Впервый раз пишу по ККМ... очень интересно узнать ваше мнение
Название: Рыжее Счастье;
Автор: Oskoloc Lda;
Бета: Hoshino Yuki;
Дискламер: Не претендую;
Фэндом: Kyou Kara Maou;
Пэйринг: Конрад/Йозак;
Рейтинг: NC 17;
Размещение: с указанием ссылки на [email protected] OskolocLda.Beon.ru или www.diary.ru/~OskolocLda/
Предупреждения: POV, нарушение канона, ООС задействованных персонажей;
Прочесть
Должно быть, я единственный знаю тебя достаточно хорошо, чтобы заподозрить неладное... Но даже я не сразу заметил за тобой странности. Теперь, анализируя прошлое, понимаю, что это длится уже достаточно давно. Ещё до Руттенберга. Не говоря никому ни слова, ты пропадал куда-то дня на два, с периодичностью раз в месяц, а возвращался подавленным и хмурым.
Несмотря на различия в социальном статусе, мы связаны крепкой мужской дружбой, мы росли вместе, фактически деля еду и кров, но времена нашего детства давно в прошлом. Я никогда не забывал о той пропасти, что разделяет нас, ты же никогда не стремился сделать её больше.
В детстве я боготворил твоего отца. Легендарный Дан-Хири спас мою жизнь и растил вместе с тобой, не делая больших различий между собственным сыном и парнишкой-сиротой. Это было страшное время: война, голод, травля полукровок, таких как мы, но я никогда не был таким счастливым. В долгих трудных походах, невзирая на различия, мы могли оставаться самими собой, и только по возвращению в Столицу ты снова становился юным принцем, а я - обычным сиротой-полукровкой.
Средний сын 26-й Мао, благородный Конрад Веллер, твоя военная карьера шла в гору, а я был чертовски счастлив служить под твоим началом. Но разница между нами становилась все существеннее. Почти все время ты проводил при Дворе, а я оставался неотесанным солдатом, иначе ещё тогда заметил бы за тобой эти странности. Те моменты, когда ты искал со мной встреч, когда о чем-то молчал, избегая прямого взгляда. Я думал, что это из-за леди Джулии и совершенно искренне предлагал альтернативу забыться в близлежащем борделе. Даже в мыслях не мог допустить, что твое молчание может иметь отношение ко мне.
В ночь перед Руттенбергом ты пришел с намерением поделиться чем-то важным. Все мы знали, что завтра отправимся на верную смерть и стремились по максимуму ухватить оставшееся нам время. К тому моменту, как ты нашел меня, я уже был свински пьян и потащил тебя к лагерному костру, где собрался весь наш полк. Вино лилось рекой, доступные женщины предлагали себя бравым солдатам, ребята горланили непристойные песни, охотно принимая внимание лагерных проституток. Ты брезгливо морщился от вида пьяного разгула и держался в стороне, а я нес какую-то околесицу, в духе того, что раньше командир Конрад Веллер не чурался солдатской жизни и не отказывался разделить со своими друзьями кубок вина. Какой же на самом деле я дурак - обижаться на то, что, находясь выше нас, ты вынужден был держать дистанцию между собой и подчиненными, а следующим утром тебе предстояло вести нас на смерть.
В состоянии, когда слова с языка слетают быстрее, чем дойдет до пьяной головы, я настоятельно посоветовал тебе провести остаток ночи в женских объятиях, даже предложил миловидную девушку, чем-то отдаленно напоминающую леди Винкотт. Меня дико бесила вся эта ситуация: твои чувства к леди Джулии, ваша странная связь: если ты так сильно любил её, то должен был бороться. То, что она обручена - ничего не значило. Тот Конрад, которого я знаю, никогда не сдавался, прилагая все усилия и возможности, чтобы добиться желаемого. На самом деле это была ревность, но вижу это только сейчас.
В ответ ты горько усмехнулся и так пристально на меня посмотрел, что я даже немного отрезвел.
- Если решу забыться в женском обществе, то найду себе высокую рыжеволосую красотку, - совершенно серьезно сказал ты, не отводя печальных глаз.
- Может, мне надеть платье? – тут же предложил я с усмешкой.
Склонность к переодеванию всегда была во мне, и уже тогда возможность перевоплощаться неоднократно спасала жизнь. Позже эти навыки очень пригодились в шпионской деятельности.
- Хорошая идея, - ты даже улыбнулся, неожиданно сделав шаг ко мне, оказался рядом, касаясь ладонью моей щеки. – Зелёный шелк и немного косметики…
Я протрезвел окончательно, так как, очень хорошо зная тебя, понимал – ты не шутишь. Я всегда ставил нашу дружбу выше всего и даже не пытался допустить саму возможность подобного рода отношений.
В памяти всколыхнулось запретное и, поэтому, забытое воспоминание: в годы юности, путешествую по Миру, в походных условиях мы часто делили одну постель. Затравленный людской жестокостью, я не сразу сумел стать нормальным, боясь всего и всех, каждую ночь ждал подлого нападения. Ты обнимал меня, нежно гладя по волосам и шепча слова утешения... Так мы и засыпали, крепко прижимаясь друг к другу. Подобная близость не оставляла места секретам, и вот однажды утром я проснулся, чувствуя, как что-то упирается мне пониже спины. Ты не спал и был крайне напряжен.
- Йозак, что со мной?
Я повернулся к тебе лицом.
- Дай посмотреть.
Ты не сопротивлялся, когда я откинул одеяло и приспустил с тебя штаны, непроизвольно прикоснулся к источнику беспокойства, в ответ ты чувственно вздрогнул, не в силах сдержать стон.
- Болит?
- Н-нет. Йозак, а вдруг это заразно…
Прежде чем я понял что происходит, ты уже стягивал штаны с меня…
Так мы и росли, познавая мир вокруг и нас самих. Подсматривая за развлечениями Дан-Хири, мы поняли, для чего ещё может быть нужна эта часть тела. Робкие прикосновения друг к другу, вызывающие доселе неведомые чувства. Твой отец предпочитал женщин, но тогда мы не понимали разницы и хотели познать все тайны взрослого мира. Первые провальные попытки заняться любовью. Почти болезненное возбуждение и страх от того, что нас могут застукать. Мы инстинктивно чувствовали, что делаем что-то запретное. И однажды нас всё-таки застали, - твой отец смеялся, гладя на то, как раскраснелся ты, а я пытался тебя выгородить.
- Мои мальчики стали взрослыми, пришла пора показать вам, что значит быть настоящим мужчиной!
Этим же вечером он взял нас в дом терпимости и заплатил опытной женщине, чтобы та научила его мальчишек всему необходимому. Это одно из самых ужасных воспоминаний прошлого. Никогда я не видел твоих слез, но в ту ночь ты плакал. У тебя ничего не получалось. Опытные ласки женщины вызывали отвращение, я пытался защитить тебя, как раньше ты защищал меня, хотя и сам не мог ничего поделать, а женщина смеялась, называя нас глупыми птенчиками. После этой кошмарной ночи ты словно замкнулся, избегая любых упоминаний о происшедшем. Через непродолжительный отрезок времени мы вернулись в Шин-Маккоку, ты поступил в академию и остался с коронованной матерью, а я продолжил служить твоему отцу. Мы не виделись несколько лет, а когда жизнь снова свела нас вместе, - не вспоминали постыдных событий прошлого, словно это было не с нами, а с кем-то другим.
