прогуляемся, погода замечательная.
-Прости, но я не могу, у меня дела.
-Понятно, тогда я пойду?
-Да. – Мари милая девушка, но сейчас мне не до неё. Почему-то мне кажется, что если б я согласился на её предложение, ЕМУ было бы больно, было бы ещё больней.

Я так и не смог с ним поговорить. На ужин Вольфрам тоже не пришёл, сославшись на плохое самочувствие, остался в комнате. Вечерняя трапеза была совсем грустной, ввиду сложившейся тяжелой обстановки и беспокойного настроения присутствующих.

Лежать одному в большой кровати холодно. Шёлковые простыни белые, как снег, дарят ощущение одиночества и пустоты. «А раньше этого не было». – Да, раньше этого не было, наверное, потому, что он был рядом. Такой тёплый и беззащитный во сне. Вольфрам прижимался ко мне, даря своё тепло и безмятежность, так, что было ни холодно даже в самую морозную ночь. Вольфрам. Почему я о нём думаю? Чувство вины. «Только ли?»- сердце больно сжимается, грустно как-то. Вольфрам, он сейчас тоже один в своих покоях. Интересно, уже уснул или нет. Вольф обычно быстро засыпает и спит до самого утра, как младенец. Всегда удивлялся этой его способности, крепко спать несмотря ни на что. Но почему-то, кажется, что он тоже не спит. Наверное, любуется звёздами. Их сейчас полным-полно на ночном небе, и луна такая притягательная, яркая, возможно ярче солнца, среди множества бусинок звёзд. Вольфрам, Вольфрам, надеюсь, тебе приснятся хорошие сны, и ты забудешь о плохом и простишь меня за мою глупость.

6 ГЛАВА.
Утро было ужасным. Солнце слепило глаза и заставляло проснуться. Обычно тёплое и доброе, сейчас оно яркими дисками резало по векам. Что уж говорить, ночь была ни лучше. Я только и делал, что ворочался и не мог заснуть. В голову постоянно приходили дурные мысли. В конце концов, физическое утомление победило рассудок, и я погрузился в глубокий предрассветный сон (я так думал). Но только смог закрыть глаза, как перед ними вспыхивала картина: тихий сад, ошарашенный я, и убегающий Вольфрам, а в голове эхом слова, сказанные в порыве чувств: «Да потому, что я люблю тебя!».

На завтрак я пришёл поздно. Как ни странно, все ещё были в столовой и продолжали трапезу. Я вошёл и, уже обыденно, занял своё место, попутно отмечая, что другие обитатели Клятвы-на-Крови тоже ни блаженно посапывали в подушку этой ночью. Особенно запомнилось выражение лица Гвендаля: глубокие морщины, кажется, обосновались там навечно и не желали сходить с так полюбившегося места; взгляд суровый и грозный, как обычно, был усталым и хмурым. У меня возникло ощущение, что подойди кто-нибудь к нему сейчас, он тут же расправился с ним на раз-два. Хотя впрочем, и раза вполне бы хватило. Единственная, кто улыбалась и вела себя непринуждённо, была Грета. Словно не обращая внимания на атмосферу, царившую в помещении, она сияла и радовалась новому дню:
- Юури, Юури, а почему ты такой хмурый? Не выспался.
-А да, это так, не обращай внимания.
-А мне вот снился хороший сон. Знаешь, кого я видела? Красивую белую лошадь с единорогом, ну ты мне про неё ещё рассказывал, и радугу, такую, как после дождя бывает, представляешь! – Вот счастливая, спала и видела чудные сны, а тут только глаза закрой – кошмары снятся.
- Вольфрам, а тебе, что снилось? – Вольфрам? Точно и он здесь. Выглядит обыкновенно, как всегда, только вот…
- Я видел море. – Голос спокойный, тише, чем обычно, но спокойный.
-Море? Ты, правда, видел море? – Опять лёгкий кивок, обыкновенное движение головы и всё же… - А мне никогда оно не снилось, расскажи побольше.
-Ну что сказать, обыкновенное море большое и синее – ничего особенного. – И, правда, ничего особенного, нет криков, истерик и всего, что я мог от него ожидать. Он просто сидит, ест, разговаривает с дочерью, но это и странно. Вольфрам вчера сказал мне, что лю… кхм, в общем, сказал мне это, потом убежал и закрылся у себя, не выходил целый день из своих покоев, а сейчас вот так вот просто и обыкновенно ведёт себя! Да, что здесь происходит? Если это концерт, какой, почему мне не сказали? Почему я опять пропадаю в неведенье? А я король, король, забыли? Да какая теперь разница - уже никакой.


