Оф АРТ!

[izja]

+99999 к карме *___________*

@темы: Обои, темы, иконки и пр., Официальный арт

---

[Ellaahn]

Название:***
Автор текста Ellaahn.
Фандом :Kyo Kara Maoh!
Персонажи: Гвендаль фон Вольтер, Гюнтер фон Клейст и все мимопробегавшие.
Пейринг: гвенгюн, конечно.
Таймлайн: предканон, правление Мао Цецилии
Рейтинг: Я уж даже не знаю, в связи с новыми требованиями... Пусть будет R, хотя там пока ничего такого... Но, укажем 16+
Отказ: Не мое и увы((.
Предупреждение: Упоминание однополых отношений. Не окончено. Когда допишу - хз, но надеюсь, что скоро. Автор любит комментарии и благодарен за тапки по матчасти и орфографии.

на свой страх и риск

В Замке «Клятвы на Крови» только что отзвучали свадебные гимны на одной из самых пышных свадеб, которые только видел свет – первый меч королевства, прекраснейший Гюнтер фон Клейст сочетался законным браком со старшим сыном Мао Цецилии, подающим большие надежды принцем Гвендалем фон Вольтером.
Пиршество затянулось далеко за полночь, и молодожены успели выслушать огромное количество здравниц, поздравлений, советов и пожеланий, под конец откровенно неприличных. Гвендаль, в основном, насупившись, отмалчивался, в то время как Гюнтер, слегка раскрасневшись от выпитого вина, ловко отбривал непрошенных советчиков за них обоих.
Фон Вольтер время от времени щипал себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон, что один из самых блистательных мазоку действительно только что стал его мужем. Нет, Гвендаль не питал никаких иллюзий - этот брак был с самого начала организован его матерью. Фактически, его поставили перед свершившимся фактом, но, как и любой наследник знатного рода, он с самого детства воспитывался в убеждении, что брачный союз – это в первую очередь союз выгодный семье, а чувства глубоко вторичны. Истинную подоплёку этого брака он не стал выяснять, предпочитая держаться подальше от дворцовых интриг. Впрочем, зачем это было нужно матери, понять было несложно – в последнее время Совет начал сильно ограничивать ее полномочия. А вот какие цели преследовал фон Клейст, оставалось только догадываться.
Однако, несмотря на эти в высшей степени разумные мысли, Гвендаль не мог удержаться от восхищённых взглядов в сторону своего мужа. Воображение, подстёгиваемое нервным напряжением, рисовало перед его внутренним взором разные картины, отнюдь не способствующие восстановлению душевного равновесия. Хотя, казалось бы, за весь день они обменялись лишь одним формальным касанием губ в Храме Син-О, благо этикет мазоку не требовал долгих поцелуев на потеху гостям. Да и ещё, незаметно для остальных, Гюнтер пару раз сжимал его предплечье, иногда подбадривая, а иногда удерживая от опрометчивых слов и поступков, когда спиртное уже основательно развязало гостям язык.
- Я вполне могу постоять за себя, - не выдержав, он прошипел Гюнтеру, когда твердая рука последнего в очередной раз заставила спустить оскорбление. В конце концов, за последние полтора месяца он побывал в большем числе дуэлей, чем за всю предыдущую жизнь – многие словно с цепи сорвались, узнав, что фон Клейст станет его мужем.
- Я знаю, - успокаивающе сказал Гюнтер, тем не менее, не смягчая хватки, - но не стоит поддаваться на провокации. Помните, если вы хотите быть военачальником, вы должны уметь обратить действия противника против него самого. И никогда, слышите, никогда не идите на поводу у гнева.
Гвендаль глубоко вздохнул. Фон Клейст, безусловно, прав. Последнее, что им всем нужно – безобразный скандал на свадьбе. И ещё меньше он хотел предстать в глазах мужа взбалмошным подростком.
Наконец этот вечер закончился, и их оставили одних в спальне.
- Я …- волнуясь, начал Гвендаль, не в силах поднять глаза выше кружевного отложного воротника своего мужа.
- Думаю, вы хотите сказать, что этот брак нас ни к чему не обязывает и предложить остаться союзниками и добрыми друзьями, не так ли? – поспешил расставить все точки над «и» Гюнтер.
- Нет, я …
- И я всячески поддерживаю это ваше взвешенное решение.
Гвендаль осёкся. Вообще-то он намеревался сказать совсем противоположное, но его теперь уже муж ясно дал понять, что чувства и надежды фон Вольтера не найдут нужного отклика.

***
В тот вечер в столице должен был состояться большой приём, на котором Гюнтер был просто обязан присутствовать. В последнее время он почти безвылазно сидел в Академии, муштруя кадет. А до этого - пропадал в заграничных дипломатических миссиях, пытаясь хоть немного снизить нарастающий конфликт людей и мазоку.
За годы, прошедшие со свадьбы их отношения немного потеплели, став по-настоящему дружескими. Гвендаль знал, что он всегда может положиться на своего мужа, а Гюнтер научился доверять Гвендалю. Но дальше дружбы дело не зашло, хотя фон Вольтер более чем ясно дал понять, что он отнюдь не против такого развития событий.
Однако, Гюнтер, казалось, не понимал намёков, хотя за ним всегда водилась слава сердцееда. Точнее, не столько сердцееда, сколько разбивателя этих самых сердец - самый красивый мазоку двора, даже того не желая, оставлял за собой шлейф воздыхателей, как корабль – кильватерный след.
Монахом фон Клейст не был и от своего мужа не требовал верности брачным обетам, но Гвендаль, однолюб по натуре, отнюдь не стремился к многочисленным похождениям. По правде говоря, у него за всю жизнь было всего два или три кратковременных романа и одно глобальное чувство – смешно признаться, к собственному мужу.
И на сегодняшнем приёме Гвендаль твердо решил прояснить всё окончательно. Конечно, он предпочел бы поговорить по душам дома, в более спокойной обстановке, но его муж был поистине неуловим.
Позже, Гвендаль не мог понять как он, обычно такой щепетильный и осторожный, решился на эту авантюру. Как нашептал кто на ухо! Но тогда ему показалось правильным налить в бокал с вином «Слезы Эйри» - зелье, которое заставляло любого, даже мазоку, говорить правду, и подать этот бокал своему мужу. Благо Гюнтер спрятался от шумной толпы на одном из боковых балкончиков и с радостью взял напиток, чтобы освежиться. Гвендаль виновато отвел глаза – затея ему с каждым моментом нравилась все меньше – казалось, он что-то упускает, да и вот так обманывать доверие Гюнтера…
Однако вино уже было выпито и оставалось только ждать, когда средство начнет действовать.

- В последнее время вы редкий гость в столице.
- Поверьте, времени ни на что не хватает. Я даже Гизелу уже, наверное, месяц не видел.
Гизела. Как он мог про неё забыть? Когда Гюнтер привёз зелёноволосую малышку и объявил своей дочерью… Право же, Гвендаль остолбенел. И долго потом про себя благословлял этот ступор – именно благодаря ему он не сорвался и не наговорил возмутительных грубостей своему мужу.
- Кстати, хотел поздравить вас с удачным стартом. Все мои знакомые военные в один голос вас хвалят. Честно говоря, мне очень приятно это слышать. Я вами горжусь.
- Значит, вы в нашем браке находите и положительные стороны?
- Конечно, нахожу. Надо признать, вся эта затея вашей матери на деле оказалось куда более приятной, чем я представлял поначалу.
Кажется, зелье подействовало. Обычно Гюнтер куда более сдержан.
- Скажите, а я вам совсем … не интересен? Я имею в виду – физически.
- Нет, отчего же. Вы привлекательны, умны, образованы, а я отнюдь не святой, но…
- Но?
- Вы молоды, вот почему, - хмыкнул в ответ Гюнтер. Его обычно бледные щеки порозовели, то ли от вина, то ли от зелья. – Отвратительно молоды и абсолютно не знаете ни жизни, ни своих желаний. Я просто не могу себе позволить… - фон Клейст с силой сжал губы, а на лице его проступила печать понимания. – Несносный мальчишка! Вы что-то подлили мне! «Слезы Эйри»? Зачем? Вы с ума сошли, что ли?!
– Наверное, - покаянно кивнул Гвендаль, - я сошёл с ума в тот день, когда мать сказала, что вы станете моим мужем.
- Вы хоть понимаете, что натворили? Хотели со мной разобраться, так зачем же на людях?! Я ведь теперь не то, что солгать, уйти от ответа не смогу! А если ко мне подойдет посол, допустим, Кавалькады и спросит, что мы собираемся предпринимать в ближайшее время? Вам так не терпится увидеть, как меня обезглавят за измену государству, муж мой? Или… вы этого и добивались?
- Я не подумал… Постойте, есть нейтрализатор, сейчас принесу!
- О нет, - мучительно простонал Гюнтер, - только не это…
- Почему? – удивился Гвендаль, - я быстро, а вы пока можете уйти из залы.
- Сюда идет Штофель, - прошипел фон Клейст, - не допусти Син-О он узнает… Гвендаль, да сделайте же вы что-нибудь!
Фон Вольтер, пораженный паническими нотками в голосе мужа, взглянул на него – Гюнтер сильно побледнел, почти до крови закусив губу.
- Гвендаль, мальчик мой, - слащаво начал Штофель, - что это ты тут делаешь? О, Гюнтер и ты здесь. Что это вы прячетесь по углам, как заговорщики?
- Я … - хрипло начал Гюнтер
-- Мой муж почему-то считает, что целоваться у всех на виду неприлично, - перебил его Гвендаль, - именно поэтому мы прячемся.
- Гвен… - ошарашено начал фон Клейст, но продолжить не успел, так как Гвендаль, набравшись храбрости, впился в губы своего супруга. Поцелуй вышел неловким, мальчишеским, но Гвендаль, хоть и, понимая это, с трудом заставить себя оторваться от фон Клейста. Стараясь не покраснеть, он попытался отодвинуться, но Гюнтер, едва слышно хмыкнув, крепко взял его за плечи и притянул к себе. Разница была, скажем так, ощутима. Фон Клейст целовался просто божественно, вышибая все и всяческие мысли, и поэтому, когда его отпустили, Гвендаль некоторое время не мог прийти в себя.
- Думаю, нам стоит продолжить наш разговор в другом месте, - почти промурлыкал фон Клейст, и, подхватив под локоть Гвендаля, повел его прочь, - именно поэтому я не люблю целоваться на людях. Прошу нас простить, - уже уходя, бросил он Штофелю.
Заведя Гвендаля в свою комнату, фон Клейст буквально швырнул мужа в кресло и, угожающе нависая над ним, потребовал объяснить, что нашло на Гвендаля и чем он, прости Син-О, думал, когда разрабатывал свой план.
Фон Вольтер чувствовал себя котом, объевшимся хозяйской сметаны – и возможный гнев супруга его уже не пугал – теперь он точно знал, что ни за какие коврижки не отпустит своего мужа. Да и как можно упустить человека, который ТАК целуется?

@темы: Фанфики

---

Аватары 120х120, 7 шт

[Mild]

Надеюсь что-то приглянется)

ещё

@темы: Аватары

---

Арт

[izja]

@темы: Официальный арт

---

[MedovayaAquarelle]

Название: 1 Up
Автор: batty_gal a.k.a Tetra26
Переводчик: MedovayaAquarelle
Фандом: Kyou Kara Maou
Категория: слеш
Пейринг: Вольфрам, Сарареги
Рейтинг: PG-15
Жанр: юмор
Размер: миди
Разрешение на перевод: получено
Статус перевода: в процессе


7 глава
Словесные игры

Саммари главы: Вольфрам играет в словесные игры с Гвендалем и остальными.



В тот же вечер, когда Йозак предоставил 'доказательство' писем, Гвендаль позвал Вольфрама в свой офис, где его ожидали он, Конрарт, Гюнтер и даже Юури.

Гвендаль решил использовать 'тяжелую артиллерию': пригласил на собрание Конрарта и Мао. Он пришел к выводу, что какая бы причина не стояла за действиями Вольфрама, она не могла быть хорошей - и что их вмешательство могло быть необходимым.

Он сохранял бесстрастное выражение лица, ожидая, пока младший брат войдет в его офис и закроет за собой дверь.

"Ты хотел меня видеть, Гвендаль?" - вежливо спросил Вольфрам.

"Да, хотел. Садись."

Вольфрам сел, и внимательно посмотрел на своего брата.

Гвендаль прочистил горло, и заговорил. "Мне стало известно, что ты посылаешь письма и подарки королю Сарареги," - сказал он ровным голосом.

"Я посылал подарки. Сейчас я только отправляю письма."

"Есть ли причина, почему ты это делаешь?" - спросил Гвендаль.

"Да."

"Не хочешь поделиться с нами?"

Вольфрам вздохнул, а затем посмотрел вниз, избегая взгляда старшего брата. Небольшой румянец начал появляться на его щеках. "Нуу..."

Гвендаль был немного обеспокоен тем, как выглядел его брат. "Мне казалось, что тебе не нравится король Сарареги - доказательством является то, как ты напал на него и выставил посмешищем себя и Мао несколько месяцев назад."

"Так и было... тогда."

"Что значит 'тогда'?"

"То и значит, что между нами теперь нет разногласий. Если бы это было не так, я бы не танцевал с ним на последнем Балу," - сказал Вольфрам, румянец на его щеках стал ярче.

"И это причина, по которой ты шлешь ему эти письма?"

"Да."

"Если бы между вами все было улажено, разумеется, можно было бы время от времени посылать ему письма. Ты же, согласно моему источнику, делаешь это слишком часто," - еле сдерживая свое нетерпение, проговорил сквозь стиснутые зубы Гвендаль.

Вольфрам знал, что в основном его 'источником' был Йозак. Он еще раз про себя поблагодарил рыжего шпиона за то, что он помог организовать все это. А также за то, что он единственный, кто поддержал его во всем этом.

После того, как он, ударив Юури, демонстративно удалился с того провального Бала, он сильно удивился, когда какой-то неизвестный ему светловолосый аристократ затащил его в комнату.

Этим аристократом оказался Йозак, который признался, что ему нравится посещать такого плана мероприятия переодевшись, чтобы тестировать свои костюмы. Он также признался, что видел все, что произошло, в том числе и то, что сам Вольфрам не заметил. Когда Йозак рассказал Вольфраму о том, что видел как Сарареги прятал бутылочку, это привело огненного мадзоку в жуткую ярость. Он понял, что, вероятно, в ней находилось.

Йозак тогда предложил раскрыть себя и рассказать все остальным, но к тому времени, план мести уже начал созревать у него в голове, и он сказал Йозаку никому ничего не говорить.

Вольфрам был приятно удивлен, когда Йозак предложил свою помощь, и радостно принял его в дело после того, как прояснил все касательно случая у стены. От маскировки до уроков актерского мастерства, а также указания на возможные недостатки в его планах - Йозак стал очень полезным союзником. И зеленоглазый блондин был благодарен за то, что имел такого человека на своей стороне.

"Вольфрам! Ты меня слышишь?" - громко сказал Гвендаль, прерывая мысли Вольфрама. "Я спросил у тебя, почему ты вместо того, чтобы посылать письма время от времени, шлешь их так часто."

"Ну, писем от случая к случаю было бы достаточно, если бы я посылал их только лишь потому, что между нами все улажено. Однако, я шлю их так часто по другой причине," - ответил Вольфрам.

"И эта причина в том что..?"

"Так как я больше не помолвлен с Мао, я решил добиваться любви короля Сарареги."

Несколько человек в комнате поперхнулись воздухом от шока, а Гвендаль смотрел на Вольфрама так, как будто увидел его впервые.

"Добиваться... любви..."

"Да."

"Вольфрам, ты ведь это несерьезно?!" - заговорил Юури. Огненный мадзоку отметил: было непохоже, что эта идея пришлась тому по душе.

Со-

вер-

шен-

но.

"Я абсолютно серьезен!"

"Почему?" - спросил Конрарт.

"Потому что он... заинтересовал меня."

"И ты не мог заинтересоваться кем-то другим?" - выкрикнул Гвендаль.

"Я не могу отвечать за то, кто именно вызывает у меня интерес, брат. К тому же, как будто ты позволишь кому-нибудь приблизиться ко мне настолько, чтобы я мог найти их привлекательными. Кроме того, мне кажется, это будет выгодно для обоих королевств, если я в конечном счете выйду за него замуж."

"Замуж?!" - одновременно воскликнули Гвендаль и Юури.

"Послушай, Вольфрам - я не доверяю ему," - сказал Гвендаль, одновременно бросая взгляд в сторону Юури. "Откуда тебе знать - даже при том, что он, кажется, отвечает тебе взаимностью - что он не замышляет что-нибудь?"

"Ниоткуда. Я считаю, что должен поступить как Его Величество, и просто слепо довериться ему," - сказал Вольфрам, осознанно упоминая Мао. "Кроме того, если он даже вернет мне лишь толику тех чувств, что я испытываю к нему, меня уже можно будет назвать счастливчиком."

Как и ожидалось, большинство присутствующих в комнате восприняли услышанное совершенно иначе, нежели он имел в виду.

"Ты так сильно заботишься о нем?" - нерешительно спросил Юури.

"Если бы я о нем не заботился, я бы не стал все это делать. Я оочень сильно о нем забочусь."

Они все еще не поняли, что же он в действительности имел в виду. Он любил играть словами.

"Что вызвало эти чувства, Вольфрам?" - спросил Конрарт.

Вольфрам посмотрел на него, но затем быстро отвернулся от его изучающего взгляда. "Воспоминания о деталях того первого инцидента с ним у стены," - сказал он, и снова покраснел.

У Гвендаля заиграли желваки. "Вольфрам..."

"Что еще я могу сказать? Он меня привлекает. Сильнее, чем кто-либо за долгое время," - сказал он, выделив определенные слова в надежде, что Юури отреагирует на них. "Кроме того, он, должно быть, испытывает некоторое влечение ко мне, раз он сделал те вещи со мной," - сказал блондин, стиснув зубы. "Только представьте, если бы вы все не появились тогда, мы, возможно, занялись бы любо-"

"Хватит! Прекрати!" - перебил его Гвендаль, ударив по столу кулаком. Он выглядел словно вот-вот сорвется.

"Ну, я, например, думаю, что это - хорошая новость," - бодро сказал Йозак.

"Что?!" - возмутился Гвендаль, и бросил на него жесткий взгляд.

"Ну, я думаю, Вольфрам выглядит счастливым. Счастливее, чем он был в течение долгого времени. Мне кажется, этот новый роман пойдет ему на пользу."

Юури с глупым видом посмотрел на рыжего шпиона, в то время как Гвендаль начал про себя считать до двадцати, чтобы не наброситься через стол на Йозака и не сделать с ним то же самое, что Вольфрам сделал с Сарареги.

"И даже если вы не позволите ему встречаться с королем Сарареги, несколько мадзоку показали, что заинтересованы в Вольфраме с тех самых пор, как он разорвал помолвку с Его Величеством. Вы не сможете вечно их прогонять," - продолжил Йозак.

Гвендаль, который досчитал уже до тридцати, решил продолжить до ста, вспомнив всех этих жалких поклонников и ничем неприкрытые плотоядные взгляды, направленные на его маленького братика в последние несколько месяцев.

"Я слышал, что тот парень, что танцевал с ним на последнем Балу, очарован Вольфрамом. Также, Гвендаль, есть еще твой кузен, который уже давно положил глаз на Вольфрама," - продолжая провоцировать, сказал Йозак.

"Я не позволю Вольфраму встречаться с моим извращенцем кузеном!" - проревел Гвендаль.

"Ой, Гвен, у тебя все являются извращенцами, когда дело касается Вольфрама. Только вспомни, как ты выгнал того аристократа, когда тот попытался сделать предложение Вольфраму на прошлой неделе."

"На прошлой неделе?!" - воскликнул Юури. "Я не знал, что что-то подобное произошло!"

Гвендаль уставился на Йозака. "Я пока не планировал давать Его Величеству информацию по этой ситуации, Гурриер."

"Какой ситуации?" - спросил Юури.

"В общем, Ваше Вели... Юури. С тех пор, как ваша с Вольфрамом помолвка была разорвана, приезжало несколько поклонников Вольфрама, чтобы попросить его руки. Хотя Гвендалю удалось прогнать их всех, это не остановило других от попыток," - объяснил Конрарт.

"Понятно," - сказал Юури.

"Тем не менее, мне кажется, если Вольфрам будет ухаживать за королем Сарареги, их отношения принесут больше выгоды нашей стране.

"Йозак-" - начал Гвендаль.

"Гвендаль, в его рассуждениях есть логика: наш союз будет более крепким. Замужество сына предыдущего Мао с королем Сарареги открывает много возможностей," - добавил Гюнтер, непреднамеренно оказывая содействие замыслу Вольфрама.

"Но я сомневаюсь, что Сара заинтересован в Вольфраме в этом плане," - поспешно вставил свое слово Юури.

Вольфрам посмотрел на него своим самым лучшим несчастным взглядом из своего арсенала, и довольно отметил как тот, устыдившись, сел на место.

"Извини, я не хотел тебя обидеть..." - начал Мао.

Йозак приподнял одну бровь. "Вы уверены, что он незаинтересован? Что насчет того случая, когда он чуть ли не принудил Вольфрама заняться с ним любовью? И пока вы все легко поверили тому, что у Вольфрама была вспышка раздражения в тот вечер, когда он напал на короля Сарареги и разорвал помолвку, я подозреваю, что тот расстроил Вольфрама специально - из-за ревности к чувствам, которые Вольфрам испытывал тогда именно к Вам, а не к нему."

Юури уставился на него, ошеломленный.

"Что ты обо всем этом думаешь?" - от расстройства спросил Гвендаль Конрарта.

Конрарт, который к этому моменту был полностью уверен в своего рода тайном сговоре между Вольфрамом и Йозаком, не сразу ответил. Он посмотрел на Юури, и был удивлен, обнаружив, что тот выглядел крайне обеспокоенным всем этим. Он предположил, что, возможно, Мао не был так уж равнодушен к Вольфраму, как утверждал. Брюнет решил пока не вмешиваться в игру своего брата. Он понял, что у Вольфрама была веская причина делать все это, раз Йозак помогает ему.

"Хм, в конце концов, это решать Вольфраму за кем ему ухаживать," - сказал он, скрывая свое изумление от того, какой обвиняющий взгляд бросил на него Юури.

"Даже если это зловредный король?" - практически проревел Гвендаль.

"До тех пор пока мой брат счастлив, мне все равно," - ответил Конрарт, и не упустил удивленный взгляд Вольфрама, обращенный к нему. Брюнет улыбнулся ему, давая понять, что поддерживает его.