В ночь перед Руттенбергом я не мог поверить, что ты воспринял моё предложение о переодевании серьезно. Я даже испугался, осознав, что завтра мы, возможно, умрем и никогда не сможем разобраться в том, что же нас связывает помимо дружбы.
Не успел я принять хоть какое-либо решение, как ты отстранился, резко меняя тему.
- Йозак, будь завтра рядом. Если нам суждено умереть, я хочу, чтобы ты был со мной.
- Конечно, капитан…
Ты развернулся и ушел, растворившись в темноте летней ночи, а я, глубоко вздохнув, со всем отчаянием смертника молил Истинного, чтобы завтра не стало для нас последним.
Утром отряд из тех, кого считали изгоями, выдвинулся защитить свою честь и доказать преданность Шин-Маккоку. Будучи сиротой и чужестранцем, я более чем часто сталкивался с несправедливостью, но тогда ненавидел и демонов, и людей за то, как они поступили с нами. Это было выше моего понимания, но я шел за своим капитаном и готов был умереть не за Шин-Маккоку, а за Конрада Веллера.
Кровавый ужас последующего сражения на всю жизнь останется со мной и будет преследовать в кошмарных снах. Друзья и соратники умирали на моих глазах, но времени осмыслить происходящее не было. Ожесточенная резня, во время которой я думал только о тебе. Я видел, как сильным ударом тебя вышибли из седла, но ты сумел подняться и ринулся в бой. Не зря тебя считают первым мечником Шин-Маккоку! И все же против такого количества противников у любого было бы мало шансов. Я думал, что не успею. Против длинных алебард меч бесполезен, доспехи не могут уберечь от таких ударов, но, видимо, Истинный услышал мои мольбы, поэтому я остался в живых, не дав противнику добить тебя.
В битве при Руттенберге выжило двое – я и ты. Мне удалось вынести тебя с поля боя, ранения были настолько ужасающи, что требовали немедленного вмешательства медиков. Проведя большую часть жизни на войне, я знал, что может означать такая рана на голове и колотый удар в брюшную полость... Из-под доспехов просачивалась кровь. Даже сейчас я внутренне содрогаюсь, видя глубокие шрамы на твоем теле.
Тогда я и сам был не в лучшем состоянии, просто чудо, как я смог так далеко оттащить тебя, а ещё большее чудо, что нас нашли. Несколько долгих месяцев я буквально выхаживал тебя, вырывая из рук смерти. Тебе даже не сразу сказали о кончине Джулии, боясь навредить небольшому улучшению. Ты выкарабкался. Я не хочу вспоминать весь ужас того времени. Прошло много лет, но боль и страх потерять тебя все еще со мной.
Сейчас другие времена: мы победили, мы выжили, полукровки уже не преследуются демонами, а ты больше не мой капитан. Я стал старше, многому научился, многое сумел в себе изменить. Мы остаемся друзьями и без военной субординации разница между нами не так значима. Мне нравится моя новая работа, это то, чем я всегда хотел заниматься. Ты же… мне кажется, сейчас ты не можешь найти себя.
Я уже давно не получал специальных заданий, сходил с ума от скуки в городе, и если бы не это - не обратил бы внимание на твои странности, не рискнул бы проследить. Время от времени это нужно всем, даже такому доблестному рыцарю, как ты. Мне проще, я постоянно в движении, я могу позволить себе случайные связи, да что там говорить, - по роду деятельности это не раз спасало мою шкуру. Но ты! Насколько мне известно, если не считать странных отношений с покойной Джулией, у тебя никогда не было любовницы или даже любовника. Твоя личная жизнь оставалась тайной за семью печатями, и теперь понятно, почему, – никакой личной жизни и не было. Время от времени ты поддавался потребностям тела и посещал дома терпимости, расположенные в приграничных территориях, всегда инкогнито, строго придерживаясь своих особых предпочтений. По своим шпионским связям я навел справки и выяснил, что на протяжении многих лет ты всегда выбирал высоких рыжеволосых женщин с выразительными синими глазами. Что ж, у всех свои вкусы, и ничего в этом нет противоестественного, не будь я рыжеволосым и синеглазым. Всё указывало на то, что ты ко мне неравнодушен и по каким-то причинам упорно скрываешь это. Подобные отношения в нашей стране широко распространены и не осуждаются обществом, в отличье от земель Людей, ничто не помешало бы нам, но почему ты так долго скрываешь это от меня, и собираешься ли признаться? Почему именно женщины? Насколько я узнал из личных бесед с рыжими красотками, дело редко доходило до секса. Ты страдаешь и у тебя явные проблемы, но помощи просить не собираешься. Как это в твоем характере - скрывать себя за печальной улыбкой. Боишься, что я не приму тебя, или что это скажется на нашей дружбе? В подобной ситуации нужно было срочно действовать, а не рассуждать впустую. И я начал!
Моей целью стало расшевелить тебя и, по возможности, подтолкнуть к признанию. Я всегда мог посещать замок Клятвы на Крови, а служа под началом твоего старшего брата, и вовсе получил небольшую комнатку в крыле охраны. На несколько дней я словно прилип к тебе, ссылаясь на бездействие и скуку, напомнил наше веселое прошлое: верховые прогулки, спарринг дуэли, местные кабаки и совместное посещение купален перед сном. Вскоре ты стал избегать меня, и я удвоил усилия, беспокоя тебя и по ночам. По случаю и без я старался надевать женское платье, ссылаясь, что это нужно для добычи информации. Ты впал в прострацию, с каждым днем становясь более замкнутым и без причин раздражаясь.
Я чувствовал, что ты скоро сорвешься, осталось немного: ты либо признаешься, либо помчишься в бордель. Оба варианта меня устраивали, я был готов ко всему.
Как-то к полудню ты принялся седлать лошадь, наблюдая за тобой со стороны, я невольно улыбался. Твои привычки остаются неизменными, даже лошадей всегда выбираешь одной и той же масти. Сколько их у тебя было за долгую жизнь полудемона? Готов поклясться, что и клички ты им даешь одинаковые.
- Собрался по делам?
Ты так увлекся своими мыслями, что даже не заметил, как я подошел ближе.
- Могу составить тебе компанию.
- Йозак, - о, наконец-то ты отреагировал. Рассеянно посмотрел на меня: было видно, что тебя тревожит что-то иное, явно не связанное с нами.
- Меня вызвали в Замок Истинного.
Это всегда означало какие-то перемены, и зачастую не самые лучшие. Каждый из нас испытывал бы трепет, оказавшись в храме, внимая волю Истинного Короля. Но что это будет значить для тебя.
- Конрад?
- Я не знаю зачем, и не смотри на меня так.
- Может, я все-таки поеду, подожду на опушке. Дружеская поддержка никогда не помешает.
По глазам было видно, что ты сомневался совсем недолго, прежде чем согласиться.
- Хорошо.
До замка мы ехали в полном молчании, в нетерпении ты подгонял лошадь так, что я едва поспевал следом, и даже не заметил, как я остановился на опушке, дожидаться твоего возвращения. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем твоя лошадь показалась в воротах крепостной стены. Всем своим видом ты выражал сосредоточенную целеустремленность, как это бывало перед сражениями. Такой Конрад мне очень нравится. Но сейчас, вместе с этой решимостью, ты выглядел так, словно на тебя взвалили задачу вселенского масштаба.