На завтрак, как и думал, я опоздал, но ничуть, ни огорчился. Сейчас мне меньше всего хочется кого-либо видеть, улыбаться и делать вид, что всё прекрасно. Наверняка все давно позавтракали и разошлись, и я в полном одиночестве смогу спокойно поесть, я так думал. Не повезло. В столовой оказались все. Видно покушать в полном одиночестве, мечтал не только я. Сложилось впечатление, что все сговорились и под лозунгом «Опоздаем коллективно», как назло сидели здесь и мозолили глаза и мне и друг другу. Радовало одно: Юури не было. Уж этот точно начнёт расспрашивать: Как спалось? Почему грустный? Меня от этих вопросов скоро тошнить начнёт. Увы, радость моя была не долгой. Юури тоже опоздал на завтрак. Обвёл всех каким-то не своим взглядом, вздохнул пару раз и принялся за трапезу. Вопросов не было. А я ждал, не хотел их слышать, но ждал. Долго на него смотрел. Ну почему я на него смотрю? Мне, что больше заняться больше нечем? А он грустный какой-то, не выспался, наверное. Правильно, Вольфрам, ты его ещё пожалей. Он тебе бяку какую-нибудь, а ты его жалей, так и будите жить.
Настроение сегодня было только у Греты. У остальных оно не то, чтобы было плохое, его вообще не было. Дочка стала что-то рассказывать, что не знаю. Кажется, она говорила с Юури, они что-то обсуждали, в разговор я так и не вник. Тут её голосок донёсся и до меня:
- Вольфрам, а тебе, что снилось? – и заинтересованный взгляд Юури, он, что меня до этого не замечал?
- Я видел море. – Нет, он точно меня не замечал, по-видимому, я для него пустое место.
- Море? Ты, правда, видел море? – Ага, только в нём и купался, лежал на песочке, отдыхал, был счастлив…нет, ещё немного и я сам начну в это верить. Вот смеха-то будет, впрочем, тут скорее плакать надо, но мне хочется смеяться, наверно, я совсем потерял рассудок. Усилием воли подавил смешок и кивнул.- А мне никогда оно не снилось, расскажи побольше.
-Ну что сказать, обыкновенное море большое и синее - и до одури солёное. Да мой внутренний голос прав, солёное, ужасно солёное. – ничего особенного. – И опять этот взгляд. Смотрит на меня так, будто бы я ему что-то должен.

Фух, наконец, эта пытка закончилась. Нужно быстро уйти, чтобы лишний раз не натыкаться на Юури.
-Вольфрам! Вольфрам, подожди! – Ну вот, стоило только подумать о нём, пожалуйста, как из-под земли вырос.
-Вольфрам, стой! – не слушай его, не замечай, он ни тебя зовёт, и ты не обязан делать то, что он говорит. Просто иди вперёд, иди, нет, только ни бегом, а быстрым шагом.
-Вольфрам, ты вообще меня слышишь? Стой, кому говорю! – он ещё приказывать мне будет, но я не сдамся, и Юури мне, ни указ, это уж точно. Но почему я останавливаюсь? Ноги меня ни слушаются. Магия, какая?
- Вольфрам, наконец, догнал. Куда ты так несешься, а? – его голос, как магнит, не могу сопротивляться, это точно колдовство. Поворачиваюсь и смотрю на него, неверное глупо сейчас выгляжу.
- Вольф, ты как, всё в порядке? – а? с чего такие вопросы? Волнуется что ли. Нет, нам не нужны подачки, сами справимся. Раньше без него обходились и сейчас обойдёмся, «Что-то мало верится» - молчи внутренний голос, тебе вообще права говорить не давали.
-У меня всё в порядке, Ваше Величество. Вы что-то хотели? – да, именно так, без лишних эмоций, они нам ни к чему совсем.
- Вольфрам, ты что? – у него сейчас глаза огромные и красивые: он удивлён?
-Я ничего. Вы что-то хотели, Ваше Величество? – Юури никак не может отойти от удивления, по-прежнему смотрит на меня испытывающее, а потом вдруг быстро, так, что я не успеваю отреагировать, дёргает меня за руку.
-Ай, Юури! – и чего он улыбается? Выдыхает облегчённо и говорит:
-Слава богу, с тобой всё хорошо, а то я волноваться начал. – Волноваться? За меня? Странно это всё.
-Так ты чего-то хотел?
-Э, да, поговорить. Нам нужно поговорить. – Бежать скорее куда-нибудь, бежать от него подальше и спрятаться. Нет, я не трушу, это инстинкт самосохранения такой.
-Поговорить? – правильно, тяни время, а там смотри и обойдётся. – О чём?
-Ну, понимаешь, ты тогда в саду сказал…ну, мы так и не поговорили, вот… - говорит тихо-тихо, на щеках румянец, ушки краснеют, а смотрит, и вовсе, в пол. Истинный, какой же он милый сейчас.
-Юури, поверь, всё это тебя ни к чему не обязывает. – Сердце колотится, как сумасшедшее. Что я говорю? Бред, полный бред. Да что ж он в меня вцепился, как утопающий, вырваться не возможно.
- Вольфрам, ты тогда сказал это… ну эти слова – правда? – Ха, докатились! И что ты будешь делать, фон Бильфельд? Скажешь, что пошутил или то, что это правда? А он не отпускает, так и держит, и смотрит, смотрит… Что делать, Истинный?
-Вольф, так это правда или…
-Или.
-А? – он в недоумение. Я никогда не видел летающих тарелок, но Юури о них рассказывал, так вот, сейчас его глаза, как эти тарелки, прям точь-в-точь, не иначе. – Это была шутка…- разочарованный голос, он хотел услышать другое? Неужели надеялся, что скажу, что я его люб…
- Ваше Величество, Вольфрам, хорошо, что я вас нашёл, у меня к вам дело…я не вовремя?
-Нет, Гюнтер, ты не помешал. – Он отпускает мою руку, на меня не смотрит, на фон Криста тоже. Поворачивается и уходит. Гюнтер идёт за ним. Истинный, что я наделал? Хотел, как лучше, а получилось…да, а получилось, как всегда. «Молодец Вольфрам. Вот люди, учитесь, как надо жизнь свою ломать, а то кто вас ещё научит?»