Зеленоглазый мадзоку понял эту улыбку правильно, и добавил про себя еще одного союзника в свой список. "Спасибо, брат."

"Итак, ты все же собираешься добиваться расположения короля Сарареги? И это все? Разве ты все еще не влюблен в Мао?" - спросил Гвендаль, разыгрывая свой последний козырь. Он мысленно пнул себя, когда увидел, как его брат вздрогнул.

Конрарт и Гюнтер посмотрели на Гвендаля с неодобрением, в то время как у Йозака и Юури раскрылись рты от удивления на его смелое замечание. Все ждали ответа Вольфрама.

Тот быстро взял себя в руки. "Разве я не разорвал нашу помолвку? Мои чувства к Мао больше не имеют значения. Я признал, что Мао не отвечал мне взаимностью, и сейчас он волен встречаться с кем пожелает. Как и я," - небрежно сказал блондин.

Гвендаль отметил про себя, что Вольфрам так и не ответил на его главный вопрос, но отказался заострять на этом внимание. Он просто уставился на Вольфрама, пока его разум пытался найти другой способ воспрепятствовать его брату сделать то, что, по его мнению, было огромной ошибкой.

"Ой, Гвендаль, по крайней мере позволь ему попробовать добиться короля Сарареги. Точно! Разреши ему поехать вместе с вами в миротворческое путешествие в следующем месяце!" - сказал Йозак, излагая главную цель, которую они с Вольфрамом пытались достичь в течение последнего месяца.

"Категорически нет!" - закричал Гвендаль.

"Почему нет? Не вижу с этим никаких проблем," - высказался Конрарт.

"Вольфрам напал на него! Только представь, если что-то подобное повторится?"

"Это уже не актуально. Между ними ведь ничего не произошло на последнем Балу. Я слышал, что они даже вместе танцевали!" - сказал Йозак, как будто сам не был свидетелем этого.

"Я против!"

"Брат, пожалуйста!" - упрашивал Вольфрам. "Я больше никогда так не поступлю с ним. Мне стыдно за то, что я вообще сделал это. Поэтому я и начал слать ему письма и подарки несколько месяцев назад - чтобы извиниться и помириться с ним. Однако, когда он начал отвечать мне, я увидел ту его сторону, которую другие редко могут приметить. Мне нравится эта его сторона, поэтому я и хочу попытаться лучше узнать его. Пожалуйста, разреши мне поехать с вами."

"Нет," - проговорил Гвендаль сквозь зубы.

"Это, в конечном счете, должно быть решением Мао: позволить Вольфраму ехать или нет," - невинно вставил свое слово Йозак, заработав тем самым один из лучших убийственных взглядов Гвендаля.

Вольфрам обратился к Юури. "Ваше Величество, пожалуйста... Позвольте мне поехать в это путешествие."

Юури, который все еще прокручивал в голове ответ Вольфрама на вопрос Гвендаля, в ответ просто уставился на него, безмолвно.

"Ваше Величество, не слушайте его! Кто знает в какую беду он может попасть на этот раз!"

"Ваше Величество, обещаю: я буду примерно себя вести. Пожалуйста, я так сильно хочу увидеть его снова."

Через несколько мгновений пристального вглядывания в глаза Вольфрама, язык Юури предал мысли своего хозяина по этому вопросу. "Хорошо."

"Благодарю Вас, Ваше Величество," - сказал счастливый Вольфрам. "А теперь, прошу меня извинить, мне нужно обсудить несколько вопросов с Матушкой, пока она не уехала в свое очередное путешествие," - промолвил он, вставая, чтобы уйти.

Он резко остановился, и повернулся к ним. "И еще кое-что," - сказал блондин.

"Что?" - спросил Гвендаль.

"Пообещайте мне, вы все, не вмешиваться. Это значит: не спрашивать его о чувствах, что он испытывает ко мне, не говорить о моих чувствах к нему, и не смущать его разговорами о нашей с ним переписке. На самом деле, лучше вообще не поднимайте никаких тем обо мне и о нем в это время. Пожалуйста, позвольте мне все сделать самому. Его сердце гораздо деликатнее, чем вам всем кажется, и он боится любить. Я должен ступать аккуратно, без чьего-либо вмешательства."

Юури был просто поражен страстной просьбой Вольфрама о Сарареги, и кивнул в знак согласия. Гвендаль лишь проворчал что-то и скрестил руки на груди, в то время как остальные согласились.

"Еще раз благодарю," - с улыбкой сказал Вольфрам, и покинул комнату.

"Ваше Величество, я искренне надеюсь, что Вы не пожалеете о Вашем решении" - сказал Гвендаль, признавая поражение.

"Я тоже," - пробормотал Юури, уставившись в окно на пролетавших мимо грифов.

* * *

Позже этим же вечером, после разговора со своей матерью, Вольфрам снова затащил Йозака к себе в комнату, чтобы обсудить самые новые дополнения в заключительной стадии его плана.

"Если тебе удастся осуществить задуманное, то это будет впечатляющее представление," - сказал Йозак после того, как услышал детали плана.

Вольфрам улыбнулся. "Я знаю."

"Я сделал так, чтобы сегодня Его Величество услышал сплетни о тебе," - сказал Йозак. "Ты бы видел его лицо, когда Хедда со служанками обсуждали 'сексуальное напряжение' между тобой и Гвендалем, и делали ставки на то, как скоро вы двое позволите этому 'напряжению' вылиться на его столе," - посмеивался он.

"Так ему и надо," - хихикал Вольфрам, представляя выражение лица, которое, вероятно, сделал Юури. "Теперь он, возможно, понимает как я себя чувствовал все эти годы, мирясь со сплетнями о нем."

"Я все же считаю, что он ревнует."

"Юури? Ревнует? Ага, конечно!" - усмехнулся Вольфрам. "Он просто немного скучает по мне, и все."

Он вздохнул, размышляя об окончании помолвки, и подавил ту небольшую волну грусти, что все еще поднималась в нем. Он нехотя признался себе, что это больше не ранило его так сильно, как раньше, и что он чувствовал себя немного лучше теперь, когда это все закончилось.

Хорошо, если быть честным, то чувство, которое он испытывал, было скорее облегчением. Он больше не испытывал постоянного нервного напряжения как раньше, когда все время находился в ожидании того дня, когда Юури наконец закончил бы все и сбежал с какой-нибудь женщиной.

Кроме того, он немного наслаждался, играя с Юури.

Ладно, сильно наслаждался.

Он знал, что заставлял Юури лезть на стену, отказываясь звать его по имени, также он знал, что Мао был расстроен тем отчуждением, что возникло между ними. Вольфрам понимал, что поступает нехорошо, но взбалмошная часть его личности наслаждалась этим. Он рассматривал это как слабый способ выплеснуть свое расстройство от трех лет безответной любви.

"Он не выглядел очень довольным твоим желанием 'приударить' за этим королем," - сказал Йозак, прерывая его размышления.

"Вероятно, он наконец увидел его истинную натуру, и больше не доверяет ему?"

"Или, возможно, он просто ревнует?"

"Точно."

Йозак закатил глаза и вздохнул. "Раз ты отказываешься признать, что Его Величество ревнует, я перестану говорить об этом. Однако, я чувствую себя слегка виноватым, помогая тебе с последней частью этого плана, особенно принимая во внимание возможные негативные последствия."

"Я рассчитываю на эти последствия. Хотя, если ты захочешь выйти из игры, я пойму."

"Ты шутишь? Я сказал, что слегка чувствую вину, но не говорил, что хочу сойти с дистанции. Это было до невозможности весело, и я ни за что не пропущу развязку!"



В следующей главе: Вольфрам в логове Сарареги.

@темы: Перевод, Фанфики

---

[Гадюка подколодная]

Больно уж здесь синхра хорошая. И юмор в наличии.

@темы: Видео

---

Долго и счастливо.

[vampiressadolly]

Название: Долго и счастливо. Ранее "Свадьба и т. д., и т. д., и т. д."
Автор: vampiressadolly
Беты: пока нет)
Пейринги: Юурам (основной), намёки на ГвенГюн, КонЙоз, Шин-О/Мурата и Валторана/Мурата.
Фандом: Kyo Kara Maoh
Жанр: романтика, юмор, местами флафф.
Размер: миди.
Рейтинг: NC-17
Статус: закончен.
Дисклеймер: на персонажей не претендую.
Предупреждение: слеш, OOC, ER.
От автора: этот фик следует после фанфиков "Влюбить в себя" и "Новогоднее волшебство", где герои уже влюблены друг в друга. И теперь начинается их новая история =)
Я наконец переименовала фанфик. Теперь "Долго и счастливо" его официальное название. Мне оно очень нравится, надеюсь, вам тоже))

Эпилог

Эпилог.

POV Юури.

Наши пальцы переплетались и расходились, гладили друг друга, сжимали, строили непонятные фигуры и рисовали непонятные знаки. Они ласкали друг друга то нежно, но настойчиво, то небрежно и лениво. В последнее время мы с Вольфрамом часто играли пальцами…
Он сидел напротив меня, одной рукой опираясь на кровать. Его локоны были немного встревожены, а веки слегка прикрыты, и он весь был такой домашний-домашний, уютный, мягкий и тёплый. Он был похож на пушистого, чуть взъерошенного котёнка в махровом не по нему сшитом халате, который соблазнительно и совершенно невинно съехал набок, оголяя одно плечо и колено. Честно говоря, я понятия не имею откуда этот халат у него взялся. Только знаю, что он уже полгода как надевает его, совсем не смущаясь его размеров.
Вот он посмотрел на меня. Его взгляд обволакивает, нежит и ласкает своей чистотой и искренностью. Обожаю его глаза. В них переливаются все оттенки зелёного: от сочной молодой зелени до глубокого тёмного изумруда. В них так и хочется смотреть, не отрываясь.
Черты лица его безмятежные, спокойные тёплые, такие родные, любимые, свои. Сколько разных выражений этого лица я повидал за время, проведённое с ним. Я видел, как он злится, гневается, прямо кипит негодованием, а порою и вовсе ненавистью. Я видел его упрямство, гордость, достоинство, с помощью которых он преподносит себя миру. Я был свидетелем его поражений, его слёз, грусти, ужаса в его глазах, свидетелем его падений, но непременно и подъёма. Он никогда не оставался позади, он всегда двигался вперёд вместе со всеми, вместе со мной. И вот сейчас он уже впереди меня, он стал моим прекрасным светом, который я уже никогда не отпущу. Я видел его радость, видел, как сияет счастьем всё его существо, одаривая окружающих негой, светом и теплом. Я видел его беспокойство и волнение, его тоску и надежду. Вольфрам всегда надеется на лучшее не только для себя, для всех.
-Юури… - тихо шепчут губы, он слегка приподнимается навстречу ко мне и в следующее мгновение я чувству лёгкое, как полёт бабочки, осторожное прикосновение его губ к моим. Невинность поцелуя длится недолго, как бабочка, перерожденная из гусеницы, которая только что поняла, что у неё есть крылья и она может летать, порхать невесомо, блаженно внимая музыке ветра. Через приоткрытые губы наши языки встречаются. Первое прикосновение и первый порыв, отрывающий от земли и уносящий как можно дальше. Мой язык проскальзывает внутрь его рта, заставляя наши губы плотнее прижаться друг к другу. В сладком тумане я вижу, как подрагивают его ресницы, норовя глаза закрыться совсем. Я чувствую его язык, и нёбо, и кромки зубов, и он теснее прижимается ко мне, что-то неразборчиво мычит, но я продолжаю целовать его неспеша, размеренно, не позволяя ускорять темп. Он следует за мной, повинуется, и мы продолжаем летать вместе, осторожно прикусывая губы, оттягивая их и лаская наши языки. Я не хочу спешить. Пусть это будет длиться вечно...
Он что-то мурчит, я аккуратно укладываю его на постель, снова целую так же тягуче и нежно, а он ласкается, обвивая моё тело руками. Я чувству, как широко расставлены его пальцы, как они пробираются под рубашку, исследуя подушечками поверхность. Они ненавязчиво, но настойчиво проходятся по коже, заставляя меня самого мурчать от сладостных прикосновений.
Неохотно разрываю поцелуй, предоставляя Вольфраму возможность выпутаться из халата и раздеться самому, и начинаю целовать его прекрасную тонкую кожу. Сколько раз уже мои губы проходились по каждому миллиметру его кожи, заставляя его стонать и плавиться, сколько раз мои руки ласкали его тело, сколько раз моё собственное обнажённое тело соприкасалось с его телом? Сколько раз? Сотни, тысячи, миллионы… а может даже больше?..
Я что-то нашёптываю ему на ухо, одной рукой сжимая его руку, а другой гладя грудь и живот. Наверное, глупость какую-то, но он отвечает. Томно прикрывая глаза и блаженно улыбаясь, что-то шепчет мне с любовью и нежностью в своём чудном голосе. Что-то, как мурчащий, довольный кот, пытается донести до меня, свободной рукой ласково ероша мои волосы…

Я не делал ничего особенного, не использовал всяких заумных манёвров, описанных в книжках плотской любви. Нет, я не делал ничего такого, я просто любил его тело, а оно плавилось в моих объятьях, выгибалось и просило еще. Оно жаждало моей любви, и я был абсолютно счастлив, давая её ему. Я целовал самые невинные места. Целовал запястья, ладони, пальцы, ласкал его за ушками (ему это безумно нравилось), тёрся носиком и слегка целовал маленькие розовые сосочки. Он тяжело дышал и заводился сильнее. Я попросил его не сдерживать стоны, и он начал стонать в голос. Его голос чуть хриплый, но от того не менее красивый, переплетающийся со сбивчивым дыханием, больше всего возбуждал меня. Внутри всё бурлило, разжигалось, сжигая остатки понимания действительности, заполняя сознание туманом.
Но, не смотря на всё это, я никогда не забуду, как он, весь красный, горячий, словно сама дикая и буйная стихия, властителем которой он является, протянул ко мне руки и тихо, почти не шевеля губами, шептал мне: «Юури…». Как он смотрел на меня блестящими счастливыми глазами и ждал, когда же я упаду в его объятья. И я упал…


Утро всегда приходит неожиданно, правда? Оно говорит о том, что пришёл новый день с новыми заботами и новыми радостями. А всё, что было вчера, то… хм, то никогда не нужно забывать, нужно помнить. И я никогда не забуду вчера, когда мы почувствовали друг друга совершенно на другом уровне. Не на уровне любви плотской, а на уровне любви всеобъемлющей, всеохватывающей, совершенной... Вчера я чувствовал его, но не только его тело, я чувствовал его душу. Я прикасался к ней, к обнаженной, к открытой, чистой и необыкновенно любящей душе. Вчера слились воедино не наши тела, точнее не только они. Воедино слились наши души. Души горящие, пытливые, жаждущие слились в единой эйфории, в едином экстазе. Вчера ночью в глазах его я видел отражение его души, и это было прекрасно!..

Сейчас он спит. Золотые локоны игриво светятся и переливаются на, проглядывающем через портьеры, солнце. Мордочкой Вольфрам зарылся в одеяло, показывая всем своим видом, что просыпаться и радоваться новому дню он пока не намерен, а вот пролежать в теплой, уютной постельке час другой будет очень рад. Что ж не буду ему мешать нежиться в объятьях Морфея, а лучше сделаю ему подарок, всё-таки есть что отметить.


-О, Ваше Величество, Вы что-то хотели? – спросила Дория, увидев меня, мнущегося около клумбы с цветами.
-Да, цветы. Мне нужны цветы, - небрежно пробормотал я.
-Хорошо. Какие выберите?
-Розы. Белые розы, - сразу же, не думая, ответил я. Дория улыбнулась, скрылась где-то в оранжерее и примерно через десять минут вернулась с охапкой белых роз.
Что сказать, букет был невероятно роскошным и пах просто восхитительно. Мне сразу же подумалось, как Вольфрам проснётся и просияет, увидев их. Как будет вдыхать их аромат и благодарить за подарок.
Я быстро забрал букет из рук Дории, желая как можно быстрее вручить их Вольфраму, любимому и самому родному.


Сначала он приоткрыл глаза, потом закрыл, зажмурился и, наконец, проморгавшись, полностью открыл их.
-Юури? – Вольфрам удивлённо на меня посмотрел.
-С годовщиной, - улыбаясь, протараторил я и поцеловал его в висок. Он приподнялся с подушки и осмотрел постель, на которой так сказать в немного творческом беспорядке лежали розы.
-Ты помнишь?
-А ты думаешь, я смог бы забыть? – ну, надо же, он ещё сомневается в моей памяти.
-Обычно ты всегда всё забываешь, - небрежно бросил он, всё ещё сонный, не проснувшийся до конца.
-Ладно, не хочешь говорить, кто напомнил, не говори, - он притянул несколько роз к себе и закрыл глаза, вдыхая аромат бархатных бутонов. Потом открыл глаза и посмотрел на меня, всё ещё не отпуская цветы. «Всё равно узнаю, кто напомнил о годовщине» - говорил его взгляд. В ответ я только улыбнулся, он всегда такой по утрам недоверчивый. Зато через пару минут будет жаться ко мне как нищенка.
Его взгляд внезапно сменился, стал тёплым и безмятежным. Он снова закрыл глаза и уткнулся в розы.
-Спасибо, - сказал он тихо и краснея, - тебя тоже с годовщиной.
-Ага, - я погладил его по голове, пропуская через пальцы золотые завитки. Он такой милый, когда смущается, такой трогательный… люблю его такого.
Я присел рядом с ним на кровать. Он набрал охапку роз побольше и сел ближе ко мне. Тело его всё ещё было обнажено, но цветы скрывали все интимные места.
-А почему белые розы? – немного помолчав, спросил Вольфрам.
-Потому что они чисты и невинны как ты, - ответил я. Вольфрам на меня тут же странно посмотрел, краснея, как помидорчик, и быстро отвернулся.
Я тихо засмеялся, глядя на его реакцию, притянул его к себе, обнимая за плечи, и поцеловал в плечо.
-Шутка, - сказал я ему на ушко. – Просто у них шипов нет, а так как я знаю, что ты будешь их вот так вот безнаказанно тискать, решил выбрать их, чтоб ты не поранился ненароком.
Он ничего не ответил, только прижался ко мне сильней и шумно засопел. Это он так у меня нехватку ласки показывает. Ну что я могу ему на это ответить, разве что зацеловать до смерти. И я стал целовать его плечи и шею, ушки, ласково перебирать золотые прядки, в общем, выполнять его прихоти, ведь его прихоти - моё удовольствие.


Чего мне ещё осталось желать? У меня есть всё: добрые родители, старший брат-зануда, которого я, не смотря на это, всё же люблю, верные друзья, прекрасные подданные, процветающая и богатая страна (согласитесь, мало, кто может этим похвастаться), мои любимые дети (Грета стала уже совсем взрослой, а с Альбертом мы с трудом конечно, но как-то нашли общий язык), и он. Кто бы мог подумать, что я решусь на это, на эту глупую, как тогда казалось, авантюру. Ведь это была его идея, а я не стал отказываться, просто поплыл по течению, никогда не зная, куда это течение меня приведёт, но уже тогда я был счастлив находиться рядом с ним. Счастлив смотреть на него, слушать, обнимать, просто всегда быть рядом. Я и не заметил, как влюбился в него по уши, и сейчас моя любовь не стоит на месте, не уменьшается, достигнув пика. У моей любви к нему нет пика, она безгранична, она растёт с каждым новым днём, всё увеличивается и увеличивается. И увеличивается не только моя любовь, увеличивается наша совместная любовь, наши общие чувства, в которых всё: сострадание, покровительство, надёжность, искренность, доверие, желание, радость, утешение, забота, долг, совесть, преданность - сплелось в одно. Все слилось в любовь, обогащая её и даря ей то, чем мы сможем осветить не только одну страну, но, я верю, и весь мир, буйный и такой непредсказуемый мир.
Я не знаю, когда кончится наша история, но когда бы она не кончилась, она обязательно кончится хорошо, в этом я уверен. И будем жить мы долго и счастливо.

***Конец***

---

Caramelldanser

[Гадюка подколодная]

Что может быть лучше?

@темы: Видео

---

[ККМ новеллы]

Редактура:  DaryaF
Глава 5.
Мне хочется закричать.
Поверить не могу... как такое вообще могло произойти? Наградив кого-то пощёчиной, предложишь ему руку и сердце; а, подобрав нож, вызовешь на дуэль?! Здравый смысл подсказывает мне, что для предложения нужны красные розы, а для дуэли - перчатки. Я оказался на распутье между жизнью и смертью из-за незнания традиций этой страны.
- А-а-а-а-а-а!
Благодаря огромным размерам кровати, даже катаясь по ней, я не свалился на пол. Она настолько широкая, что вызывает у меня чувство одиночества. Впервые за свои пятнадцать лет я начал понимать, почему девочки спят с мягкими игрушками.
- Что мне делать? Как выпутаться из этой передряги?!
Пытаясь успокоиться, я вспоминал, когда попадал в ситуации ещё хуже, чем эта… Поиск… Результатов не найдено…
- Чего-то ужаснее просто быть не может! Ничего ещё более жуткого со мной раньше ни разу не случалось! Эти дуэли ненормальны! Успокойся, успокойся, успокойся, успокойся. Что я буду делать, если измотаю себя, ещё не встретившись лицом к лицу с противником?
Немного ранее Гюнтер, страдавший от насморка и собственных слёз, объяснил, что обычай победы после смерти проигравшего потерял популярность уже сотни лет назад. Сейчас дуэли – только вопрос гордости, и люди на них умирают очень редко.
Да, редко.
Но значит, бывают и исключения.
Я бездумно зажал ногами подушку, громко простонав: "Что мне делать?" - и будто в ответ на мой вопрос раздался стук в дверь.
- Ваше Величество.
- Что?
Конрад вошёл в мою комнату, держа в руках какие-то вещи.
- Хорошо, что вы ещё не спите. Ваше Величество, что у вас между ног?
- А? Это просто, чтобы успокоиться – я совершенно не могу уснуть.
- Это не удивительно. Собственно говоря, я так и думал, поэтому-то и принёс их. Вот, Ваше Величество, давайте практиковаться.
- Практиковаться?
Конрад вручил мне палку и кожаный поднос. Я перевернул поднос, который оказался щитом, а палка, когда вытащил её из ножен, - тренировочным мечом.
- Пожалуйста, возьмите меч в доминирующую руку – да, вот так, а в левую – щит. Такой меч держат одной рукой. Попробуйте покачать им и скажите, если будет слишком тяжело. Хотя я сделал всё возможное, чтобы выбрать самый короткий из женских мечей.
Я несколько раз замахнулся, но для одной руки он был немного тяжеловат. Его обычный эфес цвета тусклого серебра напомнил мне о чём-то очень знакомом, о том, что я привык держать.
- Его рукоять очень похожа на те, что у бейсбольных бит. Но весом этот меч скорее напоминает профессиональную деревянную биту, а не железную.
- Правда? Я и не замечал этого. Бита, хмм… Наверное, вы правы.
Прошло уже очень много времени с того дня, когда я в последний раз играл в бейсбол. Давненько я не брал в руки мяч, биту, маску или перчатки.
- Эфес воскрешает в памяти воспоминания. Уже почти год прошёл.
- Почему вы бросили?
- А?
- Бейсбол, - скрестив руки, спросил он с весёлой улыбкой на лице.
Я положил меч на колени и, глядя в потолок, плюхнулся на кровать.
Воспоминания о прошлом. Больше они не вызывают во мне злобы, но грудь от них всё равно неприятно побаливает.
-…Как не раз случалось и до этого случая, я вышел из себя из-за своей вспыльчивости и ударил тренера. Меня сразу же выгнали из команды.
- Поэтому вы покинули команду? Но я спрашивал не о команде, а причину того, что вы бросили бейсбол.
Почему я ушёл из бейсбола… А действительно, почему? Я даже себе не могу ответить на этот вопрос.
- Тогда, возможно, вы и не бросили его?
- Что?
- Я имел ввиду, что вы этого ещё не сделали.
Как если бы Конрад был Сантой Клаусом или магом на его ладони появилось что-то круглое. Из пожелтевшей от старости кожи, с красными стежками швов.
- Мяч! Вау, какое поразительное открытие! Бейсбольные мячи в Японии такие же как этом мира!
- Не хотите попробовать? Проверить, появится ли то же чувство, что и раньше, или нет.