Я молча ехал рядом, давая возможность тебе самому начать разговор. Личная встреча с Истинным - это не то, о чем следует расспрашивать.
- Мне придется уехать, - уже на подъезде к городу, сказал мне ты.
- Конрад?
- Надолго, возможно даже на год.
Ты избегал моих вопросительных глаз и не собирался вдаваться в подробности.
- Это опасно? Я… а если я попрошу Истинного отправить меня с тобой…
- Йозак! - В твоем голосе появились знакомые мне командирские нотки. Я инстинктивно подобрался и только потом понял, что больше не служу под твоим началом.
- Не смей этого делать. Я не могу рассказывать подробности, но волноваться не о чем.
- Командир, ты меня не обманешь, я прекрасно вижу, насколько это важно.
- Да, это очень важно и ответственно!
Я тяжело вздохнул, осознав, что все мои старания прошедших дней пошли прахом. Конрад обратил внимание на этот вздох, расценив по-своему:
- Меня больше беспокоишь ты…
- Я?
Неужели свершилось?
- В каком смысле?
Ну же, капитан, твоё признание так близко…
Конрад отвел взгляд, сосредоточившись на дороге, лошади въехали в город, и пришлось усилить внимание.
- Я прекрасно знаю внешнюю политику Шин-Маккоку и догадываюсь о делах моего брата, чтобы понять насколько опасно то, чем ты занимаешься, служа ему.
- Это бывает весело!
- И чертовски опасно.
- Я же везунчик, - мой смех заставил тебя вздрогнуть, я давно заметил, как ты на него реагируешь: едва заметно покраснел, искоса посматривая на меня, как бы хотелось знать, о чем в такие моменты ты думаешь.
- Ещё в детстве, помнишь, мне всегда неприлично везло…
Может быть, зря напомнил о тех временах, весь румянец тут же сошел с твоего лица, но остановиться я уже не мог.
- Самой большой удачей было то, что я встретил твоего отца и тебя.
- На все воля Истинного…
У конюшен ты спешился, но лошадь расседлывать не стал.
- Когда уезжаешь? – Я пытался предугадать твой следующий шаг, чувствуя, что ты не знаешь, на что решиться.
- У меня сутки на сборы.
- Замечательно, проведем их, как бывало раньше, кто знает, когда снова встретимся.
- Нет!
- Почему?
- Мне нужно закончить кое-какие дела и, Йозак, ты же понимаешь - всё должно остаться тайной.
Я разозлился. Твое занудство не знало границ и с годами ситуация только ухудшалась.
- Конрад, я не буду болтать об этом на каждом углу, за кого ты меня принимаешь? Но как твой друг, хочу провести это время с тобой, кто знает, когда мы встретимся снова.
- Да, Йозак, ты мой друг и я очень тобой дорожу, но сейчас, извини, у меня остались важные дела.
- Ладно, - с наигранной обидой ответил я. – Что может быть важнее дружбы… в любом случае, ты знаешь, где меня найти.
Я ушел, ликуя в душе. Вот ты и сорвался, была только одна причина, из-за чего так настойчиво пытался от меня отделаться. Конечно, есть малая вероятность, что это действительно важные дела, но, зная тебя, могу биться об заклад – сегодняшнюю ночь ты проведешь в известном мне месте в обществе рыжеволосой красотки.
Что ж, капитан, тебя ждёт большой сюрприз…
Этот приграничный городок находился вне закона - логово порока и азарта. Индустрия всевозможных развлечений здесь тесно соприкасается с преступностью. Я хорошо ориентируюсь в этом месте, и знаю нужных людей, которые за небольшую плату готовы будут помочь. Пробираясь горными тропами, удалось выиграть несколько часов и прибыть в город раньше тебя. Твоя предсказуемость и сила привычки была мне на руку, в этом городишке ты всегда посещал одно и тоже место. Узнав его название впервые, я долго смеялся: «Джулианна» - многозначительно и символично.
Как всегда, ты оставил лошадь в платной конюшне, за два квартала от борделя; выпил вина в пабе шимаронского купца и, дождавшись вечера, направился в «Джулианну». В обычной одежде и невыразительном сером плаще тебя почти не узнать.
Хозяин лично приветствует прямо с порога. Обычно ты заранее предупреждаешь о своем визите, чтобы было время найти нужную девушку. Но сегодня тебе везет - как раз появилось именно то, что нужно господину: молодая красивая женщина, высокая, рыжеволосая, синеглазая. Быть её первым клиентом – большое удовольствие, но она очень стеснительна, и особое требование - свет поначалу лучше не зажигать. Ты, немного подумав, соглашаешься, - времени не так много, чтобы искать другую - и поднимаешься на второй этаж.
Настает мой выход, я готов: зеленое шелковое платье приятно холодит кожу, открытая спина и грудь с искусственно увеличенным лифом, я даже подкрутил волосы и надушился. Оставалось надеяться, что в темноте ты не сразу меня узнаешь. Стучусь в дверь и, дождавшись позволения войти, открываю. Действительно темно, ты не зажигал свечи. Какой смысл выбирать девушку определенного типа, если в темноте не разглядишь. Хотя, свет ночного города, льющийся из окна достаточно ярок, чтобы ориентироваться в комнате. Я низко опускаю голову, скромно топчась на пороге. В комнате напряженная атмосфера. Я чувствую твое возбуждение и нетерпение, но ты остаешься стоять у окна, внимательно меня рассматривая.
- Ты первый раз продаешь себя?
Согласно киваю головой.
- Меня не касаются причины, побудившие тебя на это, но… может, я могу чем-то помочь? Продажная жизнь – это не лучший выбор.
Я с трудом сдерживаю истеричный смех. Чёртов рыцарь! Да трахни ты уже её скорее, а не рвись решать чужие проблемы и спасать обделенных.
- Молчишь… так стеснительна…
Да уж, стоит мне открыть рот, как ты тут же меня узнаешь.
- Мне очень хочется зажечь свет и рассмотреть тебя, но, может быть, потом… подойди…
Шурша юбкой, я медленно выполняю приказ, боясь, что свет улицы выдаст меня. И не дав тебе опомниться и рассмотреть, опускаюсь на колени, обхватывая твои бедра руками. Ты не ожидал, но явно не против. Через плотную ткань штанов я чувствую, как ты возбужден.
Для меня все это не впервой, в каких только ситуациях я не бывал за свою жизнь. Далеко не девственник, я был и с женщинами и с мужчинами, и снизу и сверху. Иногда я продавал свое тело за информацию, так нужную мне. Иногда этим телом я выкупал свою жизнь. И вот сейчас я очень хочу сделать тебе приятно.
- Ты хороша, - сжав зубы, стонешь в ответ на мои действия.
Целую тебя через грубую ткань, руки проворно расстегивают ремень, - только солдат или опытная шлюха может справиться с устройством подобной амуниции. За несколько секунд я расправляюсь с твоими штанами, беру в руку возбужденную плоть и позволяю себе поднять взгляд. Ты закрыл глаза, силясь не стонать в голос. Касаюсь губами тугой головки, слизываю первые капли, похожие на слезы радости. Ты шумно выдыхаешь, вцепляясь руками мне в волосы. Я умею доставлять удовольствие. Жаль, что мальчишками мы не знали о таком способе.
