[karamaou]

Внимание! Глава выкладывается небеченной.

Название: "Next to the Darkness*".
Автор: Лунница.
Бета: Life of Vampire.
Пейринг: Мао/Вольфрам.
Рейтинг: NC-17.
Жанр: drama, hurt/comfort, romance.
Размер: макси.
Статус: в процессе.
Дисклаймер: Мир и персонажи принадлежат не мне, а вот то, что в фике они творят - целиком и полностью на моей совести. Выгоды не извлекаю, довольствуюсь моральным удовлетворением.
Размещение: сколько угодно, только предупредите.
Предупреждения: AU. POV Вольфрам. Слепота. Возможен ООС. Хэппи-энд в стиле автора: "Все кончится настолько хорошо, насколько это возможно" (с) Мэтти aka Морриган.
От автора: действие происходит через три года после событий эпилога "Behind Blue Eyes". Не рекомендуется читать как самостоятельное произведение - ничего не поймете
Саммари: Во всем виновата политика.
Примечания: *next to the darkness - по соседству с темнотой.

Глава 2.

О пилюлях и шпионах.

Расслабиться не удается — японка ощутимо нервничает: переступает с ноги на ногу, судорожно вертит в руках безвкусную статуэтку. Закрываю глаза, но моя невольная спутница, словно только этого и ждала, тут же начинает ходить туда назад, противно скрипя железными набойками по камню. Еле сдерживаюсь, чтобы не зажать уши — это было бы совершенно некрасиво. Режущий, вызывающий неприятные ощущения звук, будто кто-то водит ножом по стеклу, заставляет меня жмуриться сильнее и сильнее, сжимая зубы при каждой особо визжащей ноте этой какофонии.
- Хватит! - я просто рявкаю, иначе это не назовешь. Бедная девушка совсем тушуется и опускает глаза. Сжимает губы, сглатывает, чуть дергает плечами... похоже, она сейчас заплачет. Надо ее как-то успокоить, но как? Мне не приходилось утешать ревущих дамочек, если не считать слез Греты по поводу сломавшейся игрушки или царапины на щеке. Но одно дело дочка, а совсем другое — незнакомая мне японка. Тем временем эта самая японка уже шумно всхлипывает и закрывает лицо руками, как будто так я подумаю, что все в порядке. Нет, надо что-нибудь сделать.
- Ну же, Химура... - о, нет, это же фамилия? Или имя? Мао объяснял мне, но без практики я уже все позабыл. Нет, на первом месте фамилия. Но как мне к ней обратиться? Мама Юури добавляет к моему имени «-тян». Что ж, попробуем. - Ташико-тян, не надо, не плачь, все в порядке. Я просто нервничал, вот и крикнул на тебя. Не надо так расстраиваться.
Так, мои слова не произвели на нее никакого впечатления. Ладно, план «Б». Поднимаюсь на ноги, подхожу к девушке и мягко обнимаю, прижимаю к себе, продолжая нести успокоительный бред:
- Прости меня, ладно? Сейчас дверь откроют и мы выйдем на свежий воздух, у нас в замке очень хорошо, а какой сад! И все будет нормально, все будет замечательно, - кого я уговариваю? Себя или ее?
Японка еще пару раз вздрагивает и затихает. Кажется, мне удалось выполнить миссию и сохранить свои барабанные перепонки нетронутыми.
Внезапно яркий свет ударяет мне по глазам: дверь открыта. Мао бросается ко мне, а я просто не успеваю отпустить горе-шпионку, все еще доверчиво прижимающуюся к моей груди. Мой король замирает на полушаге и смотрит на меня. Просто смотрит, не говоря ни слова — пристально, оскорбленно. Я предпринимаю жалкую попытку оправдаться, произнеся избитую многими и многими романами фразу:
- Это не то, что ты подумал! Я просто...
Мао прерывает меня, не давая закончить:
- Ты просто что? Решил пообниматься с какой-то служанкой, пока я не вижу?!
- Что?.. Юури, ты идиот! Ты просто потрясающий идиот, - он и вправду думает, что я на такое способен? Что я, зная, что он стоит с другой стороны двери и, мать его, волнуется обо мне, кинусь изменять?! Это просто возмутительно, так думать. Но, с другой стороны... Он меня ревнует. Это потрясающе. Это... мило.
- Спасибо за такую лестную оценку моих умственных способностей, - холодно отвечает мой муж.
Я отпускаю девушку и подхожу к Мао. Я должен объяснить все сейчас, не откладывая:
- У нее была истерика. Я пытался успокоить. Это все. Больше ничего не было.
- Думаешь, я поверю?
- Надеюсь. Потому что я тебя не обманывал. Даже не думал.
Мои слова звучат жалко и необоснованно, но, похоже, Мао этого достаточно.
- Хорошо, - отвечает он, - Я верю тебе. Прости за то, что устроил сцену.
- Все в порядке, ты просто переволновался, - позволяю ему обнять меня и шепчу едва слышно, - это даже приятно — то, что ты так ревнуешь.
- Ревность — признак недоверия. Это не делает мне чести, - о, мой прямолинейный король!
- Я бы тоже бесился, если бы увидел тебя с девушкой.
Мао ничего не говорит, только проводит сзади пальцем по моему ошейнику.