Внутренний двор со всех сторон окружали здания; мягкий свет лился из каждого окна. Появившаяся в небе луна ярким полукругом освещала землю.
Единственные зрители - охранники, занимающие стратегически важные позиции.
- Прямо как найт гейм.
- Найт гейм? О, вы имели ввиду ночной матч.
- Здесь тоже есть термин, обозначающий ночную игру? А где-нибудь в этом мире ночью играют в бейсбол?
- Нет. На самом деле очень немногие здесь занимаются бейсболом. Только я и ещё несколько детей в него играем…
Конрад принёс мне свою перчатку-ловушку. Самая обычная перчатка - не рукавица. Пробормотав: "Ну что ж, с этим ничего не поделаешь", я провёл указательным пальцем по желтовато-коричневой коже перчатки, проверяя её жёсткость. Такими играют бейсмены. И хотя её модель уже порядком устарела, сама перчатка была почти новой. Моя любимая модель – Zett, но эта не похожа ни на Mizuno, ни на Descente. Конечно, это же другой мир, поэтому она не может быть абсолютной копией тех, что я знаю. Но на ней такой знакомый значок бумеранга…
-…Nike… невозможно.
Отойдя метров на десять, Конрад энергично замахал мне.
- Ваше Величество, подаю!
В перчатку, которую я поднял над головой, влетел тяжёлый мяч. Это чувство: ни с чем не сравнимое ощущение удара кожи о кожу. Он врезался в центр ладони, но боль дошла аж до локтя.
- Так это хардбол...
Да. Но это вызвало всплеск приятных эмоций. До сих пор я играл только в софтбол.

1

Софтбольный мяч (слева) и
хардбол (справа)
Я взял мяч в правую руку. Тот оказался удивительно гладким, и держать его было неудобно. Присмотревшись получше, я смог разглядеть на нём несколько линий, похожих на написанные от руки буквы, которые в любой момент могли стереться. Конечно, я не мог читать на языке мадзоку, но они очень напоминали мне написанное детской рукой имя. Медленно отклонив руку, без усилия бросил мяч обратно. Он с приятным хлопком попал в перчатку моего напарника, потому что я слегка переоценил расстояние между нами.
Ночью температура воздуха резко упала, и хотя уже наступила весна, я видел белые клубы собственного дыхания. Это напоминает сцену из фильма "Поле его мечты". После разминки я сообразил, что Конрад получает от всего этого удовольствие, и спросил его:
- Можно мне сесть на корточки?
- На корточки?
- Да, гмм... Отойди ещё шагов на шесть. Да, так нормально. Вот оттуда и бросай.
- Ваше Величество, расстояние довольно большое.
- Всё нормально, я уже старшеклассник! Ну же, подавай его по прямой точно в центр.
Опустившись на корточки, я сосредоточился на подошвах обуви. Мяч летел на огромной скорости, но я поймал его на уровне колен между ногами. Его вес и скорость были куда больше, чем я ожидал, из-за ужасной техники, с которой его бросили.
- Кто научил тебя так подавать?
Сделав несколько шагов, я кинул мяч обратно, удивляясь его небрежному расположению пальцев на мяче.
- У мяча хорошая скорость, но где и кто, чёрт возьми, научил тебя этой абсолютно неправильной технике подачи?
- Меня никто не учил. Я только однажды сходил на бейсбольный матч и прочувствовал его для себя. Я смотрел с довольно большого расстояния, так что мне не известны тонкости подачи и захвата.
- Если у вас проходят матчи, тогда должна быть и практика, верно? А ещё тренеры с учениками. Ладно, ты должен держать мяч тремя пальцами вдоль шва.
- Ясно… И вы правда можете подать мяч с большей силой, когда держите его так?
- Разве это не очевидно?! Если ты так плотно держишь мяч, его будет непросто упустить. Игра, которую ты упомянул, где она проходила? Я думал, что в этой стране нет ничего на подобии стадиона. А люди здесь ходят на пятничные ночные матчи, чтобы выпить пива и посмотреть на игру Джаентс?
- Джаентс входили в Национальную лигу, поэтому мне не так уж много о них известно… Но в любом случае, Ваше Величество, в этой стране не играют в бейсбол. Игра, про которую я говорил, проходила не здесь – немного поколебавшись, ответил мне Конрад.
Я сунул перчатку себе подмышку и, схватив его за руку, стал показывать правильный захват мяча. Вот так подают фо-сим фастбол, а перекрёстная прострочка мяча делает его похожим на восходящий фастбол. Обучение Конрада вызвало у меня куда больше энтузиазма, нежели возможность узнать о положении бейсбола в этом мире.
-Ты переносишь вес тела во время виндапа?

2

Не делая этого, ты не сможешь твёрдо стоять на опорной ноге. Сфокусируй взгляд на своей цели – не своди глаз с моей перчатки. А затем сделай короткий шаг. Его я тебе показать не могу – ты должен попрактиковаться и сам найти подходящий. Твой шаг непривычно большой, но…
Мне нравилось объяснять ему это. Когда я держал его руки и плечи, двигал ими в соответствии со своими словами, ко мне вернулись детские воспоминания, разливающие в душе теплоту.
- Интересно, так ли всё было?
- Что, всё?
- Просто интересно: было ли всё так же, когда я учился. Мне было лет десять, когда профессионалы организовали однодневный тренировочный бейсбольный лагерь. Тогда я был кэтчером-плаксой, но из-за связей отца, а может, потому что он выиграл в лотерею, мы смогли туда попасть.
Я не был особо крупным ребёнком, да и психологически был не готов к этому. Учился в начальной школе и занимал позицию кэтчера только потому, что отец выбрал её.,а я боялся фастболов и бежавших на меня раннеров. Даже надевая защитную маску, не мог сдержать страха, когда что-то летело мне в лицо. Я позорно признался в этом стройному кэтчеру-профессионалу.
- Я сказал ему, что боюсь и сомневаюсь в том, есть ли у меня вообще способности. Но он присел на корточки позади меня и, правильно расположив мою перчатку, окликнул питчера.
Тот профи был ростом под метр восемьдесят. Высоко подняв ногу, он длинными пальцами запустил в воздух мяч из синей перчатки. Думая об этом сейчас, я понимаю, что эта подача была супер-медленной. Но даже когда тот совершенно новый, мягкий мяч белоснежно-белого цвета влетел в мою перчатку, я не двинулся с места, весь обмерев.
- Тогда тренер спросил меня через плечо: «Испугался?». Но с того момента я уже…
«Ты поймал мяч, поданный профи. Неужели всё ещё боишься играть в юношеской сборной?»
Посмотрев на руку Конрада, я вспомнил легкий ветерок из того дня. Тогда там ещё не было крыши. Солнечные лучи падали мне прямо на бейсболку.
- …Я никогда не забуду то чувство.
- Теплоту вашего учителя?
- Ничего подобного. Совсем и не её. Я решил, что он станет моим примером для подражания. К тому же, мне больше ни разу не удалось поговорить с ним, и я не смог даже получить его автограф!
- Но Ваше Величество, вы ведь фанат… команды вашего учителя, да?
-Конечно! Гимн их команды сколько-то стоял рингтоном на моём мобильном. К тому же, я всегда до конца досматриваю их матчи, а раньше по выходным и радиостанции проверял. Ещё я был участником их фан-клуба и ходил на стадион. Сейчас уже пошёл четвёртый год, как я собираю скрапбук со статьями о ней. Да и количество видеозаписей всё растёт. А ты за какую команду болеешь? Интересно же, как называются здешние команды.
Конрад скрестил руки на груди с многозначительным выражением на лице.
- Бостон Ред Сокс.
- Ред Сокс? Оока! Орельяно, Уолкотт, Кларк и Родос из Кинтетсу!
- Имени последнего я не узнал. Кто он?
- Он из Тихоокеанской лиги… в моём мире он игрок, начинавший в Ред Сокс. Ну, я могу понять, что бейсбольные команды вашего мира называются так же как наши. В конце концов, Тигры и Джайентс есть и в Японии, и в Америке. Прямо как Кабс против Джайентс сбивающие с толку в японо-американском бейсболе, но названия лиг наверняка абсолютно разные…
-Джайентс, Национальная лига.
- Наименования лиг тоже совпадают? А ещё место, называющееся Бостон… не возможно же, что…
Если задуматься, то Конрад правда необычный человек. У нас с ним слишком много общего. Я долго и внимательно всматривался в его лицо, стиснув в руке мяч. Сам того не осознавая, я сжал его слишком сильно, от чего указательный палец свело судорогой.
- То, что приводит Гюнтера в замешательство, тебе понятно. Об аттракционах и о моём отце… а в довершение всего Ред Сокс… Что всё это значит? Ты только что сказал, что в этой стране не играют в бейсбол. Тогда где? В какой стране этого мира его любят? Где команда Бостон Ред Сокс? Это просто не…
- Где ещё, кроме штата Массачусетс, в Америке, на Земле.
Это просто невозможно.
Конрад поднял руки, отрицательно качая головой.
- Нигде. Нигде кроме штата Массачусетс, в Америке, на Земле.
- Тогда почему ты знаешь о ней.
- Потому что был там.
- Кто был, где был?
- Я был в Бостоне.
В Бостоне?
- И не только в Бостоне, я побывал во множестве мест. Вашингтон, Статен-Айленд, Нью-Гэмпшир, Орландо, Квебек, Эдинбург, Уэльс, Дюссельдорф, Шербур. Охраняя душу Вашего Величества, я посмотрел мир, в котором вы выросли.
Гид «Прогулки по Земле», издание для гостей-иномирян.
- Семнадцать лет назад, защищая вашу душу, исцелившуюся от всех ран прошлой жизни и ставшую белоснежной, я посетил место вашего рождения, Соединённые Штаты Америки. Именно тогда я полюбил бейсбол и, убедившись в том, что наш будущий Мао благополучно появился на свет, вернулся домой. Мать Вашего Величества была очень сильной женщиной: она кричала на таксиста, даже когда уже вот-вот должна была родить.
- Это невозможно… Так это ты ехал с ней в одном такси и дал мне имя.
- Я не знал, что она захочет…
Значит в том, что меня пятнадцать лет дразнили Шибуя Юури-Харадзюку Фури двадцать процентов его вины. Остальная часть лежит на родителях, выбравших кандзи для моего имени.
- Если это правда, тогда в первый раз мы встретились, ещё когда я был у мамы в животе?
- Можно сказать и так.
Возможно ли что такая вот странная история правдива? Этот человек, судя по всему, несильно изменившийся за пятнадцать лет после встречи с моей мамой, и которому было суждено назвать меня, с улыбкой стоит передо мной. И называет меня Ваше Величество.
- Я ждал пятнадцать лет.
Сняв перчатку и убрав её подмышку, он накрыл мои руки своими.
- День, когда я смогу лицом к лицу встретиться с вами, Ваше Величество.
Левое полушарие мозга уже собиралось выдать что-нибудь вроде «спасибо» или «позволь поблагодарить тебя от имени моей мамы», или какой-нибудь другой стандартный ответ. Но он смотрел на меня с таким человечным выражением на лице, что правое полушарие пошло против левого, победило его, и я не смог выдать ничего кроме:…-
- Хватит называть меня Вашим Величеством, ты же тот, кто дал мне имя.
- Юури.
Всё правильно, ведь это ты назвал меня. Но, чтобы скрыть смущение, я заговорил более высоким голосом, нежели обычно, потому что происходящее немного, но тронуло моё сердце, заставив испытать непривычные эмоции.
- Не говори так, как будто мы братья, разлучённые при рождении. Тем более что мы познакомились только вчера. Ты может и знал, как меня зовут, но мне о тебе известно только то, что ты ехал с мамой в одном такси. Ну, если бы твоё имя было бы написано на багаже, она, скорее всего, запомнила бы его. Как… вот здесь, на пример.
Я протянул ему мяч.
- Как имя на бейсбольном инвентаре.
- …Здесь написано не моё имя.
Что?
- Я купил себе перчатки, чтобы забрать их с собой, но мяч я получил на стадионе совершенно случайно. Я правда не просил об этом, но молодой человек из команды гостей спросил не хочу ли я его автограф и вдруг взял…
- Ч-ч-ч-ч-ч-что с тобой? Мы играем мячом с автографом одного из великих игроков высшей лиги? Кто? Кто его подписал?
- О, он мог быть известнее, чем Ваше Величество?
-К-конечно! Я три года сидел на скамейке запасных и пределом моих мечтаний был Кошиен, а ведь это даже не профессиональный чемпионат… Так ты говорил, что бейсбол пока не популярен среди местного населения?
- Не совсем верно… в него играем только дети и я.
- Так значит сейчас я лучший игрок? Я точно буду играть в стартовом составе? Я Ичиро Шин-Макоку?

3

Судзуки Ичиро - один из лучших японских профессиональных бейсболистов, является членом Зала славы японского бейсбола. Но я же кэтчер, как мне поступить? Стать приемником Ито?

4

Тсутому Ито - кетчер, затем ставший менеджером
- И не только. Ваше Величество. Разумеется, вы будете игроком, а ещё тренером, менеджером, судьёй и владельцем команды. Ведь владельцем сборной страны чаще всего является король.
- Король! Король… А быть Мао временами даже здорово.
Светло-карие глаза Конрада встретились с моими и сузились, когда он произнёс: "Я рад, Ваше Величество. Вы немного повеселели".
Я не повеселел, Конрад. Но у меня появилось несколько идей, пока что не оформившихся во что-то определённое.
- Раз я король, значит, могу сделать бейсбол национальным видом спорта? Мы можем построить стадион имени Шибуи Юури и устроить первый турнир на кубок Шибуи!
Кое-что пришло мне в голову.

Вопрос: Спасибо?

1. да)		40	(100%)
Всего:		40

---

Вопросы по матчасти

[Гадюка подколодная]

Заранее прошу прощения, если вопросы покажутся крайне дурацкими.

1) Гюнтер, если мне не изменяет склероз, чистокровный мазоку, мареку имеет (иначе с чего бы Аниссина вечно загоняет его на зарядку своих изобретений?), но ни разу в сериале не замечала за ним использования магии. Возможные столкновения он решает мечом.
Было только одно исключение: когда он второй раз попал под воздействие яда Винкоттов, но там была еще фишка с одержимостью, так что вопрос открыт: почему фон Крист\фон Крайст (кому как больше нравится) не пользуется магией?

2) Отношение к сококу. Во времена Шин-О, я помню, их недолюбливали. А в современное время? В период последней войны?

3) Сколько лет было Конраду во время его обучения в Академии?

Можно просто ткнуть носом в какие-нибудь источники по матчасти. Например, новеллы: слышала много, а найти не смогла.

@темы: Матчасть, Перевод, Книги

---

Аватпры 100х100 9 шт

[Mild]

Надеюсь, что-то приглянется)

ещё

@темы: Аватары

---

Нью арт

[izja]

Ну, как-то так в этом году)

@темы: Обои, темы, иконки и пр., Официальный арт

---

[MedovayaAquarelle]

Название: 1 Up
Автор: batty_gal a.k.a Tetra26
Переводчик: MedovayaAquarelle
Фандом: Kyou Kara Maou
Категория: слеш
Пейринг: Вольфрам, Сарареги
Рейтинг: PG-15
Жанр: юмор
Размер: миди
Разрешение на перевод: получено
Статус перевода: в процессе


6 глава
Служанка-сувошница

Саммари главы: Служанки делают ставки на то, с кем в итоге будет Вольфрам. И Гвендаль узнает некие новости, которые обеспокоят его. Сильно обеспокоят.



Группа служанок прохлаждалась после работы, наслаждаясь чаем и счастливой болтовней, попутно делясь слухами о жителях Замка.

"Вы слышали? Лорд фон Вольтер 'забраковал' еще одного поклонника Лорда фон Бильфельда!" - взволнованным голосом прощебетала Дория.

"Это уже третий за неделю!" - протараторила Сангрия.

"Я, тем не менее, все еще в шоке от последнего. Я думала, что Лорд фон Вольтер, по крайней мере, одобрит хотя бы кандидатуру своего собственного кузена," - сказала Лазанья.

"Согласна. Я считала, что у него будет больше шансов, чем у всех остальных, что приезжали в эти последние три месяца."

"Полагаю, Лорд фон Вольтер ждет того, кто действительно покорил сердце Лорда фон Бильфельда," - сказала новая служанка Хедда.

"Ах, я все еще не могу поверить в это! Я действительно думала, что Лорд фон Бильфельд ненавидел его!" - заметила Сангрия, и остальные закивали головами, соглашаясь с ней.

"Понимаю. Я чуть не умерла, когда услышала, что он посылал ему подарки и письма!"

"Да, это так не похоже на Лорда фон Бильфельда. Я имею в виду, он никогда не вел себя так с Мао!"

"Я думаю, Мао - это просто влюбленность Лорда фон Бильфельда, а вот его чувства к королю Сарареги - настоящие," - хитро сказала Хедда.

"Ну, после того инцидента у стены, где их поймали с поличным, по крайней мере мы знаем, что король Сарареги действительно желает Лорда фон Бильфельда."

"Но я не понимаю. Тогда что насчет инцидента с удушьем? Это выглядело так, словно Лорд фон Бильфельд ненавидел его."

Хедда задумалась на мгновение. "Мне кажется, король Сарареги ревновал к чувствам, которые Лорд фон Бильфельд испытывал к Мао, и каким-то образом заставил того разорвать помолвку, чтобы он мог быть с ним."

"Это - превосходная теория!"

"Однако, это печально. Лорд фон Бильфельд очень красив."

"Да, и его характер уже не настолько плох, как был раньше. Но в последнее время, он был настолько не похож на себя, что я немного скучаю по 'прежнему' Лорду фон Бильфельду."

"Ну, я думаю, это слова Его Величества на Балу после инцидента с удушьем заставили его так себя вести."

"Мне кажется, что он все еще любит Его Величество."

"Сомневаюсь. Я думаю, он переключился на короля Сарареги."

"А что насчет того парня, с которым он танцевал на последнем Балу? Давайте не будем сбрасывать его со счетов!"

Хедда посмотрела на других служанок. "Итак, как вы думаете - с кем в итоге останется Лорд фон Бильфельд?"

"Ставлю свои деньги на Его Величество Юури," - сказала Лазанья. "Я сильно сомневаюсь, что Лорд фон Бильфельд так запросто разлюбил его. К тому же, Мао всегда внимательно наблюдает из своего окна за тем, как Лорд фон Бильфельд тренируется во внутреннем дворе с Сэром Веллером или с кем-то из своего отряда."

"Я поставлю свои на короля Сарареги," - ответила Сангрия. "Его Величество Юури показал, что он мало заинтересован в Лорде фон Бильфельде. С другой стороны, король Сарареги переписывается с ним. Он также выглядел весьма очарованным им на Балу, когда я видела их танцующими. Их притяжение было настолько велико, что я чуть было не уронила напитки, которые разносила гостям."

”Я вложу свои деньги в этого неизвестного мужчину, с которым танцевал Лорд фон Бильфельд на последнем Балу. Я мельком увидела его, когда выносила закуски, и он был просто ошеломительным! Они так хорошо смотрелись вместе, и то, как Лорд фон Бильфельд всматривался в его великолепные глаза..!"

Три служанки посмотрели на Хедду. "Ну, а на кого поставишь ты?"

"Я поставлю на Йозака Гурриера."

"На Йозака Гурриера?!" - воскликнули они втроем.

"Да. Он и Лорд фон Бильфельд были очень близки в последнее время. Я даже видела, как Лорд фон Бильфельд затащил его в свою комнату как-то ночью."

“Что?!!" - потрясенно спросили остальные.

"Интересно, есть ли у них какие-то отношения, о которых мы не догадываемся," - предположила Хедда, рассматривая свои ногти.

"О... это все меняет."

"Действительно."

"Двойная ставка!"

"Отлично, я поставлю пятьдесят на Мао и двадцать пять на короля Сарареги," - сказала Лазанья.

"Я тоже участвую. Пятьдесят на короля Сарареги и двадцать пять на Мао."

"Свои пятьдесят ставлю на загадочного мужчину, и двадцать пять на Гурриера."

Они снова обратились к Хедде. "А ты?"

"Пятьдесят на Гурриера, двадцать пять на Великого Мудреца."

"На Мудреца?!!"

"Лорд фон Бильфельд весьма оживленно с ним беседовал на днях, приобнимая того за плечи, и приближая к себе все ближе и ближе."

Служанки притихли.

"Кто-нибудь хочет сделать тройную ставку?" - спросила Дория.