Ласкаю языком по всей длине, приятно удивленный твоими размерами. Сегодня я готов принадлежать тебе. Прикусываю зубами нежную кожу яичек, обхватываю губами головку и всасываю в себя. Я тоже мужчина и знаю, как будет приятнее. У тебя давно никого не было и ты на пороге оргазма. Я это чувствую по тому, как отвечает твое тело: подтянулась мошонка, напряглись мышцы живота, участилось дыхание. Длинные пальцы запутались в моей рыжей гриве, задавая желаемый ритм движений. Ты с силой толкаешься в меня, и горячая струя специфического вкуса наполняет гортань. Я умудряюсь не подавиться, выпуская подрагивающий член изо рта. Только сейчас до меня доходит, что твои пальцы осторожно поглаживают боевые шрамы на моем затылке. Из-за длинных волос их почти не видно, но ты знаешь каждый.
Пара секунд на то, чтобы осознать. Маскарад окончен. С проворностью первоклассного воина ты отталкиваешь меня и шарахаешься в сторону. Я остаюсь сидеть на полу, следя за твоими действиями.
- Й… Йозак?… - дрожат твой голос и руки, ты тщетно пытаешься зажечь свечи, но никак не высечешь огонь. – Это не смешно…
Ты справился с руками, танцующее пламя свечей осветило место действия.
- Не смешно, - согласился я, нисколько не стыдясь, глядя тебе в глаза и вытирая губы.
Все твое мироощущение испытывало серьезный кризис. Ты даже присел на кровать, не в силах устоять на ногах.
- Как давно ты знаешь?
Конечно, Конрад Веллер слишком умный, чтобы понадеяться на случайность.
- А ты? Как давно ты стал прибегать к этому?
Встаю с пола, разглаживая измятую ткань юбки.
- Если ты хотел трахнуть меня, надо было так и сказать…
- Я не хотел тебя трахнуть! – Ты кричишь, это хорошо, лучше видеть твои бурные эмоции.
- Тогда в чем дело? Зачем все это?
- Йозак, ты не понимаешь….
Больно на тебя смотреть, ты склонился, обхватив голову руками, словно пытаешься побороть приступ мигрени.
- Как я мог сказать тебе об этом. Интимная связь с подчиненным… Хуже может быть только влюбиться в лучшего друга…
Я подхожу к тебе, обнимаю, прижимаю к себе в попытке утешить и ободрить.
- Конрад, я тоже люблю тебя.
Ты поддаешься, позволяешь гладить себя.
- И всегда любил, но понимал насколько мы разные… насколько безнадежно даже надеяться.
Присаживаюсь рядом на кровать, не размыкая контакта, отстраняюсь, чтобы посмотреть тебе в глаза. В них светиться робкая надежда.
- Йозак, я боялся открыть свои чувства, боялся, что это разрушит нашу дружбу. Ты всегда предлагал мне забыться с женщиной, и я решил, что вариант с мужчиной для тебя неприемлем. Если бы ты узнал о моих желаниях, то не отказал бы мне, как своему начальнику, но я хотел искреннего чувства. Хотел… тебя…
Я знаю, как трудно тебе даются признания и понимаю больше, чем ты сказал.
- Глупый, самая красивая рыжеволосая красотка в твоих руках, а ты даже не пытаешься её поцеловать.
Как же давно я хотел услышать твой тихий, счастливый смех.
- Не обязательно одеваться как женщина, ты мне нравишься в любом виде…
- Тогда раздень меня!
Твои губы решительно, но робко потянулись к моим. Я подался вперед, замирая в ожидании. Всё, как в первый раз. Это и был первый раз с любимым человеком. Почти целомудренный поцелуй, быстро переходящий в откровенный, распаляющий нашу страсть. Не знаю, где ты этому научился, но справлялся неплохо. Длинные пальцы ловко распустили шнуровку корсета, спуская бретельки платья с плеч. Ты покрывал поцелуями мое оголенное тело, от природы светлую и нежную кожу. Так томительно бережно и нежно. Ты не стал снимать платье полностью, подобрав юбку вверх.
- Конрад?...
Я хотел помочь тебе, хотел, что бы всё скорее случилось, но ты загадочно улыбнулся, останавливая мои руки, потянувшиеся к тебе.
- Подожди, сегодня мне уже было хорошо, позволь сделать приятно и тебе.
Разве я мог возражать? Ты провел дорожку из поцелуев вдоль моей груди и по животу ниже, склонился, обхватывая давно возбужденный член ртом. Техника совершенно отличалась от того, что мог и умел я. Откуда только… но ты не дал мне даже шанса задуматься, настолько решительными и жадными были твои действия. Я силился продержаться подольше, но к своему стыду кончил даже раньше, чем до этого ты.
Твоя самодовольная усмешка заставила меня покраснеть.
- Ты же не думал, что я веду жизнь аскета. Тем более хотел обладать неким опытом, надеясь что рано или поздно смогу поделиться им с тобой.
Ты лег, обнимая и прижимаясь ко мне, все еще полуодетый. Надо было срочно с этим что-то делать, и я принялся раздевать тебя. Остановился только тогда, когда увидел страшные шрамы. Мне всегда хотелось сделать именно это – поцеловать их, осторожно разглаживая кончиками пальцев, как будто это сможет исцелить.
- Йозак, не надо…
Ты перехватил мои руки, заставляя взглянуть на тебя.
- Я жив благодаря тебе…
- Я живу благодаря тебе!
Ты опять возбудился и я, недолго думая, приподнялся, встал на колени, приглашая тебя самым древним способом.
- Иди же… я уже давно готов.
- Ты уверен?
- Забыл? Я не девственник, кажется, это ты забрал мою невинность, ну, или очень пытался…
- А ты мою.
Ты задрал юбку всё ещё одетого на меня платья, и я почувствовал, как ты очень осторожно стал проталкиваться в меня. Я оптимист: идя к тебе в номер, предполагал именно такой вариант развития событий и заранее подготовился. Некоторая боль ушла практически сразу. Нашим телам ещё предстояло привыкнуть друг к другу, но сам факт того, что это делаешь ты, сглаживал возможную неловкость и делал процесс практически идеальным. Ты навалился на меня со спины, жарко дыша в шею, свободной рукой нашел мой член и стал помогать в такт движениям. Так хорошо, так полно… так, как можешь только ты! Я кончил первым, окончательно испортив платье, ты же, немного погодя, заполнил меня своим соком жизни, и тяжело дыша, опустился на простыни рядом.
Приятная расслабленность и дрема всегда сопутствовали периоду после. Но я решил с этим бороться и поговорить с тобой, к своей досаде вспоминая о том, что очень скоро нам придется расстаться.
- Ты точно не скажешь, когда вернешься?
- Я ещё никуда не уехал.
- Но завтра….
- Да, - ты зарылся лицом в мои волосы, вдыхая слабый запах духов и естественный аромат тела. – Не волнуйся, я вернусь. Теперь мне есть к кому возвращаться. Теперь я самый счастливый человек на свете.
- Счастливый – хорошо звучит!
- Счастливый, потому что у меня есть моё личное рыжее счастье!...