***

Его Величество нервно ходит туда-назад по кабинету, то сжимая, то разжимая кулаки.
- Этого надо было ожидать, - в конце концов говорит он, - не стоило и надеяться, что Мао Земли никогда не захочет наложить руку на наш мир.
- Почему ты в этом так уверен? - у меня есть причины полагать, что он прав, но... - Мы ведь пока ничего не добились от шпионки.
Версия о непричастности девушки к взрыву рассматривалась, но быстро отпала. Одежда из мира Юури, резко меняющиеся манеры — то как у свободной женщины, то как у служанки с рождения, - пленочки, меняющие цвет глаз (Мао сказал, что это называется контактными линзами), плюс ко всему в замке ее раньше никто не видел... Короче говоря, все указывало на то, что девушка как-то замешана в произошедшем. Правда, мы все еще не можем дать объяснения ее противоречивому поведению, но это вопрос времени — у нас лучшие мастера допроса на континенте.
- Это же очевидно, Вольфрам! Контактные линзы, порох, несвойственная нашим женщинам манера поведения, одежда — элементарно! - разумеется. Как всегда.
- Ты прав.
- И это все, что ты скажешь? - Мао явно недоволен. Ждал дифирамб? Мне хочется съязвить, но ссора — не лучший выход из ситуации.
- Ты забыл про статуэтку. Она явно магическая, и это не ходзюцу и не мареку: от них мы защищены.
- Да, это странно... - мой король вновь погружается в раздумья.
Хорошо все-таки, что мы заказали техническую защиту от магии. Результат превзошел все наши ожидания — защищает от всех известных видов силы. Мистер «вы забыли о деньгах» полностью отработал все средства, вложенные в разработки, и, несмотря на все предосторожности, уличенный в измене, переехал на постоянное место жительства в замок Клятвы на крови. Но нельзя сказать, чтобы это сильно его расстраивало. Мы постарались предоставить самое новое оборудование, какое только смогли достать — легальные фирмы контролирует Мао Земли, но на теневом рынке можно найти все, что угодно.
Мареку, помноженная на высокий уровень технологических знаний, принесла свои плоды: пожалуй, наше оружие достаточно мощное, чтобы воевать на равных даже с миром Юури. Правда, обычные жители Шин-Макоку обо всем этом даже не слышали. По словам Мао, «ни к чему такой скачок в развитии обществу, стоящему на уровне земного Средневековья». Так что в то время как в подвалах королевского замка производятся поражающие самое смелое воображение эксперименты, простой люд по-прежнему ездит на телегах, едва ли даже задумываясь о самоходных повозках.
- Ладно, - вмешивается в мои мысли голос Мао, - пока мы можем только строить предположения, а предположения без достаточного количества фактов — зло.
- Это не ты сказал, - недоверчиво улыбаюсь я. - Наверняка это придумал какой-нибудь писатель или философ из твоего мира.
Мой король страдает одной страшной хронической (и, похоже, неизлечимой) болезнью — он обожает впечатлять меня. Со временем эта его страсть только возросла.
- Один британский консультирующий детектив, живший в XIX веке. Не совсем в такой форме, но смысл был тот же.
- В таком случае, последуем его совету. Пойдем за фактами? За три часа из этой шпионки должны были вытрясти все, что возможно. Ученые обещали новое, «просто восхитительное» средство для допроса.
- И очень экономное! - подхватывает Мао и улыбается, галантно пропуская меня вперед. Столько лет прошло, а ему все не надоест играть в кавалера, обхаживающего даму. Я не дама, но это моего правителя не смущает.
Мы выходим в коридор и муж предлагает мне руку. Я принимаю его ухаживания. Мне они нравятся. Мне, черт побери, нравится то, что прошло десять лет, а мое внимание все еще не считается чем-то само собой разумеющимся.
Спускаемся в подземелья. Допросы в мрачных комнатах без окон, с толстыми стенами, где никто никогда не услышит криков о помощи... Штамп? Да. Но какое психологическое воздействие оказывает! Неподалеку слуги разбирают завалы, образовавшиеся после взрыва. Я передергиваю плечами — до чего же неприятно здесь находиться! Кажется, я все еще чувствую запах пороха, хотя он и должен был осесть задолго до того, как мы сюда спустились. Самовнушение — великая вещь. Я сильнее сжимаю предплечье Мао. Это успокаивает. Мой король поворачивается и целует меня в висок. Это тоже успокаивает. Настолько, что я улыбаюсь — не вымученно, не наигранно, а искренне. Мне и вправду хорошо. Ну, насколько это возможно в подобной обстановке.