Пока трое служанок обсуждали детали тройной ставки, четвертая размышляла на тему, как легко ей удалось посадить все эти 'зерна обмана' в их шумные головы всего за один месяц. Она также знала, что Гюнтер мог слышать все сказанное здесь из своего кабинета - и была в курсе того, что он в настоящее время слушал это, благодаря знаку, что ее 'партнер по преступлению' послал. Она задавалась вопросом: сколько пройдет времени до того, как он побежит к Гвендалю, чтобы рассказать об услышанном.

Она также не упустила из виду Конрарта, скрывающегося за углом и подслушивающего разговор. Ей было интересно - узнал ли он уже ее.

Навыки Йозака в макияже и маскировке могли одурачить кого угодно, но Конрарт также мог запросто раскрыть большинство из них.

"Хедда, какова твоя тройная ставка?"

Она посмотрела на них. "Семьдесят пять на Гурриера, пятьдесят на Мудреца, и двадцать пять на Сэра Веллера."

“На Сэра Веллера?!!" - воскликнули они.

"Видела, как они обнимались, а затем держались за руки, когда возвращались вчера с тренировки," - сказала Хедда, раздумывая над тем, какое выражение лица сейчас было у Конрарта.

"Как насчет четверной ставки?" - спросила Сангрия.

Она потягивала свой чай, пока они обсуждали условия четверной ставки, и не могла дождаться, чтобы добавить имя Гюнтера к этой куче мале для полного комплекта. Было сложно играть двойную роль в течение последнего месяца, но это того стоило.

Вольфрам накручивал синюю прядь волос на палец в то время, как делал свою новую ставку. Ему невероятно понравилось играть в эту игру.

* * *

"Так... ты утверждаешь, что служанки говорят, будто мой брат посылал письма и подарки королю Сарареги?" - спросил Гвендаль, неспособный поверить тому, что только что сказал ему истеричный Гюнтер.

"Это еще не все. Ходят слухи, что у Вольфрама есть что-то с Йозаком, Мудрецом, Сэром Веллером и со мной, из всех возможных вариантов!" - жаловался Гюнтер, сильно обеспокоенный предположением, что между ним и Вольфрамом есть тайная любовная связь. А все из-за того, что Вольфрам случайно оступился, а он удержал его за руку, чтобы тот не упал. Он проклинал этих чокнутых служанок, видящих в любом, даже в самом незначительном прикосновении, намек на роман!

"Я не думаю, что у Вольфрама есть что-то с теми, кого ты перечислил, хотя я переживаю из-за этого извращенца-Мудреца и того, как он иногда глазеет на него. Я больше обеспокоен теми заявлениями, что мой брат посылал письма и подарки королю Сарареги."

"Они подробно не останавливались на этом, но мне кажется, что подобное для них далеко не новость. Интересно, как долго это продолжается?" - задавался вопросом Гюнтер.

"Меня больше волнует, продолжается ли это и по сей день," - пробормотал Гвендаль. "Я так больше не могу: из-за этих проклятых ухажеров, которые внезапно появились из не откуда, и того, как Вольфрам ведет себя, я схожу с ума. Если он действительно посылал подобные вещи этому королю, не знаю, что я с ним сделаю!"

"Успокойся, Гвендаль. Я абсолютно уверен, что у всего этого есть серьезная причина."

"Какая серьезная причина может быть у моего брата, чтобы посылать подарки и письма королю Сарареги?"

На некоторое время в комнате повисло молчание, в течение которого двое мужчин прожигали друг друга взглядом.

"Как я и думал. Ни одной. Сейчас же позови ко мне Гурриера!" - потребовал Гвендаль, и Гюнтер поспешно скрылся.

* * *

Спустя три дня, ошеломленный Гвендаль фон Вольтер сидел в своем офисе, прокручивая в голове информацию, которую ему предоставил Йозак.

"Не могу поверить. Так слух о том, что Вольфрам шлет письма и подарки королю Сарареги, правда?"

"Несомненно. Это письмо, отправленное им, и перехваченное мною, является доказательством," - бодро ответил Йозак. Он забыл упомянуть, что то 'доказательство', которое Гвендаль держал в руке, было сфабриковано. Вольфрам написал это письмо и собственноручно вручил Йозаку, не собираясь отсылать его адресату.

"Мне интересно, знает ли Его Величество обо всем этом?"

"О, что-то мне подсказывает, что знает," - уклончиво промолвил Йозак. Он сам сделал так, чтобы Мао 'наткнулся' на часть информации, что Хедда распространяла среди служанок. Они с Вольфрамом здорово повеселились, когда он описывал, как на лице Юури отобразился тихий ужас от услышанного: Хедда объявила, что она думает, что Грета, когда вырастет, может выйти замуж за Вольфрама.

Он смотрел на то, как Гвендаль в пятый раз перечитывал письмо, все еще не понимая причин, по которым Вольфрам написал его.

"Почему? Почему он посылает письма и подарки королю Сарареги? Я думал, что он его терпеть не может?"

"Ну, я слышал, что они вместе танцевали на последнем Балу. Так что едва ли можно сказать, что он его терпеть не может. Я даже слышал, что он начал посылать вещи этому королю сразу же после того памятного инцидента с удушьем."

"Я..." - Гвендаль умолк. "Я даже не знаю, что делать со всей этой информацией. Я также не знаю, как относиться ко всему этому."

"Откровенно говоря, если я могу озвучить свое мнение-"

"Нет. Я не хочу знать твое мнение по этому поводу. Совсем."

"Прекрасно. Но я хочу присутствовать, когда Вы устроите ему очную ставку."

"Ты мне понадобишься там. Даже страшно представить, что я могу с ним сделать, когда получу ответы на все свои вопросы."



В следующей главе: Вольфрам играет в словесные игры с Гвендалем и остальными.

@темы: Перевод, Фанфики

---

[MedovayaAquarelle]

Название: 1 Up
Автор: batty_gal a.k.a Tetra26
Переводчик: MedovayaAquarelle
Фандом: Kyou Kara Maou
Категория: слеш
Пейринг: Вольфрам, Сарареги
Рейтинг: PG-15
Жанр: юмор
Размер: миди
Разрешение на перевод: получено
Статус перевода: в процессе


5 глава
Я выхожу из игры

Саммари главы: Кто-то признает свое поражение в непрекращающемся противостоянии между Вольфрамом и Сарареги?



"Итак, Лорд фон Бильфельд, Вы представите меня Вашему другу?" - спросил Сарареги.

Вольфрам, который вел оживленную беседу с новоприбывшим, приостановился.

"Ох, где мои манеры?! Это - Келби Лоринг. Келби, это - король Малого Шимарона," - сказал он.

"Приятно познакомиться, Ваше Величество," - вежливо сказал Келби и поклонился.

"Взаимно," - ответил Сарареги.

"Келби, не хочешь потанцевать?" - спросил Вольфрам неожиданно.

Сарареги заметил, что блондин явно нервничал, и задался вопросом: был ли зеленоглазый мадзоку встревожен его присутствием?

"Да, конечно," - ответил Келби, и взял Вольфрама за руку.

"Следующий танец мой, Келби Лоринг," - промурлыкал король низким обольстительным голосом.

"Непременно," - сказал Келби, и широко улыбнулся.

Сарареги смотрел как эти двое начали танцевать. В это время в его голове складывались слова, которые он планировал произнести дальше.

* * *

Как только Вольфрам начал танцевать с вновь прибывшим, все стали шептаться о том, какую чудесную пару они собой представляли. Несколько человек пытались разузнать что-либо о новом человеке. И несмотря на то, что многим он показался знакомым, никто так и не смог вспомнить его.

Юури услышал эту болтовню и просмотрел туда, где Вольфрам танцевал со своим новым партнером. Он уставился на мужчину и подумал, что тот показался ему смутно знакомым – но как ни старался, так и не смог его припомнить. Он наблюдал за ними, ломая голову в поисках ответа.

Конрарт, в это время шутливо танцевавший с Гретой, только мельком увидел этого мужчину со спины - и быстро определил его как незнакомого ему аристократа. Гвендаль, в отличие от брата, крепко сжимал зубы, сверля взглядом знакомо выглядящего мадзоку, который слишком близко, чем следовало по этикету, прижимал к себе его братика.

Он отшвырнул свой бокал, и сердито хмурился каждый раз, когда ловил взгляды, буквально раздевающие его маленького брата. Гвендаль мысленно поклялся выследить и попортить крови тому, кто посмел сшить штаны Вольфраму настолько обтягивающими, что совершенно не оставалось место для воображения.

* * *

Сарареги, который тщательно продумал, что сказать этому Лорингу, подошел туда, где эти двое танцевали.

"Могу я прервать вас?" - спросил он вежливо.

И снова, он ожидал острой реакции от Вольфрама, но тот лишь улыбнулся.

“Безусловно! Он ведь обещал Вам, в конце концов,” - сказал огненный мадзоку, и отпустил своего партнера по танцу. “После того, как ты закончишь танцевать с Его Величеством, я хотел бы потанцевать с тобой снова, Келби.”

“Я бы тоже хотел этого, Вольфрам,” - сказал Келби мягко, и улыбнулся зеленоглазому блондину.

Сарареги чуть не стошнило от того, как Вольфрам практически растаял от этой улыбки. Получается, вздорный Бильфельд действительно "запал" на этого типа Лоринга? Сарареги сделает все возможное, чтобы любые, даже потенциальные, отношения между этими двумя закончились прежде, чем успеют начаться.

Келби взял длинноволосого блондина за руку, и они начали танцевать. Король изучающе посмотрел в его приятное лицо, и приступил к выполнению своего плана.

"Ваше лицо кажется мне знакомым, Вы знаете об этом?" - начал он с небольшой светской беседы с целью расположить к себе Келби.

"Я часто бываю на этих празднествах, но обычно не принимаю активного участия, так сказать - 'стою у стеночки'," - ответил Келби.

"Так, как Вы встретились с Лордом фон Бильфельдом?" - спросил король Малого Шимарона.

“Я навещал моего друга в городе, и столкнулся с ним там. Я видел его много раз прежде, но в тот раз мы впервые разговорились."

"Понятно... И когда это произошло?"

"Около двух месяцев назад."

"У Вас с Лордом фон Бильфельдом романтические отношения?"

"Нет... Ну, еще пока нет," - ответил Келби, а Сарареги заметил, что его щеки залил румянец.

"Так, он Вас интересует в этом плане?"

"Д.. да."

"Могу я поинтересоваться, что привлекло Вас в нем?

"Ну... он добрый. Внимательный. Веселый. Красивый. С ним весело вместе проводить время."

Венценосный блондин откинул назад голову и от души рассмеялся над абсолютно неверным описанием вздорного Бильфельда.

"Чем я так развеселил Вас?"

"Ничем, только... Мы действительно говорим об одном и том же мадзоку? Вы знаете, что Лорд фон Бильфельд весьма известен из-за своего характера? Что он один из самых эгоистичных, раздражающих и взбалмошных мужчин, каких я когда-либо встречал?"

Келби нахмурился. "Я никогда не видел его таким. Он никогда так не вел себя со мной."

"Ясно. Итак, Лорд фон Бильфельд все-таки 'изменился'," - сказал Сарареги, он был совершенно не убежден.

"Если он был таким, как Вы описывали его, раньше, то, видимо, да."

Длинноволосый блондин наконец понял причину, почему огненный мадзоку был таким очаровательным этим вечером. Вольфрам, очевидно, решил притвориться, чтобы окрутить Келби, как король и советовал в одном из своих писем. Сарареги был удивлен, насколько наивным оказался этот Лоринг. Он понял, что указание на недостатки взбалмошного Бильфельда с этим мужчиной не сработает, и решил воспользоваться более грязным приемом.

"Вы, должно быть, очень толерантны," - сказал Сарареги, удостоверясь, что в его голосе прозвучала нотка восхищения.

"Что Вы имеете ввиду?"

"Нуу... Я не думаю, что так уж много мужчин будут встречаться с тем, кто спал с Мао в течение нескольких лет."

Келби выглядел потрясенным. "Спал... с Мао?

Король Малого Шимарона издал легкий смешок. "Что, Вы не знали? Лорд фон Бильфельд делил одну постель с Мао больше трех лет."

"Я знал, что они были помолвлены... но, чтобы спать вместе?"

“Да."

"Все ясно..."

Сарареги был очень взволнован тем, как эта новость обеспокоила другого мужчину. Он решил вгвоздить в голову шатена ее сильнее. "Хотя, эти отношения были до встречи с Вами. Разве имеет значение, что Лорд фон Бильфельд когда-то был партнером Мао в любовных играх по ночам? По крайней мере, Вы знаете, что он опытный в этих делах... хотя, лично я не хотел бы быть следующим после Мао."

Блондин ликующе отметил, что Келби побледнел, но поморщился, когда тот схватил его немного крепче, чем следует. Он наблюдал за тем, как Лоринг пытался вернуть свое самообладание.

"Извините. Я внезапно почувствовал себя нехорошо. Пожалуйста, простите," - сказал Келби, отпуская его, и повернулся, чтобы уйти.

Сарареги последовал за ним, когда тот практически рванул к ближайшей двери и выбежал в пустующий зал, но там был остановлен Вольфрамом.

"Келби, куда ты собрался? Я думал мы с тобой собирались еще потанцевать," - сказал зеленоглазый мадзоку, и нежно улыбнулся.

"Извини, но я должен идти!" - ответил Лоринг, практически отпрянув от Вольфрама.

"Келби, что случилось?" - спросил тот, на его лице отобразилось беспокойство. Он протянул руку к шатену.

"Не надо! Просто... не надо. Не трогай меня," - сказал он тихо.

"Что случилось? Что не так?"

"Вольфрам, я думаю будет лучше, если мы прекратим наше общение."

"Почему?"

"Потому, что ты не тот, с кем мне следует общаться. Хорошего вечера."

Сарареги, который слышал весь разговор, был переполнен радостью от подавленного выражения лица Вольфрама, когда этот парень Лоринг пронесся мимо того. Он подошел к огненному мадзоку, и ухмыльнулся.

"Что ж... все прошло не слишком гладко, да?" - сказал он, даже не пытаясь скрыть веселья в голосе.

Вольфрам посмотрел долгим и тяжелым взглядом на Сарареги. "Ты что-то сделал ему?" - тихо спросил он.

Сарареги был рад, что он наконец-то сорвал эту счастливую маску, которую блондин носил весь вечер напролет. Он хотел увидеть: мог ли он привести в бешенство взбалмошного Бильфельда, на сей раз без помощи феромонов?

"Я ничего ему не делал, хотя я сказал несколько вещей," - ответил он хитро.

"Что ты сказал?"

"Ничего особенного. Просто указал, что лично я не хотел бы встречаться с тобой после того, как ты был любовником Мао в течение последних трех лет."

"Любовником? Мао и я никогда не занимались подобными вещами."

"Упс! Я думаю, что тогда навел этого парня Лоринга на всякие неверные мысли! Возможно, тебе следует догнать его и попытаться убедить в том, что ты 'посвежее', чем он думает."

Длинноволосый блондин ожидал взрыва эмоций. Он видел, как Вольфрам сжал кулаки и закрыл глаза, вероятно, сдерживая себя, чтобы не напасть. Он застыл в этой позе на несколько мгновений.

Через некоторое время плечи Вольфрама внезапно опустились. "Ты выиграл," - пробормотал он.

Сарареги моргнул. "Извини, что?"

"Я сказал - ты выиграл. Я выхожу из игры. Ты. Выиграл."

“Что ты имеешь в виду?”

"Ты знаешь, что я имею в виду. Ты. Выиграл. Извини, ладно? Извини прежде всего за то, что я вообще втянул тебя в эту игру. Ты. Выиграл."

Сарареги не мог поверить своим ушам. Вздорный Бильфельд действительно признает свое поражение?

"Было глупо думать, что я когда-либо смогу победить тебя. Я ни за что не должен был позволять ревности провоцировать меня на эту игру с тобой. Теперь у меня ничего нет. Нет помолвки. Моя репутация подорвана. И сейчас, когда я только подумал, что наконец-то смогу обрести счастье и любовь с тем, кому я действительно нравился..."

Вольфрам не закончил, он лишь закрыл глаза и прислонился к ближайшей стене, признавая поражение.

Сарареги потерял дар речи. И просто уставился на сломленного мужчину напротив него.

После нескольких секунд пристального рассматривания, он вспомнил кто он есть на самом деле, и откашлялся.

"В общем... Я рад, что ты осознал, кто здесь лучший," - сказал он, в интонациях его голоса снова сквозила насмешка.

“Да."

"И я так понимаю, что ты больше не будешь беспокоить меня своими жалкими нападками, которые только доказывают насколько ты недалекий, верно?

“Да."

"Очень хорошо. Я полагаю мне больше нет необходимости тратить мое время и силы на то, чтобы поставить Вас на место. Хорошего вечера, Лорд фон Бильфельд."

"Хорошего вечера, Ваше Величество."

Король Сарареги отвернулся от взбалмошного Бильфельда, но перед этим заметил полные слез печальные глаза огненного мадзоку.

Длинноволосый блондин вернулся в бальный зал, и убедил себя, что выражение лица Вольфрама, когда король взглянул на него в последний раз перед уходом, совершенно его не обеспокоило, совсем.

* * *

Вольфрам, не утруждая себя возвращением в бальный зал, пошел в свою спальню.

Он вошел, и не удивился, увидев там мужчину, который убежал 'в потрясении' от слов Сарареги ранее этим вечером.

"Ну, и как тебе представление, Вольфрам?" - спросил мужчина, известный королю Сарареги как Келби Лоринг.

Зеленоглазый блондин улыбнулся этому мужчине. "Ты был великолепен, впрочем, как всегда. Спасибо за помощь."

"Без проблем, малыш. Я просто не могу дождаться, чтобы увидеть, как ты поступишь дальше с этим испорченным королем. Я, будь он неладен, чуть не бросил его на пол из-за его отвратительных высказываний. Хотя мне любопытно, какова была цель сегодняшнего шоу?"

Я хотел, чтобы он потерял бдительность прежде, чем приступить к завершающему этапу моего плана. В общем, я позволил ему 'выиграть' этот раунд и заявил ему, что сдался."

"Понятно. Отличная стратегия!"

"Теперь мне нужно, чтобы ты еще кое-что для меня сделал."

"Что именно?"

"Обеспечь мне поддержку, когда я буду убеждать Гвендаля и остальных, что между мной и Сарареги улажены все разногласия. Мне нужно получить разрешение поехать вместе с остальными в миротворческий визит через три месяца."

"Будет сделано," - ответил Йозак.



В следующей главе: Гвендаль узнает несколько новостей, которые лишают его покоя.

@темы: Перевод, Фанфики

---

[vampiressadolly]

Название: Свадьба и т. д., и т. д., и т. д. (?)
Автор: vampiressadolly
Беты: DaryaF, Namiyoko
Пейринги: Юурам (основной), намёки на ГвенГюн, КонЙоз, Шин-О/Мурата и Валторана/Мурата.
Фандом: Kyo Kara Maoh
Жанр: романтика, юмор, местами флафф.
Размер: миди.
Рейтинг: NC-17
Статус: в процессе.
Дисклеймер: на персонажей не претендую.
Предупреждение: слеш, OOC, ER.
От автора: этот фик следует после фанфиков "Влюбить в себя" и "Новогоднее волшебство", где герои уже влюблены друг в друга. И теперь начинается их новая история =)

13. Дети. Часть 3.

13. Дети. Часть 3.