Название: Рыжее Счастье;
Автор: Oskoloc Lda;
Бета: Hoshino Yuki;
Дискламер: Не претендую;
Фэндом: Kyou Kara Maou;
Пэйринг: Конрад/Йозак;
Рейтинг: NC 17;
Размещение: с указанием ссылки на [email protected] OskolocLda.Beon.ru или www.diary.ru/~OskolocLda/
Предупреждения: POV, нарушение канона, ООС задействованных персонажей;
Прочесть
Должно быть, я единственный знаю тебя достаточно хорошо, чтобы заподозрить неладное... Но даже я не сразу заметил за тобой странности. Теперь, анализируя прошлое, понимаю, что это длится уже достаточно давно. Ещё до Руттенберга. Не говоря никому ни слова, ты пропадал куда-то дня на два, с периодичностью раз в месяц, а возвращался подавленным и хмурым.
Несмотря на различия в социальном статусе, мы связаны крепкой мужской дружбой, мы росли вместе, фактически деля еду и кров, но времена нашего детства давно в прошлом. Я никогда не забывал о той пропасти, что разделяет нас, ты же никогда не стремился сделать её больше.
В детстве я боготворил твоего отца. Легендарный Дан-Хири спас мою жизнь и растил вместе с тобой, не делая больших различий между собственным сыном и парнишкой-сиротой. Это было страшное время: война, голод, травля полукровок, таких как мы, но я никогда не был таким счастливым. В долгих трудных походах, невзирая на различия, мы могли оставаться самими собой, и только по возвращению в Столицу ты снова становился юным принцем, а я - обычным сиротой-полукровкой.
Средний сын 26-й Мао, благородный Конрад Веллер, твоя военная карьера шла в гору, а я был чертовски счастлив служить под твоим началом. Но разница между нами становилась все существеннее. Почти все время ты проводил при Дворе, а я оставался неотесанным солдатом, иначе ещё тогда заметил бы за тобой эти странности. Те моменты, когда ты искал со мной встреч, когда о чем-то молчал, избегая прямого взгляда. Я думал, что это из-за леди Джулии и совершенно искренне предлагал альтернативу забыться в близлежащем борделе. Даже в мыслях не мог допустить, что твое молчание может иметь отношение ко мне.
В ночь перед Руттенбергом ты пришел с намерением поделиться чем-то важным. Все мы знали, что завтра отправимся на верную смерть и стремились по максимуму ухватить оставшееся нам время. К тому моменту, как ты нашел меня, я уже был свински пьян и потащил тебя к лагерному костру, где собрался весь наш полк. Вино лилось рекой, доступные женщины предлагали себя бравым солдатам, ребята горланили непристойные песни, охотно принимая внимание лагерных проституток. Ты брезгливо морщился от вида пьяного разгула и держался в стороне, а я нес какую-то околесицу, в духе того, что раньше командир Конрад Веллер не чурался солдатской жизни и не отказывался разделить со своими друзьями кубок вина. Какой же на самом деле я дурак - обижаться на то, что, находясь выше нас, ты вынужден был держать дистанцию между собой и подчиненными, а следующим утром тебе предстояло вести нас на смерть.
В состоянии, когда слова с языка слетают быстрее, чем дойдет до пьяной головы, я настоятельно посоветовал тебе провести остаток ночи в женских объятиях, даже предложил миловидную девушку, чем-то отдаленно напоминающую леди Винкотт. Меня дико бесила вся эта ситуация: твои чувства к леди Джулии, ваша странная связь: если ты так сильно любил её, то должен был бороться. То, что она обручена - ничего не значило. Тот Конрад, которого я знаю, никогда не сдавался, прилагая все усилия и возможности, чтобы добиться желаемого. На самом деле это была ревность, но вижу это только сейчас.
В ответ ты горько усмехнулся и так пристально на меня посмотрел, что я даже немного отрезвел.
- Если решу забыться в женском обществе, то найду себе высокую рыжеволосую красотку, - совершенно серьезно сказал ты, не отводя печальных глаз.
- Может, мне надеть платье? – тут же предложил я с усмешкой.
Склонность к переодеванию всегда была во мне, и уже тогда возможность перевоплощаться неоднократно спасала жизнь. Позже эти навыки очень пригодились в шпионской деятельности.
- Хорошая идея, - ты даже улыбнулся, неожиданно сделав шаг ко мне, оказался рядом, касаясь ладонью моей щеки. – Зелёный шелк и немного косметики…
Я протрезвел окончательно, так как, очень хорошо зная тебя, понимал – ты не шутишь. Я всегда ставил нашу дружбу выше всего и даже не пытался допустить саму возможность подобного рода отношений.
В памяти всколыхнулось запретное и, поэтому, забытое воспоминание: в годы юности, путешествую по Миру, в походных условиях мы часто делили одну постель. Затравленный людской жестокостью, я не сразу сумел стать нормальным, боясь всего и всех, каждую ночь ждал подлого нападения. Ты обнимал меня, нежно гладя по волосам и шепча слова утешения... Так мы и засыпали, крепко прижимаясь друг к другу. Подобная близость не оставляла места секретам, и вот однажды утром я проснулся, чувствуя, как что-то упирается мне пониже спины. Ты не спал и был крайне напряжен.
- Йозак, что со мной?
Я повернулся к тебе лицом.
- Дай посмотреть.
Ты не сопротивлялся, когда я откинул одеяло и приспустил с тебя штаны, непроизвольно прикоснулся к источнику беспокойства, в ответ ты чувственно вздрогнул, не в силах сдержать стон.
- Болит?
- Н-нет. Йозак, а вдруг это заразно…
Прежде чем я понял что происходит, ты уже стягивал штаны с меня…
Так мы и росли, познавая мир вокруг и нас самих. Подсматривая за развлечениями Дан-Хири, мы поняли, для чего ещё может быть нужна эта часть тела. Робкие прикосновения друг к другу, вызывающие доселе неведомые чувства. Твой отец предпочитал женщин, но тогда мы не понимали разницы и хотели познать все тайны взрослого мира. Первые провальные попытки заняться любовью. Почти болезненное возбуждение и страх от того, что нас могут застукать. Мы инстинктивно чувствовали, что делаем что-то запретное. И однажды нас всё-таки застали, - твой отец смеялся, гладя на то, как раскраснелся ты, а я пытался тебя выгородить.
- Мои мальчики стали взрослыми, пришла пора показать вам, что значит быть настоящим мужчиной!
Этим же вечером он взял нас в дом терпимости и заплатил опытной женщине, чтобы та научила его мальчишек всему необходимому. Это одно из самых ужасных воспоминаний прошлого. Никогда я не видел твоих слез, но в ту ночь ты плакал. У тебя ничего не получалось. Опытные ласки женщины вызывали отвращение, я пытался защитить тебя, как раньше ты защищал меня, хотя и сам не мог ничего поделать, а женщина смеялась, называя нас глупыми птенчиками. После этой кошмарной ночи ты словно замкнулся, избегая любых упоминаний о происшедшем. Через непродолжительный отрезок времени мы вернулись в Шин-Маккоку, ты поступил в академию и остался с коронованной матерью, а я продолжил служить твоему отцу. Мы не виделись несколько лет, а когда жизнь снова свела нас вместе, - не вспоминали постыдных событий прошлого, словно это было не с нами, а с кем-то другим.
В ночь перед Руттенбергом я не мог поверить, что ты воспринял моё предложение о переодевании серьезно. Я даже испугался, осознав, что завтра мы, возможно, умрем и никогда не сможем разобраться в том, что же нас связывает помимо дружбы.