Вот и комната для допросов. Мао открывает дверь и вновь пропускает меня. Первое, что я вижу, войдя — Гвендель, стоящий возле стены и любовно поглаживающий прикрепленный к ней испанский сапог*. Истинный, я знаю, что ничего из развешанных здесь орудий для пыток не применялось уже больше двухсот лет. Но глядя сейчас на совершенно садистскую улыбку-ухмылку брата, я бы признался во всех смертных грехах. Не знал, что он может так пугать! Кажется, мы немного не вовремя.
- Мы не помешали? - обращается к Гвенделю Мао, не удостаивая и взглядом сидящую на стуле допрашиваемую. А зря. На ее лице не отражается ни тени страха. Или она понимает, что это спектакль, или не боится боли, и считает, что сможет сдержаться. Второе вероятнее. Слишком уж правдоподобно братец играет.
- Нет-нет. Я жду Ишигаву. Он должен был принести это новое сверхэффективное средство, способное развязать язык кому угодно, - Гвендель намеренно подчеркивает последние слова, давая понять шпионке, что она входит в множество «кого угодно». - Я предпочел бы традиционные средства... - он еще раз нежно проводит рукой по железу «сапога», - но наши ученые так долго разрабатывали эту штуку...
Брат прочно вошел в образ и, кажется, не намерен в ближайшее время из него выходить. Интересно, как к нему такому отнесется Гюнтер?
- Аниссина тоже принимала участие? - тем временем спрашивает Мао. - Тогда это должно быть что-то безумное в своей гениальности.
- Смею надеяться, что участие Ишигавы несколько ограничило размах деятельности леди фон Кабельников. И в этот раз изобретение не требует огромных затрат мареку.
Дверь распахивается, заставляя Гвенделя замолчать. Аниссина быстро входит в комнату, постоянно оборачиваясь и порываясь что-то сказать своему спутнику. Наконец, она останавливается и, едва кивнув всем присутствующим, разражается тирадой в адрес сопровождающего ее доктора Ишигавы Джонатана, чьим знаниям мы обязаны существованием нашего сына:
- Нет, я по-прежнему не понимаю, почему ты не даешь мне попробовать мой новый усовершенствованный считыватель мыслей! Мы смогли бы узнать все, не прибегая к твоим пилюлям!
Джонатан в ответ только качает головой:
- Аниссина, это слишком опасно. Электрический ток, даже с магической защитой пациента — все равно электрический ток. К тому же ты еще не тестировала его на людях.
- Потому и не тестировала, что ты был против!
- Нет, нет, и еще раз нет. Эта девушка обладает слишком ценными сведениями, чтобы рисковать. Вот когда мы все из нее вытрясем, тогда экспериментируй, сколько влезет, - он бросает из-под разноцветной челки выразительный взгляд на подозреваемую и отступает, поправляя рукава своей ярко-сиреневой куртки, напоминающей военную форму. Да, а Грета говорила, что такого не шьют... Ну, люди, обладающие чувством вкуса, не шьют. И уж определенно, сочетать такое с канареечными брюками — не выход.
- Ладно. Ладно. Но помни — ты обещал! - леди изобретательница гордо кивает головой и отходит в сторону.
- Итак? - спрашивает Мао.
- Это средство, - Джонатан показывает бутылочку, полную разноцветных капсул, - заставляет человека говорить все, что приходит ему в голову. Сопротивляться невозможно. Действует мгновенно, а главное — это намного дешевле, чем кого-то спаивать. Достаточно одной пилюли.
- Попробуем. Гвендель, - мой король поворачивается к нему, - нам потребуется все твое мастерство.
- Разумеется, Ваше Величество.
Я украдкой бросаю взгляд на Ташико. Она выглядит изумленной и напуганной. Действительно, обсуждать подобное при шпионке... Из этого должно быть понятно, что она отсюда не выйдет. Никогда. Слишком многое ей стало известно. Не то чтобы мне было жаль ее... Но все же... Я ей сочувствую, не более того. Может, она и не шпионила вовсе, может, и к взрыву не причастна? Ага, Вольфрам, а мишкопчелы не умеют летать!
- Приступим! - командует Мао, и Джонатан послушно дает девушке пилюлю. Она не берет, отказывается.
- Лучше выпей добровольно, - мягко замечает Гвендель, предвкушающе улыбаясь и очерчивая глазами контур кнута, висящего сбоку от допрашиваемой. Прекрасный актер!
Девушка в ужасе начинает тараторить:
- Не надо, пожалуйста, я сама вам все расскажу! Все, что хотите, все, что знаю! Все-все-все расскажу!
- Пей, дорогая, - прерывает ее мой брат.
Она зажмуривается и проглатывает капсулу. Прелюдия закончена. Допрос входит в главную стадию.

Примечания:
*Испанский сапог - орудие пытки посредством сжатия коленного и голеностопного суставов, мышц и голени. Металлический вариант представлял собой железную оболочку для ноги и ступни и использовался испанской инквизицией для допросов.