Четвёрка лошадей быстро мчала карету по дороге к замку Клятвы-на-Крови. Оказавшись под завалом, Вольфрам и маленький воришка Альберт проговорили пару часов до того, как их пришли спасать. Альберт был очень добрым, искренним и любопытным ребёнком. Он постоянно задавал огненному лорду вопросы, на которые тот охотно отвечал, а потом согласился на предложенное ему пари.
- Вааауу! И, правда, огромный замок! – высунув голову из кареты, удивлённо воскликнул Альберт.
- А ты думал, что я тебе вру? – Вольфрам сидел напротив него, спиной к скачущей четвёрке. – Смотри не выпади, - он легко улыбнулся.
Малыш посмотрел на него своими карими глазами и тоже улыбнулся:
- Не выпаду.
Выбравшись из-под завала, мальчик вернул Вольфраму красный шёлковый платок с изображённым на нём фениксом, который украл у него на базарной площади. Больше лорд на него не сердился, а предложил провести вместе с ним и Гюнтером дни до отъезда в столицу (маленький городишко вблизи гор, где жил Альберт, был последним из мест, которые собирались посетить благородные мадзоку). С этого дня мальчик стал проживать в доме управляющего. Он наедался досыта, по вечерам с энтузиазмом рассказывал разные истории, происходившие с ним, которые любили слушать все: и гости, и хозяйка, потому, что рассказывал он их с юмором и артистизмом, а днём показывал Вольфраму окрестности и трюки, которым он научился, живя в меленьком городе, желая получить за них похвалу. Он мог переплыть речку, залезть на высоченное дерево, говорить с птицами на одном языке и вообще разговаривать с разными животными. Альберт показал Вольфраму шалаш, который он построил из веток, небольших досок и соломы вместе с друзьями-воришками и рассказал, что именно здесь в основном он жил в тёплое время года.
В свою очередь Вольфрам тоже показывал, что умеет. Он разжигал с помощью магии огонь, который так завораживал мальчика. Дошло до того, что постоянно, когда нужен был огонёк, Альберт говорил: «Вольфрам, зажги», и блондин без возражений выполнял его просьбу. Они даже дрались на мечах. Один старичок-плотник сделал для малыша деревянный не заострённый меч, чтобы тот не поранился, и ребёнок каждый день в назначенный час, который они установили с Вольфрамом, звал мадзоку на тренировку.
Но, не смотря на всю шустрость и озорство, Альберт оказался очень ласковым мальчиком. Однажды ночью, фон Бильфельд случайно заметил, что маленький баловник не спал в отведённой ему комнате, и предложил спать вместе. Они долго смотрели на ночные звёзды, и Альберт делился своими грустными воспоминаниями, связанными с его мамой, ушедшей из жизни несколько лет назад. Тогда Вольфрам впервые увидел, как мальчик плачет. Он пригрел его, нежно обнимая и гладя по каштановым волосам. Так они и заснули в обнимку и проспали до утра. После этого случая ребёнок каждую ночь приходил к огненному лорду и самовольно залезал в его кровать. Блондин часто рассказывал ему сказки и смешные истории, которые он выдумывал, беря за основу сюжеты из своей собственной жизни.
Внешний облик Альберта тоже изменился. После долгих протестов со стороны мальчика, его всё же постригли, после чего он, причесанный, чистый, в белоснежной рубашечке, жилетке, шортиках до колен и начищенных башмачках, стал похож на настоящего наследника благородного семейства. Черты лица у Альберта были нежными, ресницы длинными, а щёчки немного пухловатыми. Карие глаза были большими и выразительными. Вольфрам долго учил его правильным манерам, но тот учиться отказывался и снова дурачился. С улицы он приходил вымазанным и растрёпанным, не редко в рваной одежде, с новыми синяками и ссадинами. Но Вольфрам на него за это не ругался, а только говорил, хитро ухмыляясь: «Да, такими темпами я пари быстро выиграю», и Альберт принимался за своё обучение, говоря при этом: «Не дождешься». Он был очень упорным, когда нужно, и настойчивым. Постепенно малыш учился всему, что нужно знать воспитанному ребёнку, но отвадить его от воровства никому: ни Гюнтеру, ни Вольфраму, ни жене управляющего, так и не удалось. Он всё так же воровал по мелочи еду, деньги и ценные на его взгляд безделушки, которые под осуждающим и пристальным взглядом изумрудных глаз отдавал огненному лорду.
Так проходили целые дни, которые и Вольфраму и Альберту казались лишь несколькими мгновениями. А когда пришла пора уезжать, фон Бильфельд вместе с мальчиком пришел к его дяде просить разрешения на выезд из городишка. Время, на которое мальчик должен был уехать в Шин-Макоку, не обговаривалось. Лишь одно «ненадолго» Альберта, как-то подразумевало его возвращение. Так, отблагодарив мешочком золотых монет с гербом Шин-Макоку дядю Альберта, Вольфрам забрал малыша с собой в столицу.
Четвёрка плавно доставила карету к самому замку. Как только она остановилась, из дверей величавого здания тут же выбежали Конрад и Юури, которых сопровождали суетящиеся служанки.
- Приехали! Приехали! – кричали девушки, встречая слезающего с коня Гюнтера и вылезающего из кареты Вольфрама.
- Вольфрам! – король кинулся с объятьями к супругу, стоило тому ступить на землю. – Как я рад! Как я рад, ангел мой, - Юури бережно прижимал возлюбленного к себе, целуя его лицо. Все замолчали, наблюдая за трогательной сценой воссоединения супругов.
- Прости меня, я повёл себя так глупо. Я так виноват перед тобой, - говорил юный Мао, гладя в зелёные глаза с раскаянием, надеждой и любовью. – Ты простишь меня?
Щёки Вольфрама покрыл нежный румянец. Он кивнул головой в знак прощения, улыбаясь ласково и мягко.
- И ты меня прости. Я разозлился на тебя, не попытавшись понять, по-детски обиделся и уехал, ничего тебе не сказав. Я так скучал…
Юури, краснея, приблизился к лицу Вольфрама и невесомо поцеловал, едва касаясь губ.
- Ой, а это кто? – спросила Сангрия, прерывая романтический момент, и все тут же обратили своё внимание на Альберта.
Мальчик вылез из кареты и недовольно смотрел на обнимающихся супругов. Юури, почувствовав себя немного неловко под взглядом малыша, с неохотой отпустил Вольфрама.
- Привет. Как тебя зовут? – спросил ребёнка Шибуя, улыбаясь. Тот ничего не ответил и отвёл свой недовольный взгляд в сторону.
Юури неловко оглянулся на Вольфрама. Тот улыбался, и король решил повторить попытку с вопросом об имени ещё раз.
- Меня зовут Юури. А тебя? – сококу протянул мальчику руку с улыбкой.
Малыш, помолчав, посмотрел на зеленоглазого лорда, а потом снова отвёл взгляд в сторону и важно отстранённо произнёс:
- Альберт.
- А он не очень-то разговорчивый, - тихо сказал Юури на ухо мужу, так и не дождавшись рукопожатия.
- Это тебе только кажется, - ответил блондин.
- Папа Вольфрам! – на крыльцо замка выбежала Грета и, радостно крича, кинулась на шею отцу.
- Здравствуй, Грета. - Вольфрам обнял девочку и поцеловал её в макушку.
- Мы так тебя ждали. Ты уехал, даже не попрощавшись со мной, - упрекнула принцесса лорда. – А это кто? – Она удивлённо посмотрела на роющего ботинком землю Альберта.
- Это Альберт. Он очень хороший мальчик, хоть немного и невоспитанный, - пояснил блондин. – Думаю, вы с ним подружитесь.
Вольфрам отпустил принцессу, и та подошла к Альберту.
- Я Грета. - она протянула хорошенькую ладошку, приветливо улыбаясь. - Будем дружить?
Мальчик посмотрел на девочку, нерешительно и смущённо пожимая её ладонь, и тихо ответил:
- Да.


Йозак радостно посвистывал, прогуливаясь по замку, кивая охранникам и подмигивая служанкам. Все двери на его пути были либо заперты, либо в комнатах за ними царила такая атмосфера, что заходить туда не хотелось. Так он благополучно прошмыгнул мимо лаборатории Анисины, где та мучила только что вернувшегося Гюнтера. Йозак успел заметить, что Шин-Макокская изобретательница была необычайно рада и счастлива приезду королевского советника и возможности испытать на нём свои штучки-дрючки, а вот сам Гюнтер этому рад не был (об этом свидетельствовали его крики, которые тот издавал, будучи запряженным в «Чудо-демонатор»).
Пройдя парочку комнат, рыжий шпион оказался у немного приоткрытой двери, из которой лился тёплый дневной свет. Йозак прислушался: в комнате вроде бы было тихо, так что он, проверив, нет ли кого поблизости, осторожно проскользнул внутрь. Комната была пуста. На полках стояли книги, на столике - аккуратненький чайный сервиз. Всё было прибрано и чисто. Глаз шпиона зацепился за небольшой приборчик, стоявший на прикроватной тумбочке, чем-то напоминавший распахнутую книгу. Йозак подошёл к нему поближе, желая получше рассмотреть. На нём была куча разных кнопок с непонятными названиями. В голове у шпиона возникла мысль: «А не рук ли нашей Анисины это устройство?». Подобная мысль пугала. Ведь если это так, то кто знает, что может сделать эта штучка: взорваться или ещё чего похуже. Так что Гурриер инстинктивно отошёл от неё подальше, но, будучи очень заинтересованным в ней, позже всё-таки нажал одну из кнопок. Ей по воле судьбы оказалась кнопка с названием «Enter». Как только он это сделал, на экране что-то задвигалось и заговорило. Йозак стал всматриваться в экран, желая разглядеть двигающихся маленьких человечков. Эти маленькие существа показались рыжему шпиону очень похожими на него и капитана. «Ну, надо же!», - подумал он. - «До чего техника дошла!». Голоса были искажены, так что Йозак не сразу их узнал. Через несколько минут Гурриер косился на небольшой предмет чудо-техники уже с большей недоверчивость и опаской, чем в начале, ведь действия человечков на экране очень уж были похожи на действия Конрада и его собственные пару дней назад, если не сказать, что они были точно такими же. Тут Йозак-то и подумал: «А не мы ли тут с капитаном изображены». Последние откровенные кадры подтвердили его догадки и опасения.
- Ну что, понравилось? Мой ноутбук и не такое может. И камеры я везде расставил, – сказал Мудрец, появившись словно из ниоткуда за спиной шпиона, как только видео закончилось.
- Ваше Высочество, да что вы?.. Да как вы?.. Это же вторжение в личную жизнь! – возмутился Йозак, повернувшись к нему, указывая на так называемый «ноутбук» и постепенно покрываясь багровыми пятнами от смущения.
- Да? Вторжение в личную жизнь? А в прошлый раз, когда двое взрослых мужчин стояли под дверью и подслушивали звуки любовных утех, это что было? Не вторжение в личную жизнь? – сурово блеснул очками Мудрец.
- Ну Ваше Высочество, ну что вы?– замялся рыжий шпион. – Ну, мы же никому ничего не сказали.
- Вот и я о вас никому ничего не скажу, - вкрадчиво объяснил сококу. – Буду наслаждаться этим в одиночестве, - он наигранно грустно вздохнул. Йозак не стал с ним спорить и в потрёпанных чувствах вышел из комнаты, оставив Мудреца одного.


Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо в тёплые тона от нежно-розового до озорного рыжего. Альберт стоял на балконе замка и смотрел вниз. Каштановые волосы ласково трепал ветер. Внизу маленькие фигурки, похожие на кукол, двигались и о чём-то разговаривали. Альберт встал на носочки, чтобы лучше их рассмотреть.
- Вот ты где, - за спиной послышался радостный голос огненного лорда, но мальчик не спешил оборачиваться.
Вольфрам молча подошёл к нему и тоже стал смотреть вниз на солдат и слуг.
- Ну как? Подружился с Гретой? – спросил он.
- Ты мне солгал. Она совсем на тебя не похожа. – ответил малыш немного холодно и обиженно.
- Ну да, я не сказал, что она моя приёмная дочь. Каюсь, - улыбнулся Вольфрам. – Но ты ведь с ней подружился, да? Я видел, как вы играли, - добавил он.
- Она хорошая, - тихо вздохнул ребёнок, ему стало от чего-то грустно.
- Помнишь, я рассказывал тебе сказку о маленькой девочке, которая хотела убить короля, но впоследствии стала его дочерью? – спросил зеленоглазый мадзоку. Альберт кивнул. – Так вот, та девочка – это Грета.
Вольфрам ласково повернул ребёнка к себе, присел и посмотрел в его карие глаза:
- Альберт, я не знаю, как начать, и, возможно, тебе покажется, что я буду говорить глупости сейчас, но послушай. Если ты захочешь, то это место станет твоим вторым домом, и у тебя появятся новые родители. Я знаю, память о твоих родителях священна, но, если ты хочешь снова обрести семью, то я, Юури, Грета – мы все согласны стать твоей новой семьёй.
Вольфраму тяжело давались эти слова, он говорил медленно, несколько раз останавливаясь, но твёрдо и решительно. Мальчик смотрел прямо в зелёные глаза и видел плещущиеся в них нежность, чистоту и надежду.
Когда блондин закончил говорить, Альберт спросил со всей своей детской наивностью:
- А ты мне покажешь драконов?
Вольфрам ласково улыбнулся:
- Ну, если ты так хочешь…
- И песчаную панду, и мишкопчёл, и адско-райскую коалу... – затараторил малыш.
- Я всё тебе покажу, - блондин погладил щёку ребёнка кончиками пальцев, всё так же улыбаясь, - всё, что захочешь.
Альберт замолчал. Это казалось ему чем-то невероятным.
- Значит все, что нужно сделать, это согласиться стать твоим сыном? – спросил мальчик серьёзно.
- Да.
- Ты хочешь быть моим папой?
- Да. А ты хочешь быть моим сыном?
Альберт ничего не ответил, только прижался к Вольфраму, обнимая его и пряча наворачивающиеся на глаза счастливые слёзы.


Йозак, как ошпаренный, ворвался в комнату к Конраду и начал быстро что-то искать.
- Что ты делаешь? – спросил Веллер, приподнимаясь на кровати.
- Тшшш…- приставил палец к губам рыжий шпион.- Они здесь повсюду, - сказал он полушепотом. Конрад удивлённо на него посмотрел:
- Кто они?
- Они… Камеры… Они всё видят… - Йозак развёл руками и выпучил глаза.
- Ясно… - мечник натянул одеяло повыше и повернулся набок. - Когда закончишь, ложись спать.
Шпион долго рылся в шкафах, тумбочках, рассматривал стены, а потом остановился и задумчиво спросил:
- Кстати, капитан, а как они выглядят?
Конрад иронично посмотрел на рыжего искателя:
- Ты что даже не знаешь что ищешь?
- Ну… - замялся Йозак.
- Ладно, ложись спать. Завтра найдёшь. - Веллер приподнял одеяло, приглашая. Шпион, вздохнув, разделся и лёг рядом с ним.
- А эти «камеры» полезная в разведке вещь, - сказал Гурриер задумчиво, - с их помощью можно все подробности узнать.
- А ты что, проверял? – спросил его Конрад.
- Ну, мне дали в этом убедиться… - немного покраснев, ответил капитану Йозак.

14. Маленькая, но большая проблема.

14. Маленькая, но большая проблема.

Комнату освещал приглушенный свет горящих свеч. Лёгкий ветерок колыхал шторы. Было спокойно и тихо. Уже наступила ночь.
Юури медленно целовал, едва касаясь губами, аристократически тонкие, поражающие своей изящностью и красотой пальцы сидящего рядом на кровати супруга. Он целовал их все – начиная с мизинчика и заканчивая большим пальцем, и в обратной последовательности. Глаза блондина светились тёплым, ласковым светом из приопущенных длинных ресниц. Закончив целовать красивые пальчики, Юури начал нежно покусывать их мягкие подушечки, с любовью наблюдая за лицом возлюбленного, покрывающимся сначала лёгким, а потом и густым румянцем.
Они оба молчали, и только их размеренное дыхание слышалось и чувствовалось в тишине. Прекратив покусывание подушечек, король прижал раскрытую ладонь Вольфрама к губам и поцеловал её. Ладонь была тёплой. Юури нежно сжал её и, желая прочувствовать и изведать все тонкие линии на ней, провёл по ней языком, мягко прикусил губами.
-Люблю… - отрывисто шептал сококу, не отрывая взгляда от блондина. Как же долго он ждал этой минуты, когда они только одни, вдвоём, никто им не мешает, не прерывает, и им дозволено всё. Абсолютно всё…
Вольфрам смущённо отодвигает затисканную и зацелованную руку и всё так же, тепло и ласково смотря на Юури, говорит:
-Изголодался, бедный, - губы сияют теплом и любовью, - иди ко мне, - шепчет он, раскрывая свои объятья и пуская в них сококу.
Юури не нужно повторного предложения. Он тут же подсаживается ближе к супругу, сводя на нет находившееся между ними расстояние, и с жаром и страстью, но с невероятной, почти щемящей нежностью целует его. Сколько длится их поцелуй, они понять не в состоянии. Вольфрам сильнее прижимается к Юури, обнимая его и сминая белую рубашку на спине. Внутри всё горит, пылает, кружится и рушится. Уже не соображая, король опрокидывает супруга на спину, подминая под себя, жадно целует, оставляет на нежной коже яркий след своей страсти…
Наверное, это была бы самая жаркая и страстная ночь в их жизни, если бы их не прервали так жестоко и бесчеловечно…
-Вольфрам! Вольфрам! – звонкий беспокойный детский голос оглушил спальню королевской четы. Юури резко отпрянул от раскрасневшегося и тяжело дышавшего блондина.
-Вольфрам! Вольфрам, что случилось?! – заволновался Альберт, подбегая к широкой кровати с пологом. – С тобой всё хорошо? Тебе плохо? – он растерянно смотрел на взъерошенного и опешившего от его появления лорда.
Вольфрам глубоко вздохнул, пытаясь утихомирить бешеное биение сердца, и ласково посмотрел на ворвавшегося в спальню мальчика:
-Всё хорошо, Альберт. Не волнуйся, - он погладил каштановые волосы.
-Но ты так странно выглядишь… - малыш обнял блондина и враждебно посмотрел в сторону короля. – Он тебе ничего не сделал?
Лорд тихо засмеялся, обнимая ребёнка в ответ и целуя его в макушку:
-Нет. Совершенно ничего не сделал.
Услышав эти слова, Альберт немного успокоился, но на Юури всё равно смотрел с недоверием.
-Извините, Ваше Величество, - виновато поклонился королю в дверях стражник, охраняющий королевские покои, - не удержали.
Шибуя лишь вздохнул и, приняв извинения, тяжело опустился на кровать, готовясь ко сну. Дверь закрыли.
Теперь их стало трое. Он, Вольфрам и маленький Альберт, мальчик, не по годам смышленый и до ужаса привязанный к огненному лорду.
«Опять засыпать одному в холоде», - подумал Юури, глядя, как Альберт забирается под одеяло и укладывается рядом с Вольфрамом на второй половине широкой кровати. Юури одиноко завернулся в одеяло и закрыл глаза. Теперь не проходило и дня без подобных выкрутасов. Стоило ему и Вольфраму остаться наедине, что теперь случалось очень редко, как откуда ни возьмись появлялся Альберт и всё портил. Так получилось и теперь.
-Ой, а что это? – ребёнок указал на место яркого засоса. Блондин, не поняв сначала, о чём говорит Альберт, притронулся пальцами к указанному месту. На шее немного выше ключиц красовался след недавней страсти.
-Тебя кто-то укусил? – поинтересовался мальчик.
-Ах, нет, - Вольфрам улыбнулся и взъерошил его волосы, - это означает, что я сильно любим.
-Правда? – искренне удивился малыш. А потом грустно вздохнул, - у меня такого нет. Меня никто так сильно не любит…
Блондин провёл тёплой ладонью по щеке ребёнка:
-Это не правда. Повернись ко мне спиной, - Альберт послушно выполнил указание. Вольфрам нежно коснулся губами его шеи, где начинались каштановые волосы, и отстранился.
-Вот теперь и у тебя есть, - улыбнулся он.
Глаза малыша счастливо засверкали. Он провёл ладонью по месту, где, как он думал, находился такой же яркий след, как на шее у Вольфрама, хотя на самом деле там ничего не было.
Ребёнок улёгся рядом с Вольфрамом, крепко к нему прижавшись, чувствуя его тепло и запах, и блаженно закрыл глаза.
-Альберт, а почему ты не остался у себя? Опять плохой сон? – спросил блондин, лаская своим голосом слух малыша.
-Ууу… - нечленораздельно промычал ребёнок, - мне стало одиноко, - помолчав пару секунд, пояснил он. Вольфрам лишь тепло улыбнулся и погладил мальчика по голове.
-Понятно, - еле слышно прошептал он. – Спокойной ночи, Альберт.
Малыш ответил на пожелание весёлой улыбкой и благодарно принял поцелуй в лоб.
Юури, ничего не сказав, как всегда, только недовольно громко засопел, напоминая о себе.


Король раздражённо ходил по кабинету взад и вперёд. Он ужасно злился, только вот непонятно на кого. Впрочем, непонятно это было и самому Юури. Раздражение на него накатывало большими волнами так, что он даже трясся от него. Брови его сошлись на переносице, и всё лицо приняло недовольный, сердитый вид. Он долго молчал. Ему ужасно хотелось выговориться, излить душу, поговорить о неутешном с тем, кто бы понял его и поддержал. И вот сегодня, отложив все важные и не очень важные государственные дела, застав случайно забежавшего в кабинет Мурату, он готовился выплеснуть всё, что вызывало его недовольство, раздражение и даже обиду.
-Ну и? Может, уже начнёшь? – подтолкнул Кен, не решавшегося разразиться бурей недовольства друга.
Юури остановился и посмотрел на Мурату так, что вызвал у того жалость.
-Я так больше не могу, - горестно начал король. – Это невыносимо. Только мы с Вольфрамом пытаемся остаться одни, как тут же, в самый неподходящий момент появляется он и всё портит!
-Я так понимаю, он – это Альберт, - спокойно сказал Кен, попивая любезно приготовленный Эффи чай.
Юури мрачно уставился на него, завидуя его спокойствию. Сам он уже как две недели жил в постоянном дёргании и страхе, что вот дверь в спальню, библиотеку, кабинет или ещё куда, где они прятались с Вольфрамом от любопытных глаз, откроется, и всей идиллии и романтике придёт конец.
-Спрятаться мы можем, если его поблизости нет, а уж если он рядом, то я к Вольфраму вообще подойти не могу, - продолжал рассказывать Юури, расхаживая по кабинету, - в иной раз он на меня так посмотрит, как на врага народа, честное слово! Потом уведёт Вольфа куда-нибудь книжки с картинками смотреть, что я даже слова вякнуть не успею.
Мурата ничего на это не сказал, продолжая блаженно пить ароматный чай.
-Ты знаешь, что он мне сказал вчера, когда я наблюдал за Вольфрамом? Он подошёл и сказал: «Если ты будешь смотреть на Вольфрама, как животное, я тебя поколочу». Да, так и сказал, представляешь?
-А ты смотрел на Вольфрама «как животное»? – спросил Кен, не изменившись за весь рассказ в лице. Он по-прежнему был спокоен.
Юури остановился и повернулся лицом к собеседнику:
-Две недели воздержания! Как я должен был на него смотреть?! – немного истерично и почти крича, сказал Шибуя.
-Тише-тише, - сделал останавливающий начинавшуюся истерику жест Мурата. - А он не сказал, как какое животное ты на него смотришь?
Юури тихо боролся с желанием прибить в Кена в этот момент.
-Ну, может быть, как хомячок. Вот интересно, как выглядят хомячки после двухнедельного воздержания, наблюдая за своей жертвой, то есть второй половинкой, пока та беззаботно гуляет с виду маленькой, но очень большой проблемой, разлучивший их?.. – задумчиво проговорил Мурата, не обращая внимания на всё более раздражающегося Юури.
-Издеваешься, да, - не вопросительно, а скорее утвердительно произнёс король, глядя на Великого Мудреца.
-Нет. Мне просто интересно, - ответил Мурата, не скрывая широкой улыбки.
Юури только вздохнул и сел за письменный стол, заваленный кучей бумажек – и откуда они все берутся?
-Он целует его на ночь, а меня нет… - с великой печалью в голосе произнёс Шибуя.
-Ну, это уж совсем по-детски, - Кен допил оставшийся в фарфоровой чашечке чай.
-По-детски, не по-детски, а он постоянно с ним. Что мне делать? – Юури положил локти на стол, а на них взгромоздил чернявую голову.
-Попытайся подружиться с Альбертом. Объясни ему, что к чему. Он мальчик умный – поймёт, - посоветовал Мурата.
-Подружиться… объяснить… - тихо протянул Шибуя.
-В любом случае стоит попробовать. Кто не рискует – тот не пьёт шампанского, - ободряюще подмигнул другу Кен.
-Я алкоголь не пью, - буркнул Юури.
-Зато Его Светлость лорда фон Бильфельда ты осушаешь до дна с охотой…
Чёрные глаза грозно посмотрели в сторону вальяжно устроившегося на диване Мудреца.
«И вовсе я его не осушаю… просто пробую…»


День выдался прекрасным. Ветерок колыхал деревья, густо обрамленные зелёной листвой. По небу неторопливо плыли облака, сквозь которые пробивалось солнце, делая их сияюще золотистыми.
Альберт с Вольфрамом сидели в беседке, окружённой густой растительностью, чем-то напоминавшую глицинию. Мальчик весело смеялся, рассказывая какую-то смешную историю про Доркаса и серую лошадь. Лорд не перебивал его и иногда посмеивался вместе с ним.
Юури осторожно подошёл к ним, стараясь не шуметь и не привлекать внимания. Кого и чего он пытался не спугнуть, Шибуя сам не понимал. Наконец, собравшись с духом, он раздвинул две крупные кисти с душистыми кремово-снежными цветами, открывая себе обзор на беседку, с сидевшими в ней Альбертом и Вольфрамом.
-Привет, - губы Юури расплылись в приветливой улыбке. Альберт тут же подсел ближе к огненному лорду и далеко не приветливо зыркнул на него.
-Здравствуй, - Вольфрам поприветствовал супруга ласковым взглядом.
-Что делаете? – король протиснулся сквозь висячие грозди цветов и уселся рядом с блондином.
-Разговариваем, - резко ответил Альберт, привлекая Вольфрама ближе к себе и продолжая беседу.
Юури осёкся и молча стал созерцать профиль мужа. Один из золотых завиточков выбился из общих прядей и бесформенно топорщился над ушком. Шибуя, поборов в себе порывы обнять супруга, зацеловать нежное ушко, шепча в него слова любви, лишь аккуратно заправил завиточек. В глазах Альберта тут же воцарился ужас.
-Что ты делаешь?! – закричал ребёнок и ударил Юури по руке, заправившей золотую прядку.
-Альберт! – возмущенный поведением мальчика, закричал Вольфрам. - Что ты себе позволяешь? Воспитанные дети так себя не ведут.
Малыш виновато опустил голову:
-Прости, Вольфрам.
-Извинись перед Юури, - сказал блондин.
Альберт недовольно посмотрел на Шибую.
-Извините, Ваше Величество, - снова опустив голову, пробурчал он.
-Ничего, - улыбнулся Шибуя. – Можешь звать меня просто Юури.
Малыш вновь недовольно посмотрел на короля.
-Извини, Юури…
В беседке воцарилось молчание. Альберт смотрел вниз на болтающиеся ноги в хорошеньких ботиночках, Вольфрам - на колыхающиеся грозди цветов, а Юури куда-то в угол беседки.
«Что же это такое? – думал Мао, - неужели так сложно справиться с ребёнком? Понятное дело, он привязан к Вольфраму, но ведь я тоже в его возрасте был сильно привязан к маме, и никому это не мешало. Нам нужно найти общий язык. Хм, интересно, что может быть общего у меня и Альберта? Может, он, как и я, любит бейсбол?..» Юури посмотрел на мальчика. Заметив пристальный взгляд короля, тот лишь презрительно хмыкнул и отвернулся в другую сторону.
«Как же всё-таки это сложно…» - Шибуя опечаленно вздохнул. Что делать – первый блин всегда комом.