Не успел я принять хоть какое-либо решение, как ты отстранился, резко меняя тему.
- Йозак, будь завтра рядом. Если нам суждено умереть, я хочу, чтобы ты был со мной.
- Конечно, капитан…
Ты развернулся и ушел, растворившись в темноте летней ночи, а я, глубоко вздохнув, со всем отчаянием смертника молил Истинного, чтобы завтра не стало для нас последним.
Утром отряд из тех, кого считали изгоями, выдвинулся защитить свою честь и доказать преданность Шин-Маккоку. Будучи сиротой и чужестранцем, я более чем часто сталкивался с несправедливостью, но тогда ненавидел и демонов, и людей за то, как они поступили с нами. Это было выше моего понимания, но я шел за своим капитаном и готов был умереть не за Шин-Маккоку, а за Конрада Веллера.
Кровавый ужас последующего сражения на всю жизнь останется со мной и будет преследовать в кошмарных снах. Друзья и соратники умирали на моих глазах, но времени осмыслить происходящее не было. Ожесточенная резня, во время которой я думал только о тебе. Я видел, как сильным ударом тебя вышибли из седла, но ты сумел подняться и ринулся в бой. Не зря тебя считают первым мечником Шин-Маккоку! И все же против такого количества противников у любого было бы мало шансов. Я думал, что не успею. Против длинных алебард меч бесполезен, доспехи не могут уберечь от таких ударов, но, видимо, Истинный услышал мои мольбы, поэтому я остался в живых, не дав противнику добить тебя.
В битве при Руттенберге выжило двое – я и ты. Мне удалось вынести тебя с поля боя, ранения были настолько ужасающи, что требовали немедленного вмешательства медиков. Проведя большую часть жизни на войне, я знал, что может означать такая рана на голове и колотый удар в брюшную полость... Из-под доспехов просачивалась кровь. Даже сейчас я внутренне содрогаюсь, видя глубокие шрамы на твоем теле.
Тогда я и сам был не в лучшем состоянии, просто чудо, как я смог так далеко оттащить тебя, а ещё большее чудо, что нас нашли. Несколько долгих месяцев я буквально выхаживал тебя, вырывая из рук смерти. Тебе даже не сразу сказали о кончине Джулии, боясь навредить небольшому улучшению. Ты выкарабкался. Я не хочу вспоминать весь ужас того времени. Прошло много лет, но боль и страх потерять тебя все еще со мной.
Сейчас другие времена: мы победили, мы выжили, полукровки уже не преследуются демонами, а ты больше не мой капитан. Я стал старше, многому научился, многое сумел в себе изменить. Мы остаемся друзьями и без военной субординации разница между нами не так значима. Мне нравится моя новая работа, это то, чем я всегда хотел заниматься. Ты же… мне кажется, сейчас ты не можешь найти себя.
Я уже давно не получал специальных заданий, сходил с ума от скуки в городе, и если бы не это - не обратил бы внимание на твои странности, не рискнул бы проследить. Время от времени это нужно всем, даже такому доблестному рыцарю, как ты. Мне проще, я постоянно в движении, я могу позволить себе случайные связи, да что там говорить, - по роду деятельности это не раз спасало мою шкуру. Но ты! Насколько мне известно, если не считать странных отношений с покойной Джулией, у тебя никогда не было любовницы или даже любовника. Твоя личная жизнь оставалась тайной за семью печатями, и теперь понятно, почему, – никакой личной жизни и не было. Время от времени ты поддавался потребностям тела и посещал дома терпимости, расположенные в приграничных территориях, всегда инкогнито, строго придерживаясь своих особых предпочтений. По своим шпионским связям я навел справки и выяснил, что на протяжении многих лет ты всегда выбирал высоких рыжеволосых женщин с выразительными синими глазами. Что ж, у всех свои вкусы, и ничего в этом нет противоестественного, не будь я рыжеволосым и синеглазым. Всё указывало на то, что ты ко мне неравнодушен и по каким-то причинам упорно скрываешь это. Подобные отношения в нашей стране широко распространены и не осуждаются обществом, в отличье от земель Людей, ничто не помешало бы нам, но почему ты так долго скрываешь это от меня, и собираешься ли признаться? Почему именно женщины? Насколько я узнал из личных бесед с рыжими красотками, дело редко доходило до секса. Ты страдаешь и у тебя явные проблемы, но помощи просить не собираешься. Как это в твоем характере - скрывать себя за печальной улыбкой. Боишься, что я не приму тебя, или что это скажется на нашей дружбе? В подобной ситуации нужно было срочно действовать, а не рассуждать впустую. И я начал!
Моей целью стало расшевелить тебя и, по возможности, подтолкнуть к признанию. Я всегда мог посещать замок Клятвы на Крови, а служа под началом твоего старшего брата, и вовсе получил небольшую комнатку в крыле охраны. На несколько дней я словно прилип к тебе, ссылаясь на бездействие и скуку, напомнил наше веселое прошлое: верховые прогулки, спарринг дуэли, местные кабаки и совместное посещение купален перед сном. Вскоре ты стал избегать меня, и я удвоил усилия, беспокоя тебя и по ночам. По случаю и без я старался надевать женское платье, ссылаясь, что это нужно для добычи информации. Ты впал в прострацию, с каждым днем становясь более замкнутым и без причин раздражаясь.
Я чувствовал, что ты скоро сорвешься, осталось немного: ты либо признаешься, либо помчишься в бордель. Оба варианта меня устраивали, я был готов ко всему.
Как-то к полудню ты принялся седлать лошадь, наблюдая за тобой со стороны, я невольно улыбался. Твои привычки остаются неизменными, даже лошадей всегда выбираешь одной и той же масти. Сколько их у тебя было за долгую жизнь полудемона? Готов поклясться, что и клички ты им даешь одинаковые.
- Собрался по делам?
Ты так увлекся своими мыслями, что даже не заметил, как я подошел ближе.
- Могу составить тебе компанию.
- Йозак, - о, наконец-то ты отреагировал. Рассеянно посмотрел на меня: было видно, что тебя тревожит что-то иное, явно не связанное с нами.
- Меня вызвали в Замок Истинного.
Это всегда означало какие-то перемены, и зачастую не самые лучшие. Каждый из нас испытывал бы трепет, оказавшись в храме, внимая волю Истинного Короля. Но что это будет значить для тебя.
- Конрад?
- Я не знаю зачем, и не смотри на меня так.
- Может, я все-таки поеду, подожду на опушке. Дружеская поддержка никогда не помешает.
По глазам было видно, что ты сомневался совсем недолго, прежде чем согласиться.
- Хорошо.
До замка мы ехали в полном молчании, в нетерпении ты подгонял лошадь так, что я едва поспевал следом, и даже не заметил, как я остановился на опушке, дожидаться твоего возвращения. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем твоя лошадь показалась в воротах крепостной стены. Всем своим видом ты выражал сосредоточенную целеустремленность, как это бывало перед сражениями. Такой Конрад мне очень нравится. Но сейчас, вместе с этой решимостью, ты выглядел так, словно на тебя взвалили задачу вселенского масштаба.
Я молча ехал рядом, давая возможность тебе самому начать разговор. Личная встреча с Истинным - это не то, о чем следует расспрашивать.
- Мне придется уехать, - уже на подъезде к городу, сказал мне ты.
- Конрад?
- Надолго, возможно даже на год.