-Прости за Альберта, - проходя вдоль спальни от двери к шкафу и попутно расстегивая мундир, сказал Вольфрам, - он импульсивный ребёнок. Бывает слишком вспыльчивым.
-И эта вспыльчивость мне кое-кого напоминает, - Юури посмотрел на супруга, улыбаясь уголками губ.
-Неужели? – блондин стянул с себя синий мундир и бросил на кровать.
-Ага-ага, - на губах сококу появилась заговорщицкая улыбка. Он подошёл к расстегивающему верхние пуговицы рубашки супругу. – Помочь? – Юури прильнул грудью к стройной спине блондина, его руки нежно обхватили тонкие запястья, навязывая свою помощь. Вольфрам тихо засмеялся:
-Ну, если вы желаете, Ваше Величество… - он положил голову на плечо, стоявшего позади короля.
-Желаю… - тёплые губы коснулись ушной раковины, опаляя её горячим дыханием.
-Тогда не буду вас останавливать… - Вольфрам блаженно закрыл глаза. Мягкие губы почувствовали влажное прикосновение таких же, как они, жаждущих поцелуев губ. Юури сильнее прижал к себе хрупкое на вид, но очень сильное и гибкое тело мужа. Так они стояли и целовались, исследуя глубины друг друга, обводя кромки зубов языками и нежно покусывая губы, ещё очень долго, пока их занятие не прервал навязчивый стук в дверь и знакомый детский голос:
-Вольфрам! Вольфрам, ты там?
-Ну что такое. Нигде от него не спрячешься, - раздосадованно сказал Юури, отстраняясь от любимых губ.
-Нашёл, где прятаться – в спальне, - блондин потёрся носиком о тугой воротничок чёрного пиджака.
-Да, ты прав… - задумчиво протянул король. – Остаётся только один выход: бежать! – он играючи ущипнул разомлевшего от нежностей Вольфрама.
-Ах ты! – лорд в отместку так же шутя укусил супруга за шею. Они оба засмеялись.
-Вольфрам! – не унимался голос за дверью.
Блондин, вздохнув, хотел выбраться из крепких объятий, но Юури не позволил этого сделать:
-Не пущу. Сегодня ты только мой, - вкрадчиво сказал он.
Вольфрам ласково погладил обнимающие его руки:
-Юури, - в его голосе слышалась необычайная нежность. Он чмокнул короля в подбородок, - любимый мой… потерпи ещё немножко. Я скоро ему всё объясню. Он поймёт… - слова, словно щебет маленьких весенних пташек, ласкали слух.
-Мне плохо без тебя, - сознался Юури.
-Я знаю. Я всё знаю, мой хороший. Мне тоже без тебя плохо, - Вольфрам вывернулся из обнимающих рук и привёл себя в порядок.
«Ну вот, снова один…» - король опечаленно посмотрел на закрывшуюся за лордом дверь. С этим нужно было что-то срочно делать.


Грета и Альберт что-то рисовали, расположив огромный лист бумаги на столе в библиотеке. Они с азартом чертили разноцветными мелками, тихо переговариваясь между собой.
-Альберт, а за что ты Юури не любишь? – спросила девочка, наивно хлопая глазками. – Он ведь хороший.
-Хм, - мальчик на секунду задумался, - он мне не нравится, - гордо сказал он, сморщив нос и скривив губы.
-А почему не нравится? – не унималась Грета. Её этот вопрос очень волновал. Ведь Юури всегда всем нравился, даже у плохих дяденек и тётенек он вызывал одобрение и симпатию. А тут вдруг маленький мальчик говорит такие слова.
-Он пристаёт к Вольфраму, - честно ответил Альберт и продолжил вырисовывать на листе бумаги дракона, такого же, какого он видел в книжках, что показывал ему Вольфрам.
-Но ведь Юури любит Вольфрама, а Вольфрам любит Юури. Разве это плохо? – Грета положила мелок и посмотрела на дракона Альберта.
-Не знаю. Но мне это не нравится, - сердито ответил мальчик. Он нарисовал огонь, выходивший из пасти дракона.
-Альберт, - Вольфрам мягко позвал мальчика к себе, открыв дверь библиотеки, где находились дети, - мне нужно с тобой поговорить.
-Сейчас иду, - отозвался Альберт и слез со стула. – Без меня не рисуй, - наказал он Грете. Девочка кивнула ему и стала рассматривать любезно кем-то забытые книжки, стопкой лежавшие на другом столе.
Вольфрам и Альберт вышли в сад. Погода стояла хорошей и не намеривалась портиться. Лорд усадил мальчика на лавочку в беседке и сел рядом с ним.
-Альберт, - серьёзно, но по-прежнему мягко начал блондин, - мне не нравится твоё отношение к Юури. Ты воспринимаешь его в штыки. Так нельзя.
-Но он пристаёт к тебе! – запротестовал ребёнок, в порыве негодования встав со своего места.
Вольфрам мягко усадил его обратно. Он замотал головой:
-Нет. Юури ко мне не пристаёт.
-Но он постоянно обнимает тебя и… и… - щёки мальчика покрылись румянцем, - и целует!
-Он обнимает меня и целует только потому, что я этого хочу. Если бы я не хотел, он бы этого не делал, - объяснил Вольфрам.
Малыш на минуту замолчал, собираясь с мыслями.
-Но, а как он смотрит на тебя? Как животное! – возмущённо заявил Альберт.
Блондин удивлённо посмотрел на мальчика - он не ожидал услышать от него таких слов – а потом ласково улыбнулся, взъерошив каштановые волосы:
-Ну, ведь я тоже иногда на него так смотрю, - дружелюбно сказал он. – В этом нет ничего плохого.
-Но… - малыш хотел возвратить, но ничего, чем бы он мог это сделать, не нашлось, и он беспомощно опустил голову.
-Альберт, - Вольфрам ласково повернул голову мальчика к себе, заставляя посмотреть прямо в глаза, - я тебя очень люблю, ты мне очень дорог. Но Юури я тоже люблю. – Он улыбнулся и обнял ребёнка за плечи. – Вы оба мне дороги, точно так же как Грета, мама и братья. Я люблю всех вас. Поэтому не заставляй меня выбирать кого-то, хорошо?
Альберт обнял Вольфрама в ответ, прижимаясь к нему всё теснее и теснее и пряча своё личико у него на груди.
-Я больше не буду. Я буду хорошим мальчиком, так что люби меня сильно-сильно.
Лицо блондина озарила светлая и счастливая улыбка. Он легонько чмокнул малыша в лоб, немного отстранив от себя.
-Конечно, я буду тебя любить сильно-сильно, мой хороший мальчик.
Зашелестели листья Шин-Макоковской глицинии, заколыхались на ветру гроздья кремово-снежных цветов, благоухая тонким и сладким ароматом. На небе сияло яркое солнце. И оно вместе со счастьем, заполнявшим всё живое существо, доходившим до глубин сознания, грело не одну душу.

*****

Маленькие хорошенькие башмачки грозно и уверенно топали по залам дворца, отыскивая двух беззаботно воркующих голубков. Альберт умел читать ещё не очень хорошо, но, то, что он прочитал в книге, найденной Гретой в библиотеке, ему категорически не понравилось. Наконец, в одной из зал, богато украшенной гобеленами и уставленной колоннами, он нашёл тех, кого искал. Юури ласково держал в своей руке ладонь Вольфрама и целовал её, но, заметив Альберта, тут же отпустил. Малыш быстро подошёл к влюблённой парочке и, не церемонясь, со всей силы заехал королю грозным кулачком чуть выше паха. Юури скривился в ужасающей гримасе, ухватившись за обиженное место и медленно осел вниз. Вольфрам даже не успел отреагировать и только стоял, ошарашенно выпучив глаза.
-Похотливый сЕмец! – Альберт ещё не знал, куда ставить ударение в новых для него словах, но был твёрдо уверен, что поставил его (ударение) и понял слово правильно. Он сердито посмотрел на Юури, грозно погрозив ему кулаком, но бить его больше не стал, развернулся, гордо вздёрнув подбородок, совсем как Вольфрам, и ушёл обратно.
Где маленький мальчик мог узнать такие слова, под чьё он мог попасть влияние, было неизвестно, и Юури предположил только один источник подобной информации:
-Что сейчас читают дети? – сдавленно спросил он.
-Не знаю. Но явно не детскую литературу, - Вольфрам всё ещё переваривал произошедшее.
-Да, дети растут не по годам. Оглянуться не успеете, как они и ни такое знать будут, - спокойно сказал Великий Мудрец, выйдя из-за колонны, откуда он наблюдал за всем происходящим. Супруги скосились на него. Спорить с Мудрецом было трудно...



Это была последняя глава. Впереди только эпилог. Не знаю, как быстро у меня получится его выложить, но я постараюсь уложиться в ближайшие несколько недель. Надеюсь, он вам понравится

@темы: Шин-О/Мурата, Юурам, КонЙоз, Валторана/Мурата, ГвенГюн, Фанфики

---

[MedovayaAquarelle]

Название: 1 Up
Автор: batty_gal a.k.a Tetra26
Переводчик: MedovayaAquarelle
Фандом: Kyou Kara Maou
Категория: слеш
Пейринг: Вольфрам, Сарареги
Рейтинг: PG-15
Жанр: юмор
Размер: миди
Разрешение на перевод: получено
Статус перевода: в процессе


4 глава
Новый Вольфрам фон Бильфельд

Саммари главы: Окружающие в смятении от необычного поведения Вольфрама после окончания помолвки. Первая часть происходит во время написания писем из предыдущей главы.



В течение следующих нескольких недель после того, как он разорвал свою помолвку, весь Замок Клятвы на Крови ходил на цыпочках в страхе, что не так давно снова ставший холостяком Вольфрам фон Бильфельд будет в воинствующем настроении.

Когда их страхи не подтвердились, они еще больше испугались того, что вместо этого происходило в действительности.

Огненный мадзоку был само Очарование. Он был олицетворением Счастья и Радости. Он был Хорошим, Дружелюбным и Любящим.

Другими словами, он был всем тем, кем не был Вольфрам.

Когда они видели его смеющимся с кем-то из его отряда, они были удивлены. Когда он неожиданно обнял Конрарта, они были потрясены. Когда он шутливо флиртовал с Йозаком, из всех возможных людей, они были встревожены.

Однако, когда он добровольно предложил занять место Гвендаля в одном из экспериментов Аниссины, чтобы его старший брат мог хоть немного отдохнуть, они провели секретную встречу и решили пойти в замок Истинного Короля, чтобы выяснить - имел ли Шин-О какое-либо отношение ко всему этому.

Шин-О, который развлекался выходками Вольфрама с того самого случая у стены с Сарареги, честно уверил их, что он к этому не имеет никакого отношения. Когда они спросили, знает ли он что происходит, он лишь посоветовал им ни о чем не волноваться.

Он просто не мог пересилить себя и испортить все веселье от наблюдения за игрой, что его потомок вел с королем Малого Шимарона.

Он был очень горд действиями Вольфрама до сих пор, и с нетерпением ждал: что же будет дальше?

* * *

Спустя три месяца после инцидента с удушьем, Сарареги оказался на очередном балу - на сей раз в Замке Клятвы на Крови.

Подобно Вольфраму несколько месяцев назад, он наблюдал за Мао, окруженного красивыми женщинами, которые только и ждали, чтобы атаковать.

Только, в отличие от Вольфрама, его это лишь позабавило, не более.

Он отбросил идею о том, что мог бы действительно обольстить Мао, после последней перепалки на прошлом балу между ним и Вольфрамом. Когда он разыграл тот спектакль он знал, что будет действительно заклеймен еще более сильным возмутителем спокойствия – и, в принципе, по праву. Представление прошло, как по нотам, и Сарареги ни капли ни о чем не жалел. Кроме того, он понял, что у него все равно нет шансов - так как Мао оказался настолько закостенелым в вопросах выбора пола своего партнера.

Король Малого Шимарона огляделся вокруг в поисках взбалмошного Бильфельда. Он хотел увидеть его: просто для того, чтобы посмотреть на реакцию Вольфрама, когда тот заприметит его. Блондин прекрасно понимал, что то "средство", которое огненный мадзоку послал ему, было жалкой попыткой воспрепятствовать попасть ему на этот Бал. Возможно, это было сделано, чтобы помешать ему воспользоваться предложением Вольфрама - попытаться ухаживать за Мао.

Сарареги начал кипятиться от злости, вспомнив, как Вольфрам подразумевал, что он похож на девчонку.

Да, у него не было груды мышц. И, возможно, его лицо было более мягким – более тонкие черты лица – чем у большинства мужчин. Но он все-таки был мужчиной. Бесспорно. Он злился от того, что тот, кто оскорблял его таким образом, тоже был красив! Как будто сам зеленоглазый мадзоку был более мужествен!

Затем Сарареги вспомнил каким крепким было тело Вольфрама, когда тот прижимал его к стене - каким сильным он был, хотя со стороны совершенно таковым не выглядел. Он вспомнил, как он чувствовал все рельефы прижимающегося к нему тела, и задавался вопросом: как же выглядит Вольфрам под всей этой одеждой?

Он заметно тряхнул головой в попытке очистить свой разум от подобных мыслей. Длинноволосый блондин огляделся вокруг и отметил, что вздорный Бильфельд все еще отсутствовал. Он надеялся столкнуться с Вольфрамом, только чтобы увидеть, исказится ли лицо того от ярости на его присутствие здесь на Балу.

А также Сарареги хотел позлорадствовать – и, возможно, устроить еще одну сцену.

* * *

Уже час длился Бал, а Вольфрам еще не объявился. Сарареги думал, что, вероятно, тот был слишком смущен, чтобы появиться здесь, или слишком зол. Ему, возможно, даже запретили здесь появляться. Король Сарареги развлекался, придумывая возможные причины, почему взбалмошный Бильфельд еще не показался.

Несколько вздохов и внезапная громкая болтовня раздались позади него, и он повернулся, чтобы увидеть причину этих волнений.

Сердце длинноволосого блондина замерло в груди, когда он увидел кто был тем новоприбывшим, вызвавшим столь бурную реакцию публики.

Это был Вольфрам фон Бильфельд.

Это был улыбающийся Вольфрам фон Бильфельд.

Это был великолепный Вольфрам фон Бильфельд.

Все, что Сарареги задумал относительно вздорного Бильфельда, было мгновенно забыто. Он никогда не видел, чтобы Вольфрам выглядел настолько ослепительно. Воспоминания о его поцелуях и прикосновениях вновь нахлынули на него, и он почувствовал легкое головокружение.

Он все еще смотрел, когда зеленоглазый мадзоку заметил его. Король Малого Шимарона с трудом сглотнул, и напомнил себе о том, что планировал сделать. Он ухмыльнулся Вольфраму, с уверенностью ожидая, что тот нахмурится или расстроится.

Но вздорный Бильфельд повел себя не так, как он ожидал: мадзоку улыбнулся ему, и подошел.

“Король Сарареги! Какое удовольствие столкнуться с Вами сегодня! Я рад, что Ваша болезнь закончилась, и Вы все-таки смогли приехать. Как я объяснял в своих письмах, я действительно стыжусь своих действий в прошлый раз, когда мы встретились лично. И искренне надеюсь, что Вы сможете простить мое непочтительное поведение," - сказал Вольфрам, и кротко поклонился.

Длинноволосый блондин был ошеломлен, но быстро пришел в себя. "Как я и говорил в моих письмах, извинения приняты, Лорд фон Бильфельд. Я знаю, что иногда могу перегнуть палку немного сильнее, чем следовало."

“Повторюсь, я сожалею. Если есть что-то, что я могу сделать для Вас, не стесняйтесь спрашивать меня,” - заверил его искренним тоном огненный мадзоку.

Сарареги задался вопросом, какую тактику планировал использовать Вольфрам, и решил попытаться немного надавить на него.

"Ну, Вы могли бы потанцевать со мной," - сказал он обольстительно. Он ожидал увидеть хоть какой-нибудь дискомфорт на лице зеленоглазого блондина, но ничего не было.

"С превеликим удовольствием," - ответил Вольфрам, и взял его за руку.

* * *

Больше, чем несколько человек затаило дыхание, когда Вольфрам привел короля Сарареги к площадке для танцев. После той жгучей сцены между ними три месяца назад, все волновались, что, когда эти двое столкнутся друг с другом, ситуация снова выйдет из-под контроля. Никто не ожидал, что они будут учтивы друг с другом, и, в особенности, будут танцевать.

Гвендаль и Конрарт, которые были уже на пределе из-за недавнего поведения их брата, тотчас насторожились. Они удерживали этих двух мужчин в поле зрения, готовые развести их прежде, чем прольется кровь.

Внимание Юури также было отвлечено от его фанаток на двух мужчин, которые танцевали вместе. Как и другие, он был взволнован по поводу того, что могло произойти в следующий раз, когда Вольфрам столкнется с Сарой. Однако, ничего, не происходило.

Он волновался за Вольфрама. С тех пор, как сококу очнулся после последнего Бала и обнаружил, что они больше не помолвлены, он был обеспокоен его действиями. С той ночи Вольфрам обращался к нему, как большинство его подданных, говоря “Ваше Величество" вместо имени, и избегал его, встречаясь только по острой необходимости – и это беспокоило его.

Он скучал по Вольфраму. Он скучал по тому, как тот раньше вел себя – даже по его ребяческим приступам гнева.

Он даже скучал по нему в своей постели.

Юури не спускал опасливого взгляда с двух танцующих мужчин, игнорируя бессмысленную болтовню вокруг себя, также как и другое чувство, которое он отказывался признавать.

* * *

Вольфрам и Сарареги танцевали уже несколько тактов танца, и пока что умудрились не убить друг друга.

Тем не менее, длинноволосый блондин все еще был подозрителен – и говорил все, что мог придумать, чтобы разозлить Вольфрама.

“Хм, Мао, кажется, наслаждается своей компанией женщин сегодня вечером,” - сказал он.

“Это совершенно в его стиле,” - отвечал Вольфрам, интонации его голоса оставались неизменными.

“Интересно, будет ли он танцевать со мной после того, как я закончу танцевать с Вами?”

“Никогда не поздно попробовать," - говорил он мягко.

“Я так и сделаю после того, как мы закончим."

"Желаю удачи."

Независимо от того, что говорил Сарареги, блондин лишь открыто улыбался ему, и не показывал никаких других эмоций.

Внезапно Вольфрам сбился с шага. “О, вот он где! Я уже думал, что он не приедет," - сказал мадзоку совершенно счастливым голосом.

"Кто это?" - спросил Сарареги, обернувшись, чтобы посмотреть позади себя.

“О, он - просто мой друг,” - ответил Вольфрам и указал на высокого, голубоглазого человека с длинными каштановыми волосами.

"Я... вижу," - сказал король Малого Шимарона, продолжая смотреть на сногсшибательного мужчину. "Он выглядит знакомо, но я не могу его вспомнить".

Вольфрам встал напротив Сарареги и поднес его руку к своим губам.

"Благодарю за танец, Ваше Величество. Я действительно ценю это," - сказал он, и галантно поцеловал его руку.

Длинноволосый блондин, который был ошеломлен, смущен и сбит с толку в этот момент, просто кивнул.

Вольфрам еще раз улыбнулся ему прежде, чем повернуться и уйти.

Король Сарареги наблюдал за уходящим Вольфрамом, и задавался вопросом, было ли это все, на эту ночь? Конечно, огненный мадзоку запланировал что-то еще?

Или возможно Сарареги хотел, чтобы тот что-нибудь задумал.

Он смотрел как Вольфрам подошел к высокому вновь прибывшему, и сказал тому что-то. Человек засмеялся, а зеленоглазый блондин практически сиял, улыбаясь ему.

Сарареги обеспокоило насколько счастливым тот казался. Он задался вопросом, был ли этот мужчина новым "любовным увлечением", о котором Вольфрам упомянул в своем письме.

Пока он наблюдал, как эти двое болтали какое-то время, приятная весьма зловредная идея пришла ему на ум. Он все еще не простил вздорного Бильфельда за инцидент с синюшным лицом в желтый горошек, и думал, что будет совсем неплохо осуществить маленькую месть.

И направился к двум мужчинам.



Следующая глава: кто-то признает поражение?

@темы: Перевод, Фанфики

---

Юзербары 4 шт

[Mild]

Надеюсь что-нить приглянется) 2 одиночных и 2 парных.
Очень долго у меня шел процесс, очень хочется что бы результат хоть кому-нить понравился)
Прочитайте, пожалуйста)

ещё

Заранее прошу прощения у администрации, если нельзя было ставить свою тему. В предложенных, к сожалению, подходящей не нашла.

@темы: Userbar, gif

---

В ожидании рассвета.

[Юсь]

Прекрасное не долговечно.
Название: В ожидании рассвета.
Автор: Юся.
Бета: michiru_kaio
Пейринг: Юрам
Рейтинг: R
Жанр:POW от лица Юри, сёнэн-ай, драма, мистика
Размещение: запрещено!
Состояние: закончен
От автора: Желаю приятного чтения.

Прочитать можно здесь:usya-yaoi.ucoz.ru/publ/v_ozhidanii_rassveta/1-1...

@темы: Фанфики

---

[ККМ новеллы]

Редактура:  DaryaF
Глава 4.
Это точно праздничный ужин?
Подойдя к круглому столу из молочно-белого камня, я почувствовал, что у меня руки и ноги онемели от напряжения.
Больше похоже на военный совет, чем на званый ужин.
В зале, как ни в чём не бывало, расположились старший и младший братья, одетые в военную форму. Их парадная, как и у Конрада, форма, несмотря на схожесть дизайна, отличалась цветом. У Гвендаля - безупречно зелёная, а у Вольфрама - глубокого тёмно-синего оттенка. Довольно часто разные цвета показывают различие в должностях и позволяют отличить морские, наземные и воздушные войска.
Мужчина с подносом в руках, судя по всему официант, глубоко поклонился мне. Но ни старший, ни третий сын, державшие в руках бокалы с напитком, напоминающим шампанское, не собирались даже поприветствовать меня. Конечно, я не смог вынести этой неловкой атмосферы.
- Д…добрый вечер.
Вольфрам фыркнул от моих слов. Презрение человека с таким красивым лицом обиднее в три раза. Улыбающийся Конрад подошёл к Гвендалю и, положив руку на его левое плечо, начал: "Ваше Величество, мой старший брат - лорд Гвендаль фон Вальде, а это…" - его руку враждебно стряхнули, когда она коснулась золотистых волос – "…мой младший брат - лорд Вольфрам фон Бильфельд. Ещё совсем недавно они оба именовались Их Высочествами, но сейчас являются Их Превосходительствами. Конечно же, они на несколько рангов ниже Вашего Величества, поэтому вы можете смело обращаться к ним по именам».
- Не прикасайся ко мне! – Гвендаль молчал, а младший из братьев истерически взвизгнул. – Разве я не говорил тебе не трогать меня своими человеческими руками?! И я никогда не думал о тебе, как о своём брате.
- Да, да, я понял, так что незачем выплёскивать на меня содержимое бокала. В отличие от вас, я в белом, и поэтому будет нелегко избавиться от пятна.
Похоже, он привык к такому.
Конрад отошёл от своих братьев. Красавчик лишь зря старался, накручивая его.
- Я уже объяснял вам, что у нас разные отцы, правда? К тому же, как вы, возможно, заметили, я единственный из здесь присутствующих не принадлежу ни к одному из десяти благородных домов. Мой отец был путешественником с неизвестной родословной, у которого не было ничего ценнее собственного меча.
Вольфрам состроил несчастную мину, Гвендаль остался беспристрастен.
- Так ты полукровка? Ох, наверное, у вас здесь нет таких слов как полукровка или представитель смешанных рас. Твоя мать - мадзоку, а…
- Отец был человеком. Со светло-каштановыми волосами, карими глазами и без гроша в кармане.
- И очень хорошим человеком.
Все одновременно повернули головы к входной двери. Секси Квин-сан, обладательница почти преступно соблазнительного тела, произнесла это с улыбкой. Разрез её облегающего матово-чёрного платья достигал пупка, выставляя напоказ длинные и привлекательные ноги. На ней не было ни единого украшения, словно подчёркивая, что она сама по себе украшение.
И сейчас она испускала даже больше феромонов, чем когда была обнажена.
- Мама!
- Мама?!
Не знаю, кто из них это сказал, но она должна быть мамой всех троих. А это нормально, что мать людей, которым уже в районе ста, выглядит на тридцать?
- Тридцать… умножить на пять… сто пятьдесят… Ей где-то сто пятьдесят лет?
Значит, я недавно так разволновался из-за ста пятидесятилетней леди. Это уже финиш, даже если вас влечёт к пожилым.
Между тем мать обняла сына, стоявшего к ней ближе всех. Её золотистые локоны элегантно спадали вниз по спине.
- Это было так давно, Конрарт. За то недолгое время, что мы не виделись, ты ещё больше стал походить на своего красавца-отца.
- Мама, но ты ещё прекраснее, как впрочем, и всегда.
- Ох, я уверена, что ты говоришь это абсолютно всем девушкам!
И это разговор матери с сыном?
Она крепко обнимала каждого из своих сыновей, но только с Вольфрамом она выглядела как мать со своим ребёнком. Со старшим же, Гвендалем, они смотрелись молодым и спокойный бойфрендом и его кокетливой девушкой постарше. Я тайком ото всех спросил у Конрада: "Он сын от предыдущего брака её мужа?"
- Нет, уверяю вас, она родила всех троих.
- Гвен, ты снова морщишь лоб. Так ты девушек только отпугнёшь. Ах, Вольф! Вольф, дай мне получше рассмотреть твоё лицо. Ах, ты всё ещё похож на меня. Могу поспорить, что ты постоянно окружён вниманием джентльменов.
- Мама, мы виделись сегодня утром. И внимание мужчин меня совершенно не прельщает.
- Правда? Мальчики такие? Как же сложно понять чувства юноши в этом возрасте. Ах, ну, почему у меня нет дочки? Мальчишки такие грубые, и они так быстро отдаляются от своих матерей.
- Неправда, я не отдаляюсь от тебя, мама!
- О? Правда?
- Конечно!
Что за глупая парочка.
Но атака королевы быстро переключилась на меня.
- Ваше Величество.
-Гьях.
Притягательное тело этой женщины прижалось к моему - пятнадцатилетнего школьника-подростка. Её лицо оказалось на одном уровне с моим и так близко, что мы могли бы поцеловаться. На розовых губах появилась улыбка.
- Мы ведь уже встречались с вами в ванной, да, Ваше Величество новый король?
- Д…да.
- Волнение делает вас таким напряжённым – это очень мило. Я всегда думала о том, как же будет замечательно, если трон займёт такой человек, как вы.
- По-онятно, - я был напряжён, потому что верхняя из её 90-60-90 коснулась моей груди.
- Итак, король Юури... Я могу вас так называть?
- Да, – хотя здесь и не самое походящее место, чтобы отвечать как в телестудии Альта.
- У вас есть человек, которого вы любите?
- Довольно!
- Й-а-а, - мать трёх братьев издала необычный, сексуальный звук, когда Гюнтер оторвал её от меня.
Без стеснения и гнева на лице он поступает так, как считает нужным:
- Ваше Величество экс-Мао, пожалуйста, не влюбляйтесь в нового Мао.
- Нет…ну правда, Гюнтер. Ты говоришь прямо как циничная вдова.
- Если хотите, можете обижаться на меня или оскорблять. Но я лишь пытаюсь избежать столь неприятной ситуации, в которой новый Мао станет любовником прежней Мао… прошу прошения, возлюбленным.
- Прежней Мао? Кто это? Эта… леди?
Так она не Секси Квин, а настоящая королева?
Прекрасная мадзоку (а может быть, ведьма), одетая в красивое чёрное платье, с улыбкой протянула мне свою белую ручку.
- Добро пожаловать в Шин-Макоку, король Юури. Я ваша предшественница, леди Сесилия фон Шпицберг. Ваше Величество призвали, когда я объявила, что собираюсь оставить трон.
- Так я оказался здесь по вашей милости леди Сесиль... нет ...лия фон Шпицберг.
- Зовите меня Шери. Ше-ри. Брат всё просил меня пересмотреть это решение, но я уже по горло сыта жизнью, не позволяющей мне даже любить того, кого я хочу.
Леди Шери, и вот по этой причине я должен буду стать новым Мао, ещё не достигнув совершеннолетия? Я вздохнул, наблюдая за её цепкими тонкими пальцами. Ах, если бы владелица этих прекрасных белых пальчиков оставалась у власти ещё лет сто, я бы жил обычной жизнью в Японии… И в один прекрасный весенний день спустя полгода после смерти моей несчастной жены, посмотрев на своего единственного сына, невестку и милых внуков, я смог бы отправиться в мир иной. Подождите, а что если я как раз сейчас на том свете? Если я прав - значит уже мёртв…
- В чём дело, Ваше Величество?
Вращающийся фонарь с планируемым мной счастливым семейством растаял у меня прямо на глазах.

Есть одна история, которая звучит примерно так:
В неком государстве один из гостей на праздничном обеде так сильно нервничал, что по ошибке взял чашу, предназначенную для мытья пальцев, и залпом выпил её содержимое. Это видел и король, и его придворные. Сидевшие вокруг дворяне холодно смеялись над "нарушителем" этикета и изящно опускали пальцы в свои посудины. Только принцесса небрежно выпила всю воду из своей миски для пальцев. Наверное, она не хотела смущать гостя.
Чаша – это всего лишь чаша, не суперкубок по американскому футболу, поэтому никогда нельзя забывать о гостеприимстве. Сей трогательный рассказ согревал мне душу.
Может, выпив всю воду из этой посудины, я превращусь в принцессу? Незаметно вздохнув, я глядел на стоящий рядом серебряный кубок.
Сдаюсь. Чувствую, что с Конрадом-то я смогу поладить, а вот с его братьями - бесполезно. Насчёт мадам Шери я не уверен, так что мне остаётся только одно, не обращая ни на кого внимания, попробовать.
Я опускаю пальцы обеих рук в чашу и…
- Э?!
Все остальные подняли свои кубки и залпом осушили их. Блин, ну почему я никогда не читал внимательно учебник по этикету? Конрад отдал свой пустой бокал слуге.
- А ты, похоже, немало знаешь о грязи, раз моешься алкоголем! - выдавил сидящий рядом со мной Вольфрам с нескрываемой злостью.
Так это алкоголь? Ну, тогда ничего страшного - я всё равно не курю и не пью. Не из-за закона, а потому что хочу, чтобы моё сердце и тело оставались здоровыми.
Гюнтер стоял поодаль от стола, раздавая указания слугам. Он не относился к ближайшим кровным родственникам Мао и поэтому не мог принять участия в званом ужине Шин-О. Поэтому за столом сидели только пять человек (по часовой стрелке): Его Величество Юури - новый король; Его Высочество Вольфрам - бывший кронпринц; Его Высочество Конрад - бывший кронпринц; Его Высочество Гвендаль - бывший кронпринц и предыдущая Мао - Сесилия.
Сидя между ненавидящим меня Вольфрамом и испускающей феромоны королевой, которая заставляла меня очень сильно нервничать, я не мог нормально есть. Прекрасно понимаю, почему Вольфрам не выносит меня. Ещё совсем недавно он был принцем, и вдруг его понизили в должности. Если бы у них была более безопасная и преемственная система наследования, они бы не столкнулись с такой проблемой.
Слуга, налив что-то (возможно, снова алкоголь) в гранённый стеклянный стакан, как будто попавший сюда из эпохи Эдо и слегка поклонившись, спросил, как это обычно делают в самолётах:
- Ваше Величество, чего вы желаете? Рыбу или мясо птиц, млекопитающих, рептилий или амфибий?
Чего?! Ну, конечно же, я знаю, что в старой бейсбольной команде "Якулт" был игрок, съевший крокодила, поэтому я не был уж очень удивлён подобным, но кухня этого мира тоже разительно отличается от привычной. Даже в Японии ядовитые змеи – национальная особенность кухни. Хотя частенько в блюда вместо гремучих змей добавляют обыкновенного угря.
- Ну-у, я ещё расту, поэтому буду мясо млекопитающего. Нет, постойте. Блюда из какого млекопитающего подают сегодня? Ведь не из свежего мяса обезьяны или новорождённого щенка?!
Визуализация: продовольственный рынок Китая.
- Из коровы.
Какое облегчение.
- Наилучшего качества с восемью желудками и пятью рогами.
- С пятью рогами… может, генная мутация… умм, давайте тогда эту корову.
Рубец, сетка, книжка, сычуга… Проклятье, я не могу вспомнить названий других желудочков. Слуга принёс суп, который и внешне, и ароматом напоминал консоме, а ещё тарелку с чем-то похожим на закуски. Я взял замену ножа и вилки из безупречно отполированного серебра.
-…Эта ложка-вилка навевает воспоминания. Действительно полезная вещь.
Как в начальной школе: один прибор сразу для двух блюд. Ей можно есть и суп, и закуски.
- Итак, Ваше Величество, в каком же мире вы выросли? Мне интересно, чем он отличается от нашего.
Предыдущая Мао Сесилия схватила меня за руку. Температура тела бывшего спортсмена, а ныне непопулярного старшеклассника, сразу же подскочила на два градуса.
- В нём нет ничего особенного, ужасно скучный и неинтересный мир. Ах, но он очень отличается от этого. У нас нет людей, которые могли бы использовать магию, мы идём по пути научного прогресса…
- Наука! Я слышала о ней. Это сила, с помощью которой люди, не наделённые марёку или хорёку, могут убивать своих врагов на расстоянии. Человеческие страны, кажется, проводят такого же рода исследования. Это пугает, правда? Что-то, атакующее на большем расстоянии, нежели дальность полёта выпущенной из лука стрелы. Если люди получат такой военный потенциал, я надеюсь, что они продолжат соблюдать заключённые между нами соглашения.
Третий сын с холодным взглядом ответил матери: "Не думаю, что они способны на что-то столь высокоморальное".
- Пожалуйста, Вольфрам, не говори таких ужасных слов. Что мы будем делать, если произойдёт нечто подобное?
- Всё просто. Мы остановим их нашей мадзюцу. Люди становятся высокомерными только потому, что мы справедливости ради старались сражаться с ними на равных.
- Стойте, стойте, стойте, я имел ввиду не такую науку! В общем, ну… техника, выполняющая сложную работу вроде стирки и уборки, а ещё машины, за один раз вспахивающие поле. Одним словом вещи, которые делают повседневную жизнь комфортнее.
Леди Шери выглядела приятно удивлённой.
- Я никогда не думала, что стирка и уборка причиняют столько хлопот. В конце концов, это входит в обязанности уборщиков и прачек.
До сегодняшнего дня я ни разу не задумывался, на что похожа жизнь королевы.
- Техника выполняет работу за людей.
- Но в таком случае разве слуги не потеряют свои места?
- Они могут пойти работать на заводы, производящие пылесосы и стиральные машины… Наверное…
Теперь даже я до конца не уверен в том, что машины делают жизнь людей проще.
- Ваше Величество, а что на счёт любви? Интересно, возможна ли любовь между разными видами? И, наверняка, препятствия и несогласие других лишь ярче разжигают её?
Разные виды – эту фразу нелегко правильно понять. Наверное, она намекала на людей и мадзоку, но как перенести это на японские реалии? Интернациональные браки? Они абсолютно свободны, поэтому в них нет нечего так уж сильно разжигающего любовь. А может любовь человека и обезьяны? Думаю, что они нечасто влюбляются друг в друга.
- В любом случае вы прибыли из очень далёкого мира. Я так рада, что вы теперь займёте трон, и я, наконец-то, смогу покинуть дворец. Я всегда мечтала отправиться в путешествие за свободной любовью.
Я киваю, а она всё ещё сжимает мои пальцы.
- Э-это чудесно.