Ты избегал моих вопросительных глаз и не собирался вдаваться в подробности.
- Это опасно? Я… а если я попрошу Истинного отправить меня с тобой…
- Йозак! - В твоем голосе появились знакомые мне командирские нотки. Я инстинктивно подобрался и только потом понял, что больше не служу под твоим началом.
- Не смей этого делать. Я не могу рассказывать подробности, но волноваться не о чем.
- Командир, ты меня не обманешь, я прекрасно вижу, насколько это важно.
- Да, это очень важно и ответственно!
Я тяжело вздохнул, осознав, что все мои старания прошедших дней пошли прахом. Конрад обратил внимание на этот вздох, расценив по-своему:
- Меня больше беспокоишь ты…
- Я?
Неужели свершилось?
- В каком смысле?
Ну же, капитан, твоё признание так близко…
Конрад отвел взгляд, сосредоточившись на дороге, лошади въехали в город, и пришлось усилить внимание.
- Я прекрасно знаю внешнюю политику Шин-Маккоку и догадываюсь о делах моего брата, чтобы понять насколько опасно то, чем ты занимаешься, служа ему.
- Это бывает весело!
- И чертовски опасно.
- Я же везунчик, - мой смех заставил тебя вздрогнуть, я давно заметил, как ты на него реагируешь: едва заметно покраснел, искоса посматривая на меня, как бы хотелось знать, о чем в такие моменты ты думаешь.
- Ещё в детстве, помнишь, мне всегда неприлично везло…
Может быть, зря напомнил о тех временах, весь румянец тут же сошел с твоего лица, но остановиться я уже не мог.
- Самой большой удачей было то, что я встретил твоего отца и тебя.
- На все воля Истинного…
У конюшен ты спешился, но лошадь расседлывать не стал.
- Когда уезжаешь? – Я пытался предугадать твой следующий шаг, чувствуя, что ты не знаешь, на что решиться.
- У меня сутки на сборы.
- Замечательно, проведем их, как бывало раньше, кто знает, когда снова встретимся.
- Нет!
- Почему?
- Мне нужно закончить кое-какие дела и, Йозак, ты же понимаешь - всё должно остаться тайной.
Я разозлился. Твое занудство не знало границ и с годами ситуация только ухудшалась.
- Конрад, я не буду болтать об этом на каждом углу, за кого ты меня принимаешь? Но как твой друг, хочу провести это время с тобой, кто знает, когда мы встретимся снова.
- Да, Йозак, ты мой друг и я очень тобой дорожу, но сейчас, извини, у меня остались важные дела.
- Ладно, - с наигранной обидой ответил я. – Что может быть важнее дружбы… в любом случае, ты знаешь, где меня найти.
Я ушел, ликуя в душе. Вот ты и сорвался, была только одна причина, из-за чего так настойчиво пытался от меня отделаться. Конечно, есть малая вероятность, что это действительно важные дела, но, зная тебя, могу биться об заклад – сегодняшнюю ночь ты проведешь в известном мне месте в обществе рыжеволосой красотки.
Что ж, капитан, тебя ждёт большой сюрприз…
Этот приграничный городок находился вне закона - логово порока и азарта. Индустрия всевозможных развлечений здесь тесно соприкасается с преступностью. Я хорошо ориентируюсь в этом месте, и знаю нужных людей, которые за небольшую плату готовы будут помочь. Пробираясь горными тропами, удалось выиграть несколько часов и прибыть в город раньше тебя. Твоя предсказуемость и сила привычки была мне на руку, в этом городишке ты всегда посещал одно и тоже место. Узнав его название впервые, я долго смеялся: «Джулианна» - многозначительно и символично.
Как всегда, ты оставил лошадь в платной конюшне, за два квартала от борделя; выпил вина в пабе шимаронского купца и, дождавшись вечера, направился в «Джулианну». В обычной одежде и невыразительном сером плаще тебя почти не узнать.
Хозяин лично приветствует прямо с порога. Обычно ты заранее предупреждаешь о своем визите, чтобы было время найти нужную девушку. Но сегодня тебе везет - как раз появилось именно то, что нужно господину: молодая красивая женщина, высокая, рыжеволосая, синеглазая. Быть её первым клиентом – большое удовольствие, но она очень стеснительна, и особое требование - свет поначалу лучше не зажигать. Ты, немного подумав, соглашаешься, - времени не так много, чтобы искать другую - и поднимаешься на второй этаж.
Настает мой выход, я готов: зеленое шелковое платье приятно холодит кожу, открытая спина и грудь с искусственно увеличенным лифом, я даже подкрутил волосы и надушился. Оставалось надеяться, что в темноте ты не сразу меня узнаешь. Стучусь в дверь и, дождавшись позволения войти, открываю. Действительно темно, ты не зажигал свечи. Какой смысл выбирать девушку определенного типа, если в темноте не разглядишь. Хотя, свет ночного города, льющийся из окна достаточно ярок, чтобы ориентироваться в комнате. Я низко опускаю голову, скромно топчась на пороге. В комнате напряженная атмосфера. Я чувствую твое возбуждение и нетерпение, но ты остаешься стоять у окна, внимательно меня рассматривая.
- Ты первый раз продаешь себя?
Согласно киваю головой.
- Меня не касаются причины, побудившие тебя на это, но… может, я могу чем-то помочь? Продажная жизнь – это не лучший выбор.
Я с трудом сдерживаю истеричный смех. Чёртов рыцарь! Да трахни ты уже её скорее, а не рвись решать чужие проблемы и спасать обделенных.
- Молчишь… так стеснительна…
Да уж, стоит мне открыть рот, как ты тут же меня узнаешь.
- Мне очень хочется зажечь свет и рассмотреть тебя, но, может быть, потом… подойди…
Шурша юбкой, я медленно выполняю приказ, боясь, что свет улицы выдаст меня. И не дав тебе опомниться и рассмотреть, опускаюсь на колени, обхватывая твои бедра руками. Ты не ожидал, но явно не против. Через плотную ткань штанов я чувствую, как ты возбужден.
Для меня все это не впервой, в каких только ситуациях я не бывал за свою жизнь. Далеко не девственник, я был и с женщинами и с мужчинами, и снизу и сверху. Иногда я продавал свое тело за информацию, так нужную мне. Иногда этим телом я выкупал свою жизнь. И вот сейчас я очень хочу сделать тебе приятно.
- Ты хороша, - сжав зубы, стонешь в ответ на мои действия.
Целую тебя через грубую ткань, руки проворно расстегивают ремень, - только солдат или опытная шлюха может справиться с устройством подобной амуниции. За несколько секунд я расправляюсь с твоими штанами, беру в руку возбужденную плоть и позволяю себе поднять взгляд. Ты закрыл глаза, силясь не стонать в голос. Касаюсь губами тугой головки, слизываю первые капли, похожие на слезы радости. Ты шумно выдыхаешь, вцепляясь руками мне в волосы. Я умею доставлять удовольствие. Жаль, что мальчишками мы не знали о таком способе.