Обеденный стол уставили дивными блюдами, главным из которых было мясо. Передо мной оказалась тарелка с куском красного стейка с кровью, который можно было назвать только очень щедрым, а перед бывшей королевой - с несколькими амфибиями… и всё.
"С таким лицом как можете лягушек поедать вы, о, Секси Квин" - хайку в одну строфу моего собственного сочинения.
- Должно быть, вас беспокоит так внезапно выяснивший факт того, что вы - король, и сможете ли вы справиться со своими обязанностями. Со мной было то же самое, когда однажды прибыл гонец и объявил: "Словом Шин-О ваша душа была выбрана душой следующего Мао". Но знаете, Ваше Величество, вам не стоит уж очень беспокоиться об этом. Всё самое трудное возьмёт на себя ваше окружение, и думаю, что мой брат и сыновья будут изо всех сил помогать вам.
- Мама! – звенящим от раздражения голосом выкрикнул Вольфрам, резко вонзив нож, в птицу. – Я не собираюсь служить ему! Пока мы не узнаем наверняка, достоин ли он стать новым Мао, я не соглашусь с этим.
- О, в таком случае трон займёшь ты, Вольф?
Тот отрицательно покачал головой, зачерпывая что-то белое, похожее на картошку, и накладывая это в свою тарелку.
- Конечно, нет. Старший брат гораздо лучше подходит для этого. Он бы показал этим трусливым людишкам, какие же они дураки.
Произнеся это, он взял со стола бокал с напитком, похожим на вино. Конрад, сидевший рядом с ним, положил в рот кусочек рыбы, сделав вид, что ничего не слышал. Похоже, что младший сын считает своего неразговорчивого старшего брата единственным.
- Верно, Гвендаль?
И вот нож снова в цыплёнке. Похоже, он ест всё в определённом порядке. Бывшая королева тем времен прелестно наклонила голову.
- Но, Вольфрам, ты же знаешь, что будет, если пойти против воли Истинного короля.
Похоже, этот Шин-О – кто-то вроде бога, и, когда люди не подчиняются его желаниям, случаются страшные вещи. Если я откажусь становиться Мао, нечто ужасное произойдёт с этой страной и её народом или со мной, новичком во всём этом?
- Конечно же, и с вами тоже, Ваше Величество.
- Э-э-э?!
Ответил Конрад, словно видя меня насквозь.
- Да что со всем происходящим! Я никогда даже не задумывался о чём-то подобном. Не хотел и не просил никого провозглашать меня королём. А это уж очень походит на принуждение.
- …Как я и думал.
Следующим должен быть картофель – я незаметно наблюдал за ложкой Вольфрама, поэтому бормотание Гвендаля застало меня врасплох. Из-за прозвучавшего в его словах презрения я, не задумываясь, перевёл взгляд на него.
- Вы с самого начала и не хотели становиться нашим королём – продолжил Гвендаль, слишком сильно сжимая бокал, так и не взглянув на меня. В его, кажется, замёрзших голубых глазах не отражался робкий японец.
- Его глаза и волосы чёрного цвета, но это ничего не значит. Он не может стать Мао. С самого начало он не был к этому готов. Не так ли, гость из другого мира?
- Ну, да……. конечно….
Мой нечаянно вырвавшийся утвердительный ответ оборвал Конрад.
- Он провёл в этом мире всего два дня. Его Величество до сих пор пребывает в замешательстве. И вам не кажется, что эти грубые предположения несколько излишне высокомерны, лорд фон Вальде?
- Но мы не можем сбежать от реальности. Тебе должно быть лучше других известно, какое множество граждан приносится в жертву, когда монарх не желает исполнять свои обязанности? Ваше Величество, если у вас, как я и сказал, нет решимости стать королём, пожалуйста, сейчас же возвращайтесь в свой мир.
Этот мужчина, гораздо более подходящий на должность Мао, в первый раз одарил меня своей холодной улыбкой.
- Как представитель мадзоку я прошу вас исчезнуть с глаз долой, пока надежды граждан не стали слишком велики.
- Но я…
…Хочу вернуться, и если вы оправите меня домой… Что-то, сам не знаю что, заставило меня проглотить эти слова. Упрямство, гордость, а может это была просто демонстрация мужества.
Я вернулся к своему бифштексу, чтобы постараться взять себя в руки. А за столом тем временем продолжалось избиение нового Мао. Гвен и Вольф шли в атаку, леди Шери придерживалась нейтральной позиции, а Конрад боролся в одиночку.
- Не знаю, правда ли у него душа Мао, проверять это у меня тоже особого желания не возникает. Всё равно он скоро отправится домой. Разумнее было бы уже начинать искать ему замену.
- Гвен, это правда он.
- Как ты можешь быть настолько в этом уверен?
И хотя я смотрел только на свой стейк, я видел и лёгкую улыбку Конрада. Теперь мне кое-что стало понятно. Даже когда я ещё совершенно ничего о нём не знал и мог разглядеть только его затылок, уже до этого я видел его улыбку.
- Я бы никогда не принял кого-то другого за Юури.
Вольфрам вспыхнул от уверенности, прозвучавшей в этом заявлении.
- Что это ещё за доказательство такое? Недостаточно просто сказать, что тебя не обманули! Он, наверное, покрасил волосы, а глаза… может, вставил в них цветные стёклышки – существует множество способов фальсификации внешности.
- К сожалению, у меня нет доказательств, которые бы убедили вас.
- В таком случае не говори столь самоуверенно. Даже если у него всё же есть душа Мао, в конце-концов, разве он не вырос среди людей низкого социального статуса?! Я не могу доверить нашу страну, такому как он. Это стало бы пятном на великой истории мадзоку.
- Вольфрам, ценность человека не решается при рождении. Она зависит от того какой он выбрал путь в жизни, как он идёт по ней. Но если тебе так важно знать это, я расскажу. Душа Его Величества была передана Мао другого мира, и он лично выбрал подходящего человека из числа своих подчинённых. Это был отец Его Величество, в жилах которого, течёт кровь мадзоку, пускай и не нашего мира.
- Что-о-о?! Быть не может, что мой отец – демон.
Не демон: мадзоку. Банкиров называли дьяволами и бесами, когда Япония впала в "Великую депрессию". Но мой отец на самом деле мадзоку! Как я должен теперь относиться к нему?
- Как мне вести себя с ним при следующей встрече, зная, что он мадзоку?
- Всё пройдёт прекрасно, ведь к тому моменту вы уже станете Мао.
Второй сын выглядел совершенно беззаботным. Думаю, что он не соврал. И это просто ужасно.
- Но, Конрад, откуда ты знаешь, что мой оте…
- Даже если твой отец и мадзоку, мать-то всего лишь человек!
Видимо он не собирался так легко сдаваться. Вольфрам, чья красота тем временем становилась всё неприятнее, опустошил свой кубок и впился в меня взглядом.
- В твоих венах крови мадзоку не больше половины. Неудивительно, что вы с Конрартом так прекрасно спелись – оба "псевдо-мадзоку"! А другая твоя половина из грязной плоти и крови людей, возможно, крови какой-то распутной девицы с сомнительным происхождением. Такой, как ты…
Чёрт, я слишком поздно включил мозги. Всегда сожалею о своих поступках, когда ничего уже нельзя изменить. Именно из-за моей вспыльчивости мне пришлось после десяти лет оставить бейсбол. Временами я не могу держать в узде своё чувство справедливости. Для кэтчера это роковой недостаток, да и в жизни причиняет множество неудобств.
Я залепил глухую пощёчину по красивому лицу, находившемуся прямо передо мной.
Удар вышел удачным. И звук и угол - что надо. Удар получился даже немного сильнее хита от базы, но урон, нанесённый противнику, был неоценим. Доказательство тому – его ошеломлённый взгляд. Он даже не попытался контратаковать. Вокруг стало так тихо, что можно было услышать, как пролетела муха. Левая щека Вольфрама залилась краской, и не только она: и правая, и лоб, и белки глаз…
Конрад вскочил на ноги, сшибая свой стул. Выражение его лица изменилось.
- Ваше Величество, возьмите назад! Пожалуйста, сейчас же возьмите назад!
- Ни за что!
После моего ответа леди Шери медленно опустила свой нож на тарелку, а Гюнтер чуть не свалился на пол, пока бежал сюда.
- Я не собираюсь ничего забирать назад или извиняться! Он говорил и делал то, чего не должен был! Мне всё равно, если ты смеёшься надо мной или оскорбляешь меня! Но как ты можешь говорить о том, что мать другого человека распутна, ни разу её не видев?! И что это за "девица с сомнительным происхождением"?! Дочь женщины лёгкого поведения, что ли?! Моя мама – человек; неважно кем вы её считаете – она человек. Человек с, как ты сказал, грязной кровью. Да кем ты себя возомнил? Где взял право называть людей грязными? Если бы кто-нибудь сказал такое о твоей матери, как бы ты поступил?! Я точно не стану извиняться.
Каждый раз, когда у меня срывает предохранитель, я начинаю в стиле ВэйСтарз безостановочно палить возражениями. Перекрикивая Гюнтера, я продолжил: "Я определённо не возьму их обратно. У него очень симпатичное лицо, собственно говоря, поэтому я не врезал ему, а просто ударил по щеке".
- Итак, вы точно не откажетесь от своего решения?
После того как я отрицательно покачал головой, леди Шери захлопала в ладоши от восторга.
- Как замечательно! Официальная часть помолвки завершена.
Луковицы?
Это те, из которых тюльпаны выращивают?
- Вот видишь, Вольфрам?! Разве я не говорила? Ты стал таким красавцем, что ни один мужчина не сможет перед тобой устоять.
Переплетя пальцы рук, она, кажется, готова была танцевать от радости.
Под мужчиной… она меня имела ввиду?!
- Его Величество такой милашка – я даже немного ревную. Но ничего не поделаешь, ведь это для моего ненаглядного сына.
- Подождите, успокойтесь, нет, лучше меня успокойте. Что здесь вообще происходит? Я снова нарушил какое-то из правил этикета? Кто-нибудь объясните мне и как можно проще.
Мой любимый наставник был убит горем. Он повесил голову, как будто говоря: "О, нет…"
-…Вы не нарушили ничего из этикета. Напротив, вы воспользовались древней и изысканной традицией, сейчас не слишком популярный даже среди дворян. Ваше Величество, вы сделали ему предложение.
- Предложение… вы же не имеете ввиду…
- Вы попросили его руки для брака.
Брака?! Мне даже нет шестнадцати: японскому юноше до восемнадцати лет не дадут разрешения на женитьбу. С помолвкой, конечно, таких проблем не возникнет, но Вольфрам же не девушка!
- Бра-а-ак?! Между двумя парнями? И я предложил его? Когда я это сделал?
- Если один дворянин ударил другого ладонью по левой щеке - он сделал предложение руки и сердца. И если тот, кого ударили, подставит правую щёку, значит предложение принято.
- У-ах, это безумие! М-мы же оба парни. Два парня!
- В этом нет ничего необычного.
Что за чёрт, я сделал предложение парню, оскорбившему мою мать?! И расцветёт не тюльпан или гиацинт, а цветок любви знаменитой пары. Или это рождение королевской четы, а не знаменитой пары?
Гюнтер рыдал. Даже думать не хотелось о том, что это слёзы счастья.
- Ва-ваше Величество, столь внезапное предложение лишило меня дара речи… но я должен быть счастлив. Теперь Ваше Величество, несомненно, поселится в этой стране, приняв титул короля…
- Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, что помолвка между двумя парнями – это странно.
- Ты правда думаешь, что я позволю так сильно унизить себя?! – заорал на меня Вольфрам, похоже пришедший в себя. Судя по всему, правую щёку подставлять он не собирался.
-А что я могу поделать? Никто мне не говорил, что если я захочу кому-то врезать, должен бить кулаком!
- Заткнись! Меня впервые так сильно унизили!
- Правда? Тогда у тебя пресчастливая жизнь. Когда мне сказали выстирать носки кохаев или объявили самым медленным в команде, мне было очень стыдно! Если прожив восемьдесят лет, ты не можешь простить одной ошибки другому человеку…
Взволнованный предложением руки и сердца, Вольфрам махнул рукой по столу. Тарелки и стаканы полетели на пол, а серебряный нож оказался у меня прямо под ногами.
- Увах, это было опасно!
- Ваше Величество, не подбирайте…
Я присел на корточки и взял с пола нож, немного испачканный куриным жиром.
- Итак, ты его поднял, да?
А?
Так и не поднявшись с корточек, я посмотрел вокруг. Конрад и Гюнтер, кажется, понурили головы с ещё более печальными выражениями на лицах, а довольный мальчишка, сбросивший нож, язвительно улыбнулся мне, всё ещё дрожа от ярости.
- Ты поднял его. Прекрасно, тогда завтра в полдень. Оружие на твой выбор. И если не придёшь на поле боя, то ты просто трус, который не умеет ездить верхом. По крайней мере, надень хорошие доспехи, чтобы это предоставляло хоть небольшое затруднение.
- Ч…что?
- И приготовься, я собираюсь разорвать тебя в клочья.
После своих слов он зло улыбнулся и, извинившись перед матерью и старшим братом за то, что невежливо покидает своё место до окончания ужина, вышел. Мой по большому счёту бесполезный наставник вздохнул, его плечи поникли.
- Вы делаете предложение руки и сердца, тут же принимая вызов на дуэль. Ваше Величество, мне не дано понять перепадов вашего настроения.
- Дуэль? Мне бросили вызов? Мне?
- Намеренно брошенный нож – негласный вызов на дуэль, и если его поднял тот, кому он предназначался – это положительный ответ.
- Дуэль?! И что будет, если я проиграю, ведь я почти наверняка проиграю… я умру?! Этот парень зверски забьёт меня до смерти только за то, что я поднял нож, не задумываясь о последствиях?!
Из-за довольно бедной фантазии всё, что пришло мне на ум – сцены из Спагетти-вестернов: Дикий Запад в дрожащем облаке пыли, мы быстро проходим десять шагов в противоположных направлениях, поворачиваемся и стреляем друг в друга.
Двое из "моей команды" старались успокоить своего нового короля: "Всё будет в порядке" или "Сейчас на дуэлях редко лишаются жизней", или "Вы должны прийти с необычным оружием, о котором Вольфрам и подумать не мог, тем самым вы поразите его", или "Может быть, вы наденете милый костюмчик животного, чтобы он растерял свой боевой дух?". Гвендаль и мадам Шери молча наблюдали за ними и, допив свои напитки, заговорили:
- Он никогда не мог контролировать свои эмоции… но я не ожидал от него подобной импульсивности.
- Знаю. Не думала, что он так внезапно предложит дуэль.
Успокоившись, я сразу понял, что к предложению руки и сердца они отнеслись как к недоразумению. Раз меня воспитали в другом мире, они наверно считают, что я правую руку от левой не отличу. Конечно же, мне не известны традиции мадзоку, тем более аристократов.
- Но это не совсем его вина.
- Что ты имеешь ввиду? – спросил Гвен, бросая на меня косой взгляд.
У меня плохое предчувствие. Когда мама так хихикает, она обычно что-то скрывает.
- Ну, хе-хе, от волос Вашего Величества исходит тот же аромат орхидей, что и от моих духов. Я оставила в ванной шампунь, в который они были добавлены. Вы, наверное, вымыли им голову, не зная об эффекте.
- О каком эффекте?
- Я попросила лекаря сделать для меня это драгоценное вещество, действующее только на мадзоку. Даже самое лёгкое увлечение тем, кто им пахнет, станет более страстным, смелым.
- Другими словами это что-то вроде афродизиака или приворотного зелья?
- О боже, очень грубо так его называть!
Оно делает положительные эмоции более смелыми. Но что тогда с неприязнью? Слегка нахмурив брови, Гвендаль подал знак слуге налить ещё вина.
- Если кто-то ненавидит, оно может стать опасным… из-за него Вольфрам и потерял голову. Мама, ты должна была раньше сказать нам об этом.
- Ах, но зачем? Сердитое лицо Вольфрама такое миленькое, разве нет? Есть ли мать, которая не хочет видеть своих сыновей очаровательными?
-…Нет.
- Ну, конечно! Почему бы тебе не опробовать его на Аниссине, когда вы будете вместе?
- …Я ещё не готов умереть…
Я ошеломлённо слушал их, как слушал бы английскую радиотрансляцию.
Негативно настроенный человек станет более агрессивным. А человек, испытывающий влечение - более страстным.
Теперь ясно, почему Гюнтер совсем недавно слезились глаза.

Конец четвёртой главы.

Вопрос: Спасибо?

1. да.		48	(100%)
Всего:		48

---

[MedovayaAquarelle]

Название: 1 Up
Автор: batty_gal a.k.a Tetra26
Переводчик: MedovayaAquarelle
Фандом: Kyou Kara Maou
Категория: слеш
Пейринг: Вольфрам, Сарареги
Рейтинг: PG-15
Жанр: юмор
Размер: миди
Разрешение на перевод: получено
Статус перевода: в процессе


3 глава
Пассивная агрессия, в виде письма.

Саммари главы: Вскоре после фиаско на балу, Сарареги и Вольфрам начинают переписываться - в своем собственном стиле.



Месяц 2; День 10; Год 4 правления 27го Мао

Его Величеству Сарареги, королю Малого Шимарона,

Я, Лорд Вольфрам фон Бильфельд, искренне приношу свои извинения за мое недостойное поведение по отношению к Вам во время нашей последней встречи. Я опозорил свою страну, моего Короля, моих людей и самого себя своими вспыльчивыми и ненужными действиями. Не знаю, что на меня нашло - я словно был не в своем уме. И по сей день задаюсь вопросом: почему я причинил такой вред Мао – и, конечно же, Вам. Пожалуйста, не принимайте близко к сердцу то, что я упомянул Вас в конце предложения, как будто Вы совершенно ничего не значите.

Независимо от истинных причин, вызвавших мой гнев, я должен признать свои ошибки, и надеюсь, что Вы сможете принять мои глубокие извинения за непригодное поведение по отношению к Вам.

Кроме того, пожалуйста, примите корзину фруктов, которую я посылаю Вам вместе с настоящим письмом как символ моей доброй воли. Я сам лично ее собрал. Она заполнена желтыми фруктами, главным образом, бананами, потому что – по некоторым причинам – они странно напоминают мне о Вас.

С уважением,
Лорд Вольфрам фон Бильфельд



Месяц 2; День 25; Год 4 правления 27го Мао

Лорд фон Бильфельд,

Ваши извинения приняты. Я тоже задаюсь вопросом, что могло случиться с Вами такого, что Вы напали на меня, а также разорвали Вашу драгоценную помолвку с Мао. Независимо от того, что это было, оно явно обладало мощным влиянием. Я опечален слухами, в которых говорится, что это якобы я оказал какое-то внешнее воздействие на Вас – но из-за моей репутации, это вполне ожидаемо. Надеюсь, что я тоже буду прощен за свои неправильные действия, которые совершил в прошлом.

Искренне надеюсь, что Вы восстановили отношения со своим любимым Мао. Также надеюсь, что слухи о том, что Вы решили не отказываться от своего заявления о расторжении помолвки, неверны – ради Вашего же блага. Даже несмотря на мои опасения, что Ваша любовь может быть бессмысленной, Вы казались таким счастливым, когда были помолвлены с ним – и я, по правде, не хотел бы забирать у Вас это маленькое счастье.

Что касается корзины фруктов... Меня не раз пытались отравить с помощью еды, поэтому я, как это ни прискорбно, не смог насладится Вашим подарком. Конечно же, я ни в коей мере не имею в виду, что Вы пытались это сделать. Уверен, у Вас и в мыслях этого не было...

С уважением,
Король Малого Шимарона, Сарареги



Месяц 3; День 4; Год 4 правления 27го Мао

Король Сарареги,

Я рад, что Вы приняли мои извинения. И еще раз - прошу прощения за свои действия той ночью.

Я также желаю, чтобы Вас когда-нибудь смогли простить за преступления, которые Вы совершаете*. Все заслуживают прощения, даже такие люди, как Вы*.

Что же касается тех слухов, боюсь, они верны. Я принял решение не возобновлять свою помолвку даже при том, что Его Величество умолял меня вернуть все на свои места. Только представьте: он впервые просил что-либо у меня. При этом выглядел очень несчастным, в его глазах стояли слезы. Его просьба разбила мое сердце – это выглядело почти как если бы у него действительно были чувства ко мне.

Но как бы сильно мне не хотелось принять его назад, я понял, что это, вероятно, наилучший исход. Таким образом, он сможет свободно найти себе женщину, которую полюбит, и я также смогу найти кого-то, кто полюбит меня. В некотором смысле, Ваши резкие слова помогли мне. Видите ли, теперь я понимаю, что люблю его настолько сильно, что могу отпустить – поэтому, если Вы и правда хотите попытаться добиться его, как Вы намеревались когда-то, не стесняйтесь - попробуйте.

К сожалению, Его Величество, кажется, испытывает затруднения с принятием даже просто идеи об отношениях с лицами своего же пола. Однако, так как Вы столь же женственны и красивы, как любая девочка, он, возможно, будет более готовым принять Вас. Если бы только моя половая принадлежность была столь же неоднозначна как Ваша, вероятно, у меня было бы больше шансов. Весьма досадно: я был слишком мужествен для него – иногда мне жаль, что я не такой изнеженный, как Вы.

Так или иначе, желаю Вам удачи в получении прощения, а также в романтических отношениях. И, сожалею о фруктах – я на мгновение забыл, что метод посылки испорченных продуктов был исторически самым популярным способом отравить члена королевской семьи (и я рад, что Вы признаете, что в этом моем поступке не было злого умысла, потому что я действительно имел ввиду нечто совершенно иное).

Посылаю Вам другой подарок, взамен предыдущего. Это букет цветов, которые, главным образом, произрастают на территориях Карбелникофф. Эти цветы представляют интерес, потому что они очень необычны, и обладают очень сильным ароматом. По слухам, Вы любите этот цветок – и если что-то столь простое, как этот цветок, способно подарить Вам наслаждение, я более, чем счастлив послать его – для Вашего абсолютного удовольствия.

Искренне Ваш,
Вольфрам фон Бильфельд

P.S. - Извиняюсь за две ошибки во втором абзаце. Слово 'совершаются', которое я отметил звездочкой, должно быть заменено на 'совершали', конечно же. Звездочка после слова 'Вы' фактически указывает на то, что предложение было ошибочно сокращено. В нем не хватает слов 'когда-то были' перед 'Вы'. Не знаю о чем я думал... Также прошу прощения, что послал письмо в таком виде – с ошибками и т.п. У меня закончился пергамент (так как я продолжал делать те же самые ошибки по каким-то неизвестным причинам) – а еще я хотел послать Вам цветы как можно скорее. Снова, простите за несовершенство моего письма.



Месяц 3; День 16; Год 4 правления 27го Мао

Лорд фон Бильфельд,

Я несказанно рад, что Вы достаточно повзрослели для того, чтобы признать, что Мао никогда не примет Вас в Вашей текущей форме. Я также счастлив слышать, что он был милосерден к Вам, и даже пожалел настолько, чтобы плакать из-за Вас.

Я рад, что мои правдивые слова вдохновили Вас двигаться дальше по жизни. Надеюсь, Вы сможете завести роман, в котором, сдается мне, так отчаянно нуждаетесь, чтобы стать счастливым. Я также советую Вам не быть столь одержимым своим будущим возлюбленным, как это было с Мао. Мужчины не склонны любить такое. Даже, предположительно, столь же вежливые, как я. Я бы не смог выдержать ворчащего партнера с плохим характером – но мне показалось, что Вы как будто выросли из ребяческого, своевольного поведения, из-за которого так сильно известны всюду по этим землям. По крайней мере, письма, что Вы посылаете мне, кажется, указывают на это.

Если говорить о вещах, которые Вы мне посылаете... Я не знаю, кто сказал Вам, что я люблю цветы, которые Вы передали мне. На самом деле у меня чрезвычайно сильная аллергия именно на эти цветы – и они спровоцировали у меня редкий случай очень тяжелой формы крапивницы, а также затронули мое дыхание. Хотя мое дыхание вернулось в норму, моя нежная кожа все еще поражена. Я был уверен: это широко известный факт, что у меня тяжелая аллергия именно на этот цветок, но, очевидно, информация была искажена к тому времени, когда новости достигли Ваших ушей. Вы ведь знаете, какими, все же, могут быть люди: они склонны слышать лишь то, что хотят услышать.

С уважением,
Король Малого Шимарона, Сарареги

P.S. - Интересно, что Вы сделали и исправили те особые ошибки в своем последнем письме, но не исправили некоторые другие грамматические ошибки. Вы склонны злоупотреблять тире в своем письме. Не бойтесь начинать новые предложения, когда это необходимо, вместо увеличения избыточного количества тире (и запятых) повсюду. Я хорошо знаю, что дети королевских семей (такие как я сам) склонны лодырничать на своих занятиях, но я никогда бы не подумал, что сын Мао будет делать такие явные ошибки. Полагаю, что у всех нас есть недостатки. Хотя, у некоторых их больше, чем у других.



Месяц 3; День 28; Год 4 правления 27го Мао

Королю Сарареги,

Я благодарен, что Вы, кажется, полностью поддерживаете мое приключение по поиску любви (в этом я не так уж отличаюсь от моей матушки). Также счастлив сообщить Вам, что у меня, представляете, уже есть кое-кто на примете. И снова я благодарен за Ваши слова: я буду поступать более осмотрительно, ухаживая за моим новым любовным увлечением. Я действительно изменился, и не могу дождаться момента, чтобы показать людям, из чего сделан новый Вольфрам фон Бильфельд. Вы - мое вдохновение! Если Вы можете измениться, то такой как я, безусловно, может тоже.

Говоря об изменениях... Приношу свои извинения за грамматические ошибки. Я, действительно, иногда сачковал на занятиях, когда рос. Однако, в отличие от некоторых детей из королевских семей, я был занят тренировками и другими делами, которые сформировали меня как мужчину, которым я теперь являюсь. Однако, Вы все-таки счастливчик. Уверен, что если бы Вам пришлось тренироваться настолько усердно, как это делал я, Вы в итоге оказались бы менее женственным и изящными, чем сейчас – а это было бы таким упущением.

Тем не менее, забавно, что Вы исправили мою грамматику таким способом. В тех местах, откуда я родом, про такое говорят, что это признак кого-то, кто проигрывает в споре. Так как Вы сделали это не с плохими намерениями (и, конечно же, мы не выясняем отношения), я предполагаю, Вы не должны волноваться об этом высказывании, как о чем-то касающегося лично Вас.

Я на самом деле, искренне и в полной мере сожалею, что мой последний подарок вызвал у Вас такую проблему! Моему сердцу причиняет боль мысль, что Ваша красивая кожа - сейчас, вероятно, покраснела, опухла, и повсюду медленно сочится гноем. Я был уверен, что слышал, что именно этот цветок - Ваш любимый. Интересно, кто же это был, что переврал эту важнейшую информацию к тому времени, как она дошла до меня? К сожалению, видимо, это был кто-то, кто испытывает презрение к Вам.

На сей раз подарок, который я посылаю, не совсем от меня. Я сообщил нашему местному научному гению о Вашем текущем состоянии здоровья из-за моей фатальной ошибки, и она, на скорую руку, сделала смесь, которая должна немедленно облегчить Ваше состояние. Еще раз приношу извинения за неудобства, а также порчу Вашей красоты.

С любовью,
Вольфрам фон Бильфельд

P.S – Я забыл упомянуть, что смесь была послана несколькими днями ранее, чем это письмо, и послана она была непосредственно Вашей медсестре. Так что к тому времени, когда Вы прочтете это письмо, она уже получит его и применит к Вам. Ну-ну, извините – но я не был уверен, что Вы используете эту смесь лично. Вы, вероятно, продолжили бы молча страдать в благородной попытке вести себя как мужчина в этой ситуации (и совершенно нет ничего плохого в том, чтобы не быть мужественным – например, вспомните Йозака). По крайней мере, в этом случае Вы почувствуете некоторое облегчение.

P.P.S. – Приближается Королевский Бал, и я приложил к письму Ваше приглашение. Эта смесь излечит Вас, и Вы будете выглядеть лучше, чем когда-либо, к тому времени, когда объявят первый танец!



Месяц 4; День 9; Год 4 правления 27го Мао

Лорд фон Бильфельд,

Я уже принял Ваши извинения за инцидент с удушьем. Пожалуйста, не чувствуйте, что Вы должны продолжать посылать мне подарки и/или медицинские средства в попытке угодить мне. На самом деле, я был бы очень рад, если бы Вы никогда не посылали мне что-либо. Когда-либо.

Я также, к сожалению, должен сообщить Вам, что могу и не появиться на Балу. По крайней мере, если действие того "средства", что Вы послали мне, не сойдет к тому времени. Так или иначе я сомневаюсь, что появление там с синеватой кожей и желтой сыпью на лице было бы надлежащим для человека моего статуса и авторитета.

С сожалением,
Король Малого Шимарона, Сарареги



В следующей главе: совершенно новый Вольфрам?

@темы: Перевод, Фанфики