Ласкаю языком по всей длине, приятно удивленный твоими размерами. Сегодня я готов принадлежать тебе. Прикусываю зубами нежную кожу яичек, обхватываю губами головку и всасываю в себя. Я тоже мужчина и знаю, как будет приятнее. У тебя давно никого не было и ты на пороге оргазма. Я это чувствую по тому, как отвечает твое тело: подтянулась мошонка, напряглись мышцы живота, участилось дыхание. Длинные пальцы запутались в моей рыжей гриве, задавая желаемый ритм движений. Ты с силой толкаешься в меня, и горячая струя специфического вкуса наполняет гортань. Я умудряюсь не подавиться, выпуская подрагивающий член изо рта. Только сейчас до меня доходит, что твои пальцы осторожно поглаживают боевые шрамы на моем затылке. Из-за длинных волос их почти не видно, но ты знаешь каждый.
Пара секунд на то, чтобы осознать. Маскарад окончен. С проворностью первоклассного воина ты отталкиваешь меня и шарахаешься в сторону. Я остаюсь сидеть на полу, следя за твоими действиями.
- Й… Йозак?… - дрожат твой голос и руки, ты тщетно пытаешься зажечь свечи, но никак не высечешь огонь. – Это не смешно…
Ты справился с руками, танцующее пламя свечей осветило место действия.
- Не смешно, - согласился я, нисколько не стыдясь, глядя тебе в глаза и вытирая губы.
Все твое мироощущение испытывало серьезный кризис. Ты даже присел на кровать, не в силах устоять на ногах.
- Как давно ты знаешь?
Конечно, Конрад Веллер слишком умный, чтобы понадеяться на случайность.
- А ты? Как давно ты стал прибегать к этому?
Встаю с пола, разглаживая измятую ткань юбки.
- Если ты хотел трахнуть меня, надо было так и сказать…
- Я не хотел тебя трахнуть! – Ты кричишь, это хорошо, лучше видеть твои бурные эмоции.
- Тогда в чем дело? Зачем все это?
- Йозак, ты не понимаешь….
Больно на тебя смотреть, ты склонился, обхватив голову руками, словно пытаешься побороть приступ мигрени.
- Как я мог сказать тебе об этом. Интимная связь с подчиненным… Хуже может быть только влюбиться в лучшего друга…
Я подхожу к тебе, обнимаю, прижимаю к себе в попытке утешить и ободрить.
- Конрад, я тоже люблю тебя.
Ты поддаешься, позволяешь гладить себя.
- И всегда любил, но понимал насколько мы разные… насколько безнадежно даже надеяться.
Присаживаюсь рядом на кровать, не размыкая контакта, отстраняюсь, чтобы посмотреть тебе в глаза. В них светиться робкая надежда.
- Йозак, я боялся открыть свои чувства, боялся, что это разрушит нашу дружбу. Ты всегда предлагал мне забыться с женщиной, и я решил, что вариант с мужчиной для тебя неприемлем. Если бы ты узнал о моих желаниях, то не отказал бы мне, как своему начальнику, но я хотел искреннего чувства. Хотел… тебя…
Я знаю, как трудно тебе даются признания и понимаю больше, чем ты сказал.
- Глупый, самая красивая рыжеволосая красотка в твоих руках, а ты даже не пытаешься её поцеловать.
Как же давно я хотел услышать твой тихий, счастливый смех.
- Не обязательно одеваться как женщина, ты мне нравишься в любом виде…
- Тогда раздень меня!
Твои губы решительно, но робко потянулись к моим. Я подался вперед, замирая в ожидании. Всё, как в первый раз. Это и был первый раз с любимым человеком. Почти целомудренный поцелуй, быстро переходящий в откровенный, распаляющий нашу страсть. Не знаю, где ты этому научился, но справлялся неплохо. Длинные пальцы ловко распустили шнуровку корсета, спуская бретельки платья с плеч. Ты покрывал поцелуями мое оголенное тело, от природы светлую и нежную кожу. Так томительно бережно и нежно. Ты не стал снимать платье полностью, подобрав юбку вверх.
- Конрад?...
Я хотел помочь тебе, хотел, что бы всё скорее случилось, но ты загадочно улыбнулся, останавливая мои руки, потянувшиеся к тебе.
- Подожди, сегодня мне уже было хорошо, позволь сделать приятно и тебе.
Разве я мог возражать? Ты провел дорожку из поцелуев вдоль моей груди и по животу ниже, склонился, обхватывая давно возбужденный член ртом. Техника совершенно отличалась от того, что мог и умел я. Откуда только… но ты не дал мне даже шанса задуматься, настолько решительными и жадными были твои действия. Я силился продержаться подольше, но к своему стыду кончил даже раньше, чем до этого ты.
Твоя самодовольная усмешка заставила меня покраснеть.
- Ты же не думал, что я веду жизнь аскета. Тем более хотел обладать неким опытом, надеясь что рано или поздно смогу поделиться им с тобой.
Ты лег, обнимая и прижимаясь ко мне, все еще полуодетый. Надо было срочно с этим что-то делать, и я принялся раздевать тебя. Остановился только тогда, когда увидел страшные шрамы. Мне всегда хотелось сделать именно это – поцеловать их, осторожно разглаживая кончиками пальцев, как будто это сможет исцелить.
- Йозак, не надо…
Ты перехватил мои руки, заставляя взглянуть на тебя.
- Я жив благодаря тебе…
- Я живу благодаря тебе!
Ты опять возбудился и я, недолго думая, приподнялся, встал на колени, приглашая тебя самым древним способом.
- Иди же… я уже давно готов.
- Ты уверен?
- Забыл? Я не девственник, кажется, это ты забрал мою невинность, ну, или очень пытался…
- А ты мою.
Ты задрал юбку всё ещё одетого на меня платья, и я почувствовал, как ты очень осторожно стал проталкиваться в меня. Я оптимист: идя к тебе в номер, предполагал именно такой вариант развития событий и заранее подготовился. Некоторая боль ушла практически сразу. Нашим телам ещё предстояло привыкнуть друг к другу, но сам факт того, что это делаешь ты, сглаживал возможную неловкость и делал процесс практически идеальным. Ты навалился на меня со спины, жарко дыша в шею, свободной рукой нашел мой член и стал помогать в такт движениям. Так хорошо, так полно… так, как можешь только ты! Я кончил первым, окончательно испортив платье, ты же, немного погодя, заполнил меня своим соком жизни, и тяжело дыша, опустился на простыни рядом.
Приятная расслабленность и дрема всегда сопутствовали периоду после. Но я решил с этим бороться и поговорить с тобой, к своей досаде вспоминая о том, что очень скоро нам придется расстаться.
- Ты точно не скажешь, когда вернешься?
- Я ещё никуда не уехал.
- Но завтра….
- Да, - ты зарылся лицом в мои волосы, вдыхая слабый запах духов и естественный аромат тела. – Не волнуйся, я вернусь. Теперь мне есть к кому возвращаться. Теперь я самый счастливый человек на свете.
- Счастливый – хорошо звучит!
- Счастливый, потому что у меня есть моё личное рыжее счастье!...
Конец
@темы: Фанфики
-
-
22.09.2009 в 01:42Текст хорош.
Описание их детства - просто шикарно, хотя и аушно немного
Это действительно восторг...
Это изящное обьяснение отлучек Конрада...
Разгадка тайны...
Очень здорово...
Но вот собственно само произошедшее в борделе...Немного смазало впечатление.
(Мое личное имхо)
Вы умница, пишите дальше и больше, особенно по этой паре...
Искренне ваш, самый неугомонный и ярый шиппер вышеописанного пейринга
-
-
22.09.2009 в 01:48-
-
22.09.2009 в 